Книга Бойня титанов - Гай Хейли

Способности к разрушению «Нунцио Долорес» не ограничивались силовым кулаком. На широкой спине он нес спаренный лазерный бластер, какие изготавливали специально для титанов. Не такой мощный, как «Беликоза», но одновременный залп из всех шести стволов тем не менее производил внушительный эффект своим впечатляющим градом огня. К тому же он потреблял намного меньше энергии. Такая своеобразная гигантская версия лазвинтовки, которой снаряжали низших чинов Имперской Армии, орудие, способное взрыть поверхность оплавленными рвами, испарить тяжелый танк или пошатнуть основание города-улья.

Мнение титана совпадало с мнением Харртека. Родились эти мысли в голове человека или в мозгу машины, было неясно, но единое существо, которым они становились после подключения, обладало ненасытной жаждой уничтожения. Оно видело миллиарды вариантов смертей, и когитаторы, внедренные в его свирепую душу, без конца составляли все новые и новые сценарии. Даже одно созерцание сцен уничтожения побуждало титана ускорить шаг, чтобы поскорее добраться до посадочной площадки, невзирая на риск. Единственным источником притяжения на внешней стороне станции служила ее масса, и даже у такой огромной конструкции, какую представляла собой верфь, она была ничтожно мала. При любом отталкивании чуть сильнее нужного «Нунцио Долорес» мог вылететь в космос или оступиться и получить повреждение, врезавшись в одно из сооружений, заполнявших окружающее пространство: кранов, подъемников и транспортных установок.

«Полководец» стремился перейти на бег: ему не терпелось сразиться с сородичами, которые стали для него чужими. Харртек разделял его нетерпение, но понимал, насколько это безрассудно, и полностью сосредоточился на сдерживании «Нунцио Долорес». Порты интерфейса в его черепе стали перегреваться. Во рту появился привкус металла, и Терент не мог сказать, была ли это его собственная кровь или органолептический фантом, вызванный стрессом. Харртек не мог сейчас вести титана. Все свои силы он тратил на то, чтобы не дать «Полководцу» вырваться из-под контроля экипажа, он зависел от своего рулевого, старавшегося обеспечить ровный ход титана, и все это злило его. Он, принцепс, не мог управлять ситуацией. Ярость «Нунцио Долорес» давала колоссу силы противостоять его воле. Машинный дух корчился от стыда, вспоминая о прошлом столкновении воли исполинов Легио Солария с волей Легио Вульпа.

Что-то ударило по наголеннику титана. Харртек сумел частично отвлечься, чтобы через ауспик увидеть, как сбитый подъемный кран, медленно переворачиваясь, уносится в бездну.

— Стабилизировать машину! — рявкнул он.

Низкая гравитация мешала ходу «Нунцио Долорес». Модерат-рулевой старался изо всех сил. Весь экипаж старался. Графики нейронной обратной связи развернулись во внутреннем поле зрения Харртека.

— Нет, — проворчал он. — Медленно.

Но «Нунцио Долорес» не послушался. Сопротивление духу машины только раззадорило его. Харртеку пришлось изменить тактику: прислушаться к своему титану и следовать его желаниям. Он медленно ослабил хватку, прекращая бесполезную борьбу.

Его команду составляли четыре титана. Все они подтвердили, что распоряжение получено. Седьмая манипула сохраняла мирмидонский строй: три «Полководца» («Нунцио Долорес», «Тенебрис Виндикта» и «Крайняя мера») с двумя более легкими «Разбойниками» («Пыль веков» и «Аре Беллус») на флангах.

Легио Солария поспешно продолжал высадку. Их десантные модули на предельной скорости заходили на посадку на металлическое покрытие верфи. Харртек даже чувствовал дрожь от их жесткого соприкосновения с конструкцией. Два корабля уже приземлились, остальные быстро приближались. Харртек помрачнел, увидев, что эскадрилья снова разделилась и три корабля, сменив курс, ушли к поверхности спутника, лишив его предполагаемой славы. Шесть транспортных кораблей, снизившиеся раньше, направились к противоположной стороне спутника, к другой секции запутанного лабиринта заводов и доков, работавших в невесомости. Стандартный прием с целью отвлечь внимание от главной атаки. Он не обратил на них внимания. Эти космолеты сядут и либо встретят сопротивление других сил, либо нет. Его не интересовали чужие сражения. Его противник здесь, впереди.

Он гадал, присутствует ли она в приближающемся десанте титанов?

Эта неожиданная мысль задела его связь с машиной, и «Нунцио Долорес» слегка споткнулся. Харртек разозлился на свою слабость и добавил личный гнев к ярости титана. Таинственные технологии отреагировали на этот всплеск, и машина еще больше увеличила скорость. Он не возражал. И ничего не предпринял, чтобы замедлить ход. В пространстве манифольда возникли запросы других принцепсов. Появились тревожные сигналы. Графические схемы на дисплее его шлема и в воображаемом пространстве окрасились красным цветом. Он отключил их.

появилось в его мозгу сообщение Беннифа Дюранта.

Его щитоносец, заместитель и пилот «Тенебрис Виндикта». К словам Дюранта стоило прислушаться.

мысленно отрезал Харртек. Слова не сорвались с его губ, но были переведены вживленным в мозг устройством и монотонным текстовым вокс-импульсом разнеслись ко всем членам подразделения.

ответил Бенниф Дюрант.

Харртек выслал пакет информации, доказывающей ошибочность аргументов Дюранта. Самым значительным доводом было наличие множества звездоскребов, доминирующих над ограниченным горизонтом верфи. Они стояли так близко друг к другу, что напоминали плоскогорье посреди равнины, и могли блокировать обстрел, за исключением, возможно, самых первых залпов.

Харртек не собирался проявлять уважение к врагу, произнося его название.

Дюрант умолк. Остальные принцепсы тоже ничего не добавили к обсуждению ни словами, ни в манифольде.

«Он прав», — подумал Харртек. Они могли бы замедлить ход и вести бой с дальней дистанции. Флот Соларии превосходил силы Вульпы, и Седьмая манипула рисковала привлечь внимание их кораблей. В небе и так постоянно расцветали вспышки ожесточенной битвы.

Но Терент Харртек не хотел вести перестрелку на расстоянии. Он поддерживал агрессивность своего титана. Он жаждал снова сойтись с врагом. Его рука — силовой коготь «Ариох» на конечности «Нунцио Долорес» — сжалась в кулак в предвкушении схватки, еще сильнее возбуждая его сердце и реактор титана.

Что удивляло Харртека, так это решение Охотников высадиться не на поверхности спутника, а на одном из орбитальных объектов. Похоже, они хотели сохранить Иридий в качестве базы для дальнейших операций, но для этого им не надо было отвоевывать каждую из окружавших его структур.