Книга «Сатурн» под прицелом Смерша - Анатолий Терещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О степени секретности операции, подготовленной на основе дезинформации Абвера агентом советской контрразведки «Гейне», говорит тот факт, что о ней знали только четыре человека — Сталин, Берия, Шапошников и Судоплатов.
Жуков о ней не знал…
Итак, весомый вклад и помощь Красной армии в разгроме немцев под Сталинградом через Ржевскую дезинформацию Абвщера оказал советский разведчик Александр Петрович Демьянов.
С 1943 года в такой же разведшколе Абвера окажется свидетель Вяземских и Ржевских событий Александр Иванович Козлов, о чем будет рассказано ниже.
Невероятная российская безалаберность создает удивительно благоприятные условия для совершения подвигов; и почти все русские как-то сами собой рождаются и растут героями.
Героизм у них в генах, в крови, и еще изрядную часть его они впитывают с материнским молоком.
Внезапный, роковой, не готовый к отражению врага, трижды проклятый советским солдатом летний период 1941 года с вражескими котлами, отступлением, пленением и гибелью сотен тысяч соотечественников, а далее ярость благородная в героических боях пограничников и ополченцев с захватчиками — это картина тех дней. В этом окаянном сумасбродстве варилась и жизнь, превращенная в боевую службу, комбата старшего лейтенанта А. И. Козлова.
Он не понимал одного — почему мы не организовано отступаем на заранее оборудованные позиции, а бежим, часто попадая в окружение со стихией инстинкта самосохранения — как можно скорее выйти из него к своим, нашим, советским частям.
Он часто задумывался и не мог найти ответа на вопросы:
— Почему мы воюем не на территории противника, как учили в военном училище?
— Где цепь новых «молотовских» укрепрайонов на новой границе, появившейся после 1939 года, взамен «сталинских» по линии Керзона?
— Почему нет средств борьбы с танками — ПТР?
— Зачем командование присылает на поле брани практически безоружных ополченцев, массово гибнущих в боестолкновениях, не успев даже ни разу выстрелить по противнику?
— И наконец, где массовые, хорошо организованные властями партизанские отряды с надежными базами их подпитки?
Эти и другие вопросы задавали сами себе командиры разных званий и должностных уровней. В бытность сотрудничества автора с историко-публицистическим альманахом «ЛУБЯНКА» в нем часто печатали свои воспоминания активные участники Великой Отечественной войны. Одним из авторов этого интересного журнала, возглавляемого генерал-майором запаса В. Н. Величко, был великий правдоруб (наверное, поэтому не ставший генералом и Героем Советского Союза) полковник Илья Григорьевич Старинов.
Он иногда приходил в редакцию и подолгу рассказывал о делах давно минувших. Это был «бог диверсионной войны». Автор с удовольствием слушал ветерана, так как его отрезок службы в июне 1941 года был связан с действием своего отца — машиниста локомотива, который выводил из станции Сарны последний эшелон с подрывниками И. Г. Старинова.
Они уничтожили железнодорожный мост через реку Случ, не дав немцам, наступающим на Житомир и Киев, быстро форсировать водную преграду. В разговоре он подтвердил, что до войны хорошо изучил железнодорожную сеть, особенно ее плечо — Ровно — Сарны, находясь на должности начальника отдела минирования и заграждений Главного военно-инженерного управления Красной армии.
Так вот… Помнится, Старинов после рассказов напечатал несколько статей в нашем журнале, где показал на конкретных примерах, как власть безалаберно относилась к созданию «второго» по значимости — партизанского — фронта. Во все времена, связанные с войнами, в России партизанское движение было главным подспорьем армии в ее борьбе с иноземными захватчиками и оккупантами.
— Илья Григорьевич, почему 1941 год для РККА был проигрышным по многим статьям? — спросил генерал-майор запаса В. Н. Величко.
— Сталинские репрессии советских командиров настолько ослабили вооруженные силы СССР, что они при превосходстве в количестве танков, самолетов и артиллерийских систем потерпели поражение. А еще в 1930-е годы Сталин и некоторые партийные шептуны уничтожили хорошо подготовленных специалистов по ведению боевых действий в тылу врага. Боялись, что они могут стать террористами, но это же была глупость беспросветная с трагическими последствиями. Вот так и получилось, что нет ничего тягостнее сознания от сделанной глупости. Так же поступил и Н. С. Хрущев с идеей Г. К. Жукова по созданию спецназа ГРУ. Новый хозяин Кремля посчитал, что с учетом авторитета маршала среди советского народа, он создает орудие для борьбы против власть имущих. Конечно, это была глупость главного волюнтариста Советской России. Тут был истина — слабый боится сильного!
— Чем вы объясните слабость партизанского движения в 1941 году? — поинтересовался автор.
— Отсутствием заблаговременной подготовки войск к партизанской войне и развалом системы нашей «партизанки». Дело ведь вот в чем: до 1933 года РККА готовилась воевать против внешнего врага на нашей территории в условиях «малой войны», было подготовлено необходимое количество партизанских командиров, секретных складов с оружием, боеприпасами, обмундированием и продовольствием. Но начиная с 1933 года (приход Гитлера к власти. — Прим. авт.) победили соратники вождя, сторонники теории воевать «на чужой территории и малой кровью». Большая вина лежит в создании этой проблемы на К. Е. Ворошилове.
А ему пели за здравие:
Но этих трех статусов, как оказалось, мало было для логических обобщений. К. Е. Ворошилов подыгрывал И. В. Сталину, который за громадные потери в советско-финской войне в январе 1940 года отстранил его от непосредственного руководства военными операциями. РККА возглавил маршал С. К. Тимошенко.
А за время руководства Красной армией Ворошиловым тайные склады растащили. Нередко отмечались случаи, что продовольственные погреба грабило даже местное население. Партизанские командиры не только стали лишними, но даже опасными для власти. Некоторые партийные бонзы считали чуть их ли не потенциальными террористами. Многих упекли в лагеря, «отдыхать» на нарах и перевоспитываться