Книга Беременна поневоле - Айрин Лакс

— Я не буду с ним работать!

— Договор уже подписан, Арс. Ты же не хочешь платить неустойку за досрочное расторжение?

— Попахивает тем, что ты меня подставляешь, Ваня.

— Ты в своём уме? — вспылил старший брат. — Это семейный бизнес! У меня, конечно, и своё дело имеется. Но речь идёт о бизнесе отца. Мы вместе трудились…

— Да-да-да, — фыркнул я. — Но мне не нравится, что ты не посоветовался со мной прежде чем подписывать этот договор.

— Ты был невменяем. А сделка была очень выгодная и горящая.

— Ваня…

— Подписывай дополнительное соглашение, Арс. Сегодня должны были передать.

— Бля, Вань. Не решай такие вопросы без меня.

— Всю ответственность беру на себя, — решительно заявил брат.

— Ответственность ляжет на тебя. Это даже не обсуждается. Если что-то пойдёт не так, будешь должен, — заявил я и отключился, уловил на периферии лёгкую усмешку со стороны Алёны. — В чём дело, Алёна?

— Ни в чём, — поспешно ответила она.

Я пересёк кабинет и присел рядом с ней. Закинул руку на спинку дивана и дотронулся до белокурых волос.

— Не трогай, — попросила Алёна.

Я не обратил внимания на её протест, продолжая наматывать прядь на палец. Виток за витком. Гипнотизирующее зрелище.

— Отпусти, Арсений! — чётко произнесла Алёна, глядя мне прямо в глаза. — Или про договор можешь забыть.

— Ничего подобного. Договор будет, ребёнок тоже. Мне просто интересно, что тебя так развеселило. Ну?

Я придвинулся ближе. Мне хотелось быть рядом. С каждым мигом ширилась пропасть между ней и Миланой.

Сейчас я даже самому себе внятно не мог ответить, почему так бесился из-за белокурой стервы. Ну, стерва же, падаль, натуральная блядь! А я шёл за ней по пятам, как голодный зверь.

Но сейчас меня больше волновала краткая усмешка Алёны и причина её смеха.

— Твой брат меня развеселил. Брат же?

— Да, это мой старший брат.

— Вы очень похожи. Я поняла, что он не привык считаться с моральной стороной вопроса.

— Только сейчас поняла?

Я догадывался, о чём она думает. Но хотел бы, чтобы прямо заявила.

— Нет. Не сейчас. Поняла это немногим раньше. Сейчас получила подтверждение своим догадкам.

— Отвечаешь честно, умница, — похвалил Алёну. — Мне нужно разобраться с некоторыми делами. Потом покажу тебе свой дом.

— То есть? — округлила глаза Алёна.

— Ты будешь жить у меня. Удивлена?

— Об этом не было речи, — нахмурилась Алёна, порываясь встать.

Я сжал её колени, удерживая на месте.

— Это само собой разумеющееся. Ты же не думала, что я позволю тебе вернуться в твою квартиру?

— Я планировала снять отдельное жильё, — возразила Алёна.

— Нет, милая. Вариант съёмной квартиры тоже отпадает. Я должен знать, что с тобой всё в порядке.

— Хочешь контролировать каждый мой шаг?

— Не беспокойся, всегда останется место для воображения! К тому же  у меня просторный дом. Даже слишком просторный. Займёшь любую из комнат, которая тебе понравится.

Я пристально следил за её реакцией. На шее начала биться синеватая венка.

Алёна боялась меня до дрожи. Я мало что помнил из событий той ночи. Неужели всё было настолько грубо и жестоко?

Я ворошил то немногое, что сохранилось в памяти. Перед глазами всплыли красные пятна. Не платье. Что-то другое. Внимательно посмотрел на лицо замершей девушки, догадавшись:

— Ты была девственницей, да?

Судорожный вздох выдал её с головой.

— Твоими стараниями, Арсений Покровский…

— В том-то и дело, что тогда я ни капли не старался.

Я отодвинулся, предоставив Алёне больше свободного пространства.

— Я просто думал, что трахнул свою невесту. Уж она не была невинной целочкой.

— Давай мы не будем разговаривать на эту тему? — попросила Алёна. — Или тебе нравится смаковать события? Упиваешься приятными воспоминаниями?

— Нет. Просто думаю, что неплохо было бы отвести тебя к психологу.

— Нет! — возразила Алёна. — Посети его сам, если есть такая необходимость. Со мной полный порядок. Справлюсь сама!

— Самостоятельная моя! — не удержался от иронии. — Но если врачи после обследования направят, то ты пойдёшь и к психологу.

— Не твоя, Покровский. Не употребляй в отношении меня этого местоимения, пожалуйста. Лучше займись работой. Кажется, ты говорил, что у тебя накопилось много дел. А сам… сам штаны протираешь на диване рядом со мной! — выпалила Алёна.

Внезапно я расхохотался. Она меня развеселила своей показной бравадой.

Но потом я прервал смех, взглянув на побелевшие костяшки пальцев. Понял, чего ей стоит держать лицо перед самым ужасным, по её мнению, человеком, перед насильником.

— Значит, работать? Будет сделано, колючка.

В последний момент я внезапно придвинулся к лицу девушки.

Губами едва задел щеку. Алёна испуганно замерла и упёрлась обеими ладонями в мою грудь.

— Не надо!

Алёна дышала часто и поверхностно.

— Нет. Ты не колючка. Ты пугливая бабочка.

— Не делай так больше.

— Не буду.

Честно не буду. Так — нет. Попробую по-другому.

19. Алёна

Чем ближе становился вечер, тем неувереннее я себя чувствовала.

Я провела с Арсением почти целый день. Он всё-таки заставил меня пообедать.

Сейчас он вытягивался в кресле, как огромный кот, потирая покрасневшие усталые глаза.

— С непривычки. Чёрт. Кажется, я слишком долго провалялся без дела в лечебнице.

— В какой? — спросила я.

Я спросила автоматически, чтобы не забивать молчанием и страхом свои мысли.

— В лечебнице для пьяниц и наркоманов, — криво усмехнулся Арсений. Голубые глаза сверкнули негодованием. — Братец постарался. Позаботился о том, чтобы вычистить из меня лишнее дерьмо.

— Ты наркоман или алкоголик? С таким генофондом ребёнок у тебя родится самый, что ни на есть здоровый.

— Я — ни то и не другое, бабочка, слишком быстро отрастившая свои колючки, — ответил Арсений. — Но брат решил, что это мне необходимо. Вернее, он меня не спрашивал. Просто выгрузил в лечебнице закрытого типа. Вот и всё.

— У тебя решительный брат, — сыронизировала я и решил придержать язык за зубами.