Книга Сувенир для олигарха - Наталья Александрова

В первый момент ему показалось, что все в этой комнатеосталось точно таким же, как вчера: безжизненное тело на столе, до половиныприкрытое белоснежной простыней…

В тот же момент Маркиз понял, что Наппельбаум не оставил быВензеля на целые сутки на операционном столе, и шагнул вперед.

Вензель лежал в той же позе, что вчера, но его нельзя былопринять за живого человека. Его кожа была того страшного воскового цвета,который можно увидеть только в морге, и вся его поза была совершенно неживой…

Маркиз подошел к нему еще ближе и увидел черную круглую дыруу него во лбу, не оставлявшую никаких сомнений, — это было входноеотверстие от револьверной пули.

Маркиз, нервно сжав рукоятку пистолета, огляделся посторонам.

И тут же увидел торчащую из-за стола ногу в мягкой домашнейтуфле и неловко завернувшейся брючине. Он обошел вокруг стола и увидел ЮрияЛьвовича Наппельбаума.

Старый хирург лежал на боку, раскинув руки и глядя в потолокмертвыми широко открытыми глазами. В правой руке он сжимал шприц, наполненныйзолотистой прозрачной жидкостью.

«Значит, они были тут почти сразу же после меня, —мелькнуло у Маркиза в голове. — Мы с Лолой быстро уехали, поменяли машину,и только поэтому они не сели нам на хвост. Однако кто-то же их навел на старикаНаппельбаума? Что за черт, у этого Хорька везде свои люди…»

Обо всем этом Маркиз думал на бегу.

Он выскользнул из квартиры старого хирурга и тенью метнулсяво двор. Лола ждала его в машине за два квартала до дома. Маркиз подумал, чтотолько потому не попал в засаду, что Хорьку даже не вступило в голову, что он,Маркиз, приедет проведать больного Вензеля на следующий день.

В противном случае Хорек непременно оставил бы тут своихбоевиков, и Маркиз сейчас имел бы очень бледный вид — в буквальном смысле,потому что был бы таким же покойником, как Вензель. И еще он подумал, что, ксчастью. Вензель, когда пришли его убивать, был еще под действием наркоза,иначе бандиты узнали бы от него адрес той квартиры на Гражданке, где они сЛолой сегодня ночевали. Домой они не рискнули сунуться, и Лола страшнопереживала, как там Пу И. Кот и попугай вполне могли пожить одни несколькодней, они не скучали в обществе друг друга, но песик был очень привязан к Лоле.И вообще он не привык быть один, да и выводить на прогулку собаку все же нужно.

И уже на подходе к машине, осторожно оглядываясь и призвавна помощь свою интуицию и обостренное чувство опасности, Маркиз подумал, чтоХорек преступил все законы криминального мира. Он убил врача, которого зналвесь город, который безотказно лечил людей в любое время дня и ночи, неспрашивая, откуда у человека ножевая или огнестрельная рана.

Доктора не трогала даже милиция, он был под защитойбандитского закона. Люди, которых он вылечил, испытывали к нему огромноеуважение и обычную человеческую благодарность. Люди, которые еще не успели кнему обратиться, помнили, что все они ходят по лезвию бритвы, и как поется визвестной оперной арии — «сегодня — ты, а завтра — я», так что уважали старикахирурга заранее.

Тем не менее Хорек наплевал на уважение и закон. Это, каквыражаются братки, не по понятиям. И хотя Маркиз эти самые понятия не оченьуважал, но никогда не нарушал, потому что такое было чревато весьма неприятнымипоследствиями. Рано или поздно Хорька настигнет возмездие, но он-то так недумал. Потому что в дело были замешаны такие большие деньги, которыми, каксчитал Хорек, он сможет прикрыться в любой ситуации. Однако Маркизу сейчаснужно думать о собственной безопасности.

— Ну что там? — испуганно спросила Лола. По тому,как Леня молча проскользнул в машину и рывком тронул ее с места, она поняла,что он сильно нервничает.

— Все плохо, — сквозь зубы процедил Маркиз, —оба убиты, причем вчера, то есть почти сразу после моего ухода.

— Ой! — Лола вскрикнула и тут же закрыла рот ладонью. —Что же теперь будет?

— Переходим на нелегальное положение. В ту квартиру наГражданке больше ни ногой, найдем другое жилье.

— А домой?

— Боже тебя упаси! — рявкнул Леня. — Ужтам-то нас точно ждут. Встретят с оркестром!

— Но как же звери? Пу И, наверное, уже заболел! —в голосе Лолы послышались слезы.

— Договоришься с консьержкой, — не терпящимвозражений тоном проговорил Леня, — ты ведь уже обращалась к ней пару раз,когда мы уезжали? Сама говорила, что эта самая Эмилия… Элеонора…

— Энгельсина, — усмехнулась Лола, —Энгельсина Софроновна.

— Ну вот, ты же говорила, что она очень аккуратная,никогда ничего не забывает, и звери к ней относятся хорошо.

— Да, но тогда Пу И мы брали с собой! — пылковозразила Лола. — Как же он там без меня, бедненький?..

— Лола, этот вопрос не обсуждается, — усталосказал Маркиз, — ты же понимаешь, что наши жизни в опасности.

А зверям ничего не сделается, Пу И эта самая Каролина…

— Энгельсина, — поправила Лола, — родителиназвали ее Энгельсиной в честь Фридриха Энгельса.

— Почему не в честь Карла Маркса? — мимоходомудивился Маркиз. — Вроде бы он известнее. И борода больше…

— Ну не знаю, может, им показалось, что у Маркса волосслишком много! — отмахнулась Лола.

— Звони этой самой Джельсомине, — приказалЛеня, — потом времени не будет!.. О, черт, мобильник разрядился.

— Я из автомата позвоню, — оживилась Лола, —так даже лучше!

— Для чего лучше? — подозрительно спросил Леня.

— Для конспирации… Да тормози же, вон будка на углу!

Лола выпорхнула из машины, когда Леня не успел ещеостановиться. В будке она отвернулась к стене и озабоченно проговориланесколько слов в трубку.

Услышав ответ, Лола просияла, но вовремя скрыла довольнуюулыбку и вышла из будки с самым своим печальным выражением лица.

— Она говорит, что соседи жаловались: Пу И всю ночьпроплакал…

Маркиз только скрипнул зубами.

— Ну и что дальше? — капризно спросилаЛола. — Где мы будем ночевать? Что есть? Во что одеваться? У меня дажесмены белья нету… И потом понадобится разная одежда, чтобы менять внешность…

— Ты права, девочка, — примиряюще сказалЛеня, — это мы исправим.

— Едем в «Гостиный двор», а. Лень?

— Слушай, нас бандиты по пятам преследуют, —недовольно начал Леня, но Лола перебила:

— Как раз очень удачно! «Гостиный» — огромный, народутам всегда тьма-тьмущая, легко затеряться. И купим все, что нужно. По-моему,так гораздо безопаснее, чем шляться по маленьким магазинчикам.

Леня согласился, скрепя сердце.

Они бросили машину в боковой улице и вышли на Невский. Лолавспомнила, что только три дня назад она гуляла по Невскому совершеннобеззаботно и злилась на Леньку, что он не взял ее в Париж. Господи, вот бывернуться назад на три дня! Она согласна сидеть дома с животными и носа никудане высовывать, только бы избавиться от ненавистного Хорька и его бандитов! Иугораздило же Леньку так вляпаться!