Книга Имитатор. Книга четвертая. Охота на охотника - Олег Рой

Времени на то чтоб хотя бы пролистать копии блокнотных страничек оставалось чуть меньше, чем нисколько. Даже подумать и попытаться вспомнить все перемещения блокнота и то было уже некогда. Стук в дверь явственно возвещал, что госпожа Райская, похоже, все-таки решилась явиться на беседу.

Печально понюхав одуряюще пахнущий пакет с плюшками – попила чайку, да? – Арина решительно сунула его за тумбочку с сейфом.

* * *

Адвокат госпожи Райской именовался Владиленом Евгеньевичем, фамилию же при столь пышных имени-отчестве носил вполне обыкновенную – Марков – и находился, как это называют англичане, «с неправильной стороны пятидесяти». Не так уж, впрочем, далеко… находился. Кругленькое, но не рыхлое тело вольно облегал дорогой жемчужно-серый костюм, свободный узел шелкового галстука – наверняка ручной работы, подумалось Арине – позволял расстегнуть две верхних пуговки бледно-фисташковой льняной рубахи. Рубаха-парень, вспомнился ей Король-Леонов из «Обыкновенного чуда». Непрерывно посмеивающийся, простецкий – корона набекрень – в общем, добродушный такой толстячок. Вот только глаза заставляли забыть о самом существовании добродушия: «Рюмку водки, плаху и палача. Водку мне, остальное ему». У Владилена Евгеньевича взгляд был не такой стеклянно-мертвый, как у леоновского Короля, но глубоко посаженные серо-стальные глазки-гвоздики тоже смотрели не слишком приятно. Не в упор ни в коем случае – вскользь, вскользь, но так остро и бесцеремонно, что уж лучше бы в упор. Арине показалось, что господин адвокат не только моментально подсчитал стоимость каждой надетой на ней вещи, но и составил список содержимого сейфа за ее спиной. Тьфу ты, пропасть! Ты следователь, а не дама в вип-ложе на оперной премьере, озабоченная сравнением бриллиантов собственных и «прочих». А сейф заперт, и даже если у этого господина в глазу рентген-аппарат, черта с два он способен прочитать хотя бы заголовки на папках, лежащих стопкой, не говоря уж об их содержимом.

Прогоняя наваждение, она посвободнее откинулась на стуле и легко, непринужденно улыбнулась. Но не адвокатским глазкам-гвоздикам, а самой Райской. Ее же вызвали на допрос, разве нет?

Марина Леонидовна пристроилась на самом краешке стула. В такой напряженной позе, словно готова была немедленно кинуться бежать сломя голову. Ноги скрестила, руки на колене сцепила, плечи свела – что это ее так скрутило? Чует кошка, чье мясо съела или просто, как многие, опасается любых контактов с правоохранительными органами? Или, как в одном из детективов Агаты Кристи нервничает из-за того, что не успела напудрить носик?

Впрочем, с носиком у свидетельницы все было в порядке. Да и со всем прочим – тоже. Да что там – вполне симпатичная женщина, мысленно усмехнулась Арина, вспомнив отзывы о «сумасшедшей». Нос несколько великоват и подбородок не так чтоб изящный, но в целом – весьма приятное впечатление. Ухоженная – идеально, можно сказать, ухоженная – элегантная дама. Руки гладкие, ладони узкие, колец, пожалуй, многовато, да каких – тяжелых, вычурных… Впрочем, кольца – дело вкуса. Немного полновата, но ее это не портит. И, хоть говорят, что возраст женщины выражается в килограммах, не старит. Ну и гигантский шарф – или это называется палантин? – наброшен так умело, что полноватость не только не бросается в глаза, а почитай что практически незаметна. В общем, выглядит дамочка лет на тридцать пять, хотя на самом деле – Арина заглянула в записи, сделанные в процессе поиска Райской – ей на десяток больше. Что там Ляля говорила – климакс? Возможно. И все-таки, несмотря на явную напряженность, общее впечатление женщина производила приятное. На видеозаписи она вроде бы выглядела стройнее – но там на ней было широкое пальто, а сейчас облегающий строгий костюм, так что впечатление, скорее всего, кажущееся. Форма губ немного другая, но в целом… да, остроносенькая официанточка, похоже, была права, в тот роковой полдень «Сладкое место» осчастливила своим присутствием именно госпожа Райская. Или кто-то очень на нее похожий… Что ж, с этим, пожалуй, вполне можно работать, подытожила Арина мгновенные свои наблюдения.

