Книга В июле 1942. Оборона Касторного. Правда и вымысел - Игорь Сдвижков

Перед началом третьего дня боев подполковник Батюк издал приказ о занятии круговой обороны Касторного. Рубеж первого сектора обороны должен был проходить по общей линии: ручей Колябинский от впадения в Олым, кусты у оврага в 1 км западнее 1-й Сергеевки, западная окраина Егорьевки, северо-западная окраина Касторного. Здесь занимал оборону 1043 сп с батальоном 4 ибр. Группу артиллерийской поддержки составляли: один дивизион 19 гв. ап, батарея 525 лап РГК и батарея 112 ОМД.

Второй сектор обороны по рубежу — совхоз Озерки, Азарово, станция Новая Касторная, Никольско-Ключевская — должен был занимать 1045 сп (без одного батальона) с учебным батальоном дивизии. Группа артиллерийской поддержки сектора состояла из двух дивизионов 19 гв. ап, батареи 112 ОМД и полутора батарей (6 орудий 76 мм) 525 лап РГК.

Третий сектор обороны по рубежу — сахарный завод, Бунино, отделение Олымского сахзавода, западная часть Успенка (по ручью), восточная окраина Касторного — отходил 1047 сп со вторым батальоном 4 ибр. Группа артподдержки состояла из 820 ап.

Так называемым «гарнизонным силам обороны Касторного» (батальон 1047 сп с саперным батальоном и отдельным батальоном птр 40 А) Батюк назначил рубеж обороны по западному берегу реки Олым на участке Хохловы Дворики, Дмитриевка, западная окраина Касторного, стык дорог, что 800 м юго-восточнее отм. 197,5.

Второй, ближний рубеж обороны дивизии должен был пройти по общей линии: железнодорожная будка, что 2 км юго-западнее Богородицкого, отм. 198,4, западная окраина Красной Знаменки, западная окраина Никольско-Ключевской, Никольские Дворики, Хохловы Дворики, отм. 172,6, отм. 221,4, 197,6, 196,1.

Всем секторам Батюк приказал усилить передний край и вторые рубежи обороны противотанковыми и противопехотными препятствиями. Свой противотанковый резерв комдив 284 сд определил в составе 14 тбр, 246 гв. ОМД (к тому времени дивизион, оставшись без боеприпасов, уже ушел на Орехово, но, судя по всему, Батюк даже не знал об этом), 1244 пто полк и 234 птд.

Задачей артиллерии было «не допустить накапливание противника и атаки танков из района Вознесенка, Большая Раевка, хутор Рудик, Озерки, Евгеньевка, совхоз Политотдел, отделение Олымского сахзавода, Милавка, Волжанчик, Прокуророво».

Дивизионный обменный пункт и тылы дивизии были переведены непосредственно в Касторное. Штадив находился на западной окраине Касторного, а КП — в маленькой роще северо-восточнее Красной Знаменки[172].

Анализируя этот приказ Батюка и сопоставляя его с другими документами, нельзя не заметить, что относительно южного сектора обороны дивизии он уже не соответствовал сложившейся к исходу 2 июля обстановке, из чего следует, что ни командир дивизии, ни занятый политработой комиссар не знали, что и Азарово, и станция Новокасторное, и находящийся к востоку от нее сахарный завод (входившие, согласно приказу, в рубеж обороны южного сектора дивизии) уже заняты противником.

На рассвете 3 июля, «проглотив» обиду и взяв себя в руки, вернулся к выполнению своих прямых обязанностей начальник штаба 284 сд майор Корш. Он сразу же стал выяснять положение дел, собирать сводки из частей о боевых действиях накануне и составлять собственную оперсводку, которая была датирована 5 часами утра. Только в этом документе впервые появилось упоминание о том, что учебный батальон дивизии не удержал своих позиций и отошел на южную окраину Касторного, а противник занял Азарово, Новокасторное, больницу и сахзавод.

Майор Корш попытался на основании уже поступивших донесений и собственных запросов дать в своей оперсводке и точные данные о потерях дивизии, но, не располагая полной и достоверной информацией, отразил лишь их часть и сильно преувеличил урон, нанесенный противнику[173]. Начштаба закончил свою оперсводку кратким сообщением об обеспеченности боеприпасами. Не успев выяснить этот вопрос во всех подробностях (что характеризовало его работу раньше), он кратко сообщил, что боеприпасов в частях осталось три четверти боекомплекта, правда не для всех видов оружия[174].

После двух дней боев положение с обеспечением дивизии и приданных ей частей боеприпасами не могло не вызывать озабоченности. Интенсивность боевых действий вызвала огромный расход снарядов, и завезенные перед боями их запасы стремительно таяли. Вместе с тем явно ухудшалось и положение со снабжением, которое не покрывало расхода боеприпасов. В результате даже в лучшем случае в «экономных» частях их осталось менее одного боекомплекта. С артиллерией тяжелого калибра дело обстояло еще хуже — снарядов остро не хватало, а 152-мм не осталось вообще[175].

3 июля немецкая авиация нанесла удар по железнодорожной станции Курбатово, где были склады боеприпасов 40 А. В результате бомбежки и пожара запасы боеприпасов были уничтожены, и отступающие части армии оказались в еще более тяжелом положении. Например, ушедший от Касторного из-за отсутствия снарядов 1109 ап РГК так и не смог найти боеприпасов до самого Воронежа и на протяжении всех дней отступления с 30 июня не сделал в сторону врага ни одного выстрела[176].

В тот же день на ВПУ Брянского фронта в Касторном стала известна еще одна тревожная новость: немецкие танки прорвались к станции Набережное и перерезали железную дорогу на Касторное и все шедшее по ней снабжение. В Набережном находилась база обеспечения 19 гв. ап, и захват станции противником сразу лишил полк подвоза боеприпасов[177]. В результате, даже сохранив в боях тяжелые 152-мм артсистемы, 19 гв. ап (а вместе с ним и вся касторненская группировка войск) утратил возможность использовать их в бою. Непрекращающиеся удары вражеской авиации по железнодорожным станциям воронежского направления практически парализовали здесь работу железной дороги, и снабжение войск 40 А и группировки войск ВПУ Брянского фронта под Касторным стало возможным осуществлять только автотранспортом, который также регулярно подвергался нападению с воздуха. Таким образом, явное ухудшение положения со снабжением ставило под угрозу саму возможность частей касторненской группировки продолжать активные боевые действия.

Бой 3 июля начался с очередного налета немецкой авиации, которая нанесла удары как по боевым порядкам наших частей, так и по самому поселку Касторное. Батюк впоследствии написал: «Перед атакой и во время атаки дважды более 30 самолетов подвергали бомбардировке огневые точки артиллерии и КП дивизии, боевые порядки 1043 полка и учебного батальона. Касторное разбомбили, разрушив полностью до атаки»[178].