Книга Невеста графа - Патриция Райс

Поставив дочь на ноги, Фиц снял шляпу и отвесил дамам изящный поклон.

— Счастлив видеть вас, миледи! — сказал он маркизе, а затем окинул Абигайль, одетую в васильковое платье с высокой талией, оценивающим взглядом. Судя по всему, он остался доволен ее элегантным видом. — Надеюсь, мисс Мерриуэзер, вы приятно проводите время в нашем замечательном городе?

Фиц разговаривал с Абигайль так, словно они только что познакомились, — любезно и отчужденно.

Тем не менее его пристальный взгляд задержался на ее высокой груди. Заметив это, Абигайль затрепетала. Она не знала, как реагировать на это. Впрочем, в остальном поведение графа было безукоризненным.

— Здесь по крайней мере, нет свинарников, — напомнила Абигайль.

Она разговаривала с Фицем в прежней грубовато-шутливой манере. Может быть, этого не следовало делать? Слегка смутившись, Абигайль повернулась к Пенни и крепко обняла ее. Со стороны ее фамильярность могла выглядеть так, словно дочь фермера навязывается в друзья к графу.

— Ты не должна переходить улицу одна. Всегда держись за руку папы и смотри по сторонам, — сказала она девочке. — У меня чуть сердце не остановилось от страха за тебя. Ты только посмотри, что ты сделала со своими красивыми туфельками.

Пенни бросила взгляд на свои ножки и пожала плечами.

— Наплевать! Папа говорит, что наймет мне няню. Но я уже слишком большая, зачем мне она?

Девочка права. Ей нужна гувернантка. Впрочем, Абигайль не следовало вмешиваться не в свое дело. Поэтому она промолчала, но все же скептически приподняла бровь, выражая тем самым свое мнение по поводу решения Фица. Быть сдержанной не означало быть робкой.

Конечно, граф Дэнкрофт обладал светскими манерами, которым Абигайль предстояло еще долго учиться. Но несмотря на всю свою искушенность и опытность, Фиц не знал, как правильно воспитывать детей.

— Гувернантке нужна отдельная комната и служанка, которой тоже потребуется свой угол. Их появление в доме приведет к необходимости нанять повара, — пожав плечами, сказала Фиц. — И так до бесконечности.

Абигайль знала, что у Фица есть огромный пустой особняк в городе, но нет денег на его содержание. Она кивнула, борясь с желанием предложить ему финансовую помощь. Ради Пенни, конечно. На деньги, которые Абигайль только что потратила на очередной наряд, она вполне могла бы нанять им и повара, и гувернантку.

— Я слышала, что Квентин заманивает вас в ловушку, сватая вам одну из своих многочисленных незамужних родственниц, — небрежным тоном заметила маркиза. — Учтите, приданое у них небольшое. Вы можете найти более выгодную партию.

— Хорошо, я узнаю нынешние «расценки». Уточню, сколько сегодня стоит брак с графом, — лукаво улыбаясь, промолвил Дэнкрофт.

— За такого, как вы, породистого жеребца с родословной невесте придется выложить кругленькую сумму, — проворковала леди Белден.

Абигайль вздрогнула. Ей не нравилась уничижительная манера светских людей шутить друг с другом. Стиснув зубы, Абигайль сочла за лучшее промолчать.

— Родственницы Хойта по моей просьбе исполняют роль секретарей, — сказал Фиц. — Они сортируют многочисленные приглашения, которые приходят на мой адрес. Похоже, я вхожу в моду.

В голосе Фица сквозила ирония. Абигайль внимательно взглянула на графа. Неужели он готов был пойти на уступки обществу, которое ценило его только за громкий титул и не принимало его внебрачную дочь?

Маркиза рассмеялась и погрозила Фицу пальцем.

Абигайль демонстративно повернулась к Пенни и, завязав ее ленты на шляпке, спрятала косички девочки в ворот короткой накидки. Ребенок интересовал ее больше, чем флиртующие граф и маркиза. Абигайль внушала себе, что отныне ее не волнует поведение Фица. Он был озабочен поисками богатой невесты. И даже если граф появится на балу под руку с какой-нибудь состоятельной аристократкой, Абигайль это нисколько не огорчит!

Пару недель назад она даже не знала о его существовании. И то, что она, почувствовав себя одиноко, плакала когда-то в объятиях Фица, а потом в ее душе зародились сумасшедшие мечты, не сделало ее и графа близкими людьми. Он никогда не смотрел на нее как на женщину.

— По каким дням вы принимаете гостей, миледи? — спросил лорд Дэнкрофт. — Я с удовольствием нанесу вам визит, если вы не против.

Маркиза легонько ударила Фица по руке сложенным веером.

— Привезите с собой сестер Квентина, тогда я радушно приму вас. Я хочу использовать их организаторские способности в интересах мисс Мерриуэзер. Ее пора представить обществу.

Граф просиял, молча поклонился дамам, взял Пенни за руку и зашагал прочь.

— У этого человека дырявый карман, — сказала маркиза, глядя вслед графу. — Он приятный собеседник, я всегда рада видеть его за своим обеденным столом, но он не подходит для вас, моя дорогая. Вашего наследства не хватит для того, чтобы залатать его финансовые прорехи. И ни один душеприказчик не позволит ему взять в свой дом маленьких сирот. Это обрекло бы детей на нищету.

Абигайль судорожно сглотнула. Похоже, маркиза и в этот раз права.

— Вы же знаете, милорд, — промолвила высокая белокурая девушка, стоя рядом с Фицем на крыльце у парадной двери, в которую уже стучал ее лакей, — что в обществе не принято наносить утренние визиты вместе с детьми. Теперь, когда у Пенни есть няня, вы могли бы оставить ее дома.

«Ну да, — с горечью подумал Фиц, — в кишащей тараканами комнате». Однако он не стал возражать своей спутнице.

— Зовите меня Фиц, леди Салли. Что же касается причин, заставивших меня взять дочь с собой, то скоро вы узнаете о них.

— Нет, я буду называть вас Дэнкрофт, — возразила та. — Я на десять лет моложе вас, и с моей стороны было бы непростительной фамильярностью обращаться к вам по имени.

О, самонадеянная молодость! Салли, несомненно, считала себя воспитанной девушкой, но при этом бесцеремонно делала ему замечания, осуждая Фица за нарушение этикета. Сестер Квентина воспитывали в строгости, с детства прививая им хорошие манеры. Соблюдение приличий было для них превыше всего. Их отец знал, что однажды унаследует титул маркиза, и поэтому готовил дочерей к жизни в светском обществе. Фиц не сомневался, что через пару лет они будут диктовать в столичных салонах правила общения.

Фиц вдруг почувствовал себя рядом с Салли старым, умудренным горьким жизненным опытом ловеласом.

Войдя вместе с отцом в роскошный дом леди Белден, Пенни слегка оробела. Они оказались в просторном холле с высоким лепным потолком. На стенах красовались огромные — в человеческий рост — живописные полотна и висели декоративные подсвечники.

Фиц отвлек внимание дочери от обнаженной статуи в нише и показал на огромный букет, стоявший на высоком ларе. Рядом лежал серебряный поднос, на котором посетители обычно оставляли визитные карточки.

— Я хочу цветок, — прошептала девочка, глядя с тоской на прекрасные розы.