И повторила мысленно, как мантру: адвокат? – подумаешь, адвокат, так, обслуживающий персонал, пусть хоть из кожи тут вылезет, а я просто буду работать.

Самовнушение, как ни странно, помогло. Но приступить к допросу она не успела.

– Мы уважаем вашу работу, – широко улыбнувшись, начал Владилен Евгеньевич.

Глядел он, однако, вопреки подчеркнутой учтивости слов, куда-то мимо Арины. Точно она была чем-то мелким, незначительным, вроде мошки, вьющейся возле лампы – и не мешает, но – смотреть еще на нее? Много чести! Впрочем, после истории с Кащеевым – вот уж кто заставлял чувствовать собственную ничтожность одним своим присутствием! – у Арины к подобным уничижительным взглядам развился самый настоящий иммунитет. Она легко, самым краешком губ, обозначила снисходительную улыбку: ты меня уважаешь, я тебя уважаю… может быть… но давай уже к делу.

– …и уважаем ваше время, – даже не запнувшись, продолжал адвокат. – Поэтому давайте его сэкономим. Моя клиентка готова поделиться любой необходимой следствию информацией, но исключительно по доброй воле. Она просто свидетельница, не более чем. Вот…

Он с точно рассчитанной небрежностью положил на стол тускло-красную книжечку – загранпаспорт. Рядом легла копия страницы с пограничными отметками. Даже заверенная нотариально – вот как господин, как бишь его, Марков подготовился. Марина Леонидовна Райская покинула пределы России за неделю до убийства Филиппа, вернулась через день после оного.

– Я планировала отдохнуть недели две, но когда узнала, вернулась, конечно… – тихо пояснила она.

Обидно, подумала Арина. Очень, очень обидно, если уж правду говорить. Она-то уже нацелилась… И тут на тебе: у главной подозреваемой – алиби. Хотя, с другой стороны, алиби, да еще такое убедительное, отчасти наводит на подозрения. Как в прошлый раз, когда одна из подозреваемых, якобы загоравшая в момент убийства на египетских пляжах, оказалась вовсе в другом месте. Правда, из подозреваемых в обвиняемые она так и не превратилась, но все-таки…

– Откуда, кстати, узнали о случившемся? – с улыбкой спросила она.

Райская пожала плечами:

– В интернете прочитала. И сразу позвонила Ренату Ильичу, он подтвердил, и я… какой уж тут отдых! – узкая, хотя и чуть пухловатая, идеально ухоженная ладонь, отягощенная сложными кольцами (их хотелось назвать перстнями), подчеркивая сказанное, сделала красивый, убедительный взмах.

– Вы его так любили? – осторожно предположила Арина.

– Любила?!! – голос неудавшейся подозреваемой сорвался. – Да я…

– Марина Леонидовна… – вкрадчиво прошелестел адвокат, ободряюще кладя руку на обшлаг ее костюма. – Вам совсем не нужно…

– Ничего-ничего, я скажу, – она выдернула свою руку из-под адвокатской. – В этом ничего такого… Мне стыдиться нечего! Любила?!! Я его ненавидела!

– Марина Леонидовна, – повторил господин Марков погромче и построже.

Но та опять не послушалась:

– Да, ненавидела, – она зло сверкнула идеально накрашенными глазами. – Думаете, алкоголики любят свою водку? Они ее ненавидят. А что толку? Знаете разницу между пьяницей и алкоголиком? Пьяница пьет, когда захочет, а алкоголик и хочет – пьет, и не хочет – все равно пьет. Вот я таким алкоголиком и была. А вы говорите – любила. Да, я хотела, я мечтала, чтобы он пропал! Чтоб он в тартарары какие-нибудь провалился! Он мне всю душу вымотал! Только знаете… – она вдруг как будто успокоилась, расслабилась: стиснутые руки легли на колено вольно, плечи расправились, спина распрямилась. – Все это на самом деле не имеет никакого значения. Да, я мечтала, чтоб он куда-нибудь провалился. Пусть бы на него сосулька свалилась или машина сбила. Или грабитель какой-нибудь по голове дал. И мне совсем не стыдно, что я желала ему смерти. Да, ненавидела и мечтала, но вряд ли стала бы убивать его собственноручно, – она саркастически усмехнулась. – Не настолько я с ума сошла… То есть сошла, конечно, но – не настолько, нет… Только вот уж плакать-то точно не стану. Кто бы его ни… кто бы это ни совершил, я на его стороне.