Книга Фатальная встреча - Лаванда Риз

— Так он твой брат? — снова повторяю свой вопрос, но Грант вдруг надолго замолкает. Я даже решаю, что он уснул. Поэтому подтянув к себе колени, сижу и жду, когда же истечет отведенное время нашего свидания.

— Старший. … А теперь позови медсестру, боль усилилась, — тихо бросает он без нескольких восемь. Значит, всё это время он лежал и считал секунды, только чтобы не разговаривать со мной.

Глава 10

«Домой» я добираюсь уже сама, полная впечатлений после больницы, особенно когда я решилась остаться во время смены повязок. Сердце до сих пор кровью обливается. Настроение хуже некуда. В некоторой степени я даже понимаю Гранта, мне и самой после такого хочется напиться.

Снова набираю номер Ли, и опять срабатывает автоответчик.

«Если бы ты знал, Ли как мне хреново. Какая-то цепная реакция несчастий. За всю мою жизнь у меня не было такого паскудного настроения. Всё началось с маминой смерти. Потом я узнала жуткую правду о своих многочисленных родственниках, влюбилась не в того парня, и он меня бросил, а вдобавок я покалечила одного человека. И я чувствую, что дальше будет похлеще. Прошу тебя, приезжай быстрее!»

Не сомкнув глаз, еле дождалась следующего утра. Иду, оглядываюсь по сторонам, как какой-то нарушитель. Крадусь до ближайшего бара, шарахаясь от прохожих. Последняя стадия сноса крыши, и мне при этом даже не смешно.

— Бутылку виски, и побыстрее! — нетерпеливо бросаю бармену, продолжая озираться.

— Пить с утра? — удивленно поднимает тот бровь.

«Нет, ну наглость! Какое твоё собачье дело?! Может, он просто один из шудр?»

— Не твоё дело. Я плачу — ты ставишь на стойку. И соломинку, — добавляю я, когда он ставит передо мной бутылку. Просьба о соломинке его вообще добила.

Затем так же крадучись, возвращаюсь в свой номер и сижу там мучимая искушением «а не вылакать ли мне виски самой?», пока за мной снова не заезжает отец. Вроде бы я целый день смотрела телевизор, но ни черта не помню, что там показывали.

— Я становлюсь параноиком! — заявляю я ему, залезая в машину. — Почему ты не сказал мне, что этот ваш глава рода старший брат Гранта? Должно быть он ненавидит меня за то, что я сотворила с его младшеньким!

— Хэнк очень мудрый и уравновешенный шудр. Он изучает ситуацию объективно и поступает целесообразно интересам клана, — спокойно отвечает Дарен, но мне почему-то кажется, что ему тоже промыли мозги.

— Ты говорил мне, что способности бывают разные, значит, должна быть и исцеляющая?

— Увы, таких способностей у нас нет. Мы не в кино. Это было бы слишком просто.

— Ну да, живи себе на халяву, ни разу не болей, — киваю я, готовясь спросить следующее. — А у паритов? Возможно, что у них есть кто-то с такой способностью?

— Догадываюсь, о чём ты думаешь, но нет! Насколько я знаю, париты тоже болеют и страдают от ран.

— Чёрте что! Как ходить сквозь стены и метать огонь — это пожалуйста, а как залечить раны, так «такого чуда мы совершить не можем»! Меня это терзает, я не могу успокоиться, оттого что этот парень останется инвалидом практически из-за меня! Даже если это противный выскочка Грант! Какому идиоту пришло в голову сначала подготовить меня, а уже потом сказать правду?! Эти его раны …. я…

— Хэнк оценит сострадание, — взглянув на меня отец, притормаживает у больницы, не глуша мотор.

— Да не зарабатываю я себе бонусы — я пытаюсь ужиться вот со всей этой ерундой! Господи, и зачем я только потащилась на поиски какого-то отца?! Жила бы себе спокойно в Бостоне, и мне бы даже в кошмарном сне не приснилось, что я уродливый пришелец! — бормочу себе под нос, поднимаясь по ступенькам, прижимая под курткой бутылку виски. Фирменная сумасшедшая! Со стороны даже грим не нужно накладывать!

— Принесла? — тут же подает голос Грант, как только я закрываю за собой дверь.

— Да. Небось, в нетерпении весь измучился? Только у меня условие — мы выпьем её на двоих, ты же не алкаш, чтобы высосать это в одиночку.

— Но не вздумай толкать тосты, по поводу нашей общей беды!

— О, мы даже мрачно шутим сегодня. Господи, что я делаю?!

Аккуратно вставляю ему в рот соломинку, и жду, пока Грант сделает несколько глотков. Затем в полном молчании отпиваю сама.

Когда бутылка пустеет наполовину — в голове начинает шуметь, окружающие предметы принимают плавные обтекаемые формы, и вся тяжесть вроде как отступает на задний план. Грант тоже захмелел, судя по тому, как у него заплетается язык.

— Убери одеяло и посмотри! — требует он.

— Не хочу…. А зачем?

— Должно же у меня было хоть что-то уцелеть. Врача я пока не спрашивал, гордыня не позволила, а тебя может совесть будет сильнее мучить. У меня самого до сих пор ещё болевой шок, и я плохо чувствую своё тело. Возможно, после твоей констатации одной бутылки уже не хватит.

— А если там всё в порядке? — спрашиваю я, а сама прикидываю на глаз сколько ещё глотков можно будет сделать, поднимая бутылку к свету.

— Тогда я разрешу тебе сказать тост в мою честь, — язвит Грант. Хорошо хоть не орёт сегодня на меня.

Под одеялом Грант оказался совершенно голый.

— Ты знаешь, — я икаю, окидывая взглядом его ноги и то, что между ними. — Повреждений нет, выглядит всё прилично, … дети у тебя будут.

— Если только кто-то захочет трахаться со слепым уродом, да? — эту горечь не гасит даже виски. — За то, что ты стерва сжалилась надо мной, притащив бухло — отвечу тебе тем же. Жаль, что я не увижу сейчас твоего лица. … Ты вроде как умеешь составлять букеты, да, Вэл? Так вот можешь приготовить один … для свадьбы. Потому что завтра твой любимый Джейк Грегор женится на своей Дайен. Париты закатят вечеринку, информация стопроцентная. Ты же не думала, что будет иначе?

Я знаю, Грант не врёт, я чувствовала, что должно что-то случиться ещё. От этой ужасной боли в груди у меня забивается дыхание, и я роняю бутылку.

… Это тоже похоже на цунами, только в обратной перемотке.

Я разворачиваюсь и мчусь, куда-то не глядя. От опьянения не остаётся и следа. Со мной что-то творится, что-то опасное и жуткое, я не могу справиться с этими эмоциями взорвавшейся души от очередного пинка. Автомобили на стоянке вдруг все разом начинают мигать фарами и сигналить, на фонарных столбах лопаются лампочки, свет в иллюминирующих домах тут же гаснет, стоит мне только пройти мимо.

Я как ненормальная продолжаю бежать дальше, замечая, что кто-то бежит следом за мной, и не один. Чем больше я думаю о Джейке — тем сильнее хочется разреветься, а ведь я не плакала даже на похоронах матери. Воспоминание ещё и об этом только добавляет отчаянья, которое начинает уже просто душить. Я падаю, ударяя рукой по земле — и асфальт вдруг вздыбливается, подрываясь изнутри, образовывая рытвину прямо посреди проезжей части дороги. Одни машины принимаются резко тормозить, другие врезаются в них сзади, поднимается шум, ругань, к которым примешиваются сигналы клаксонов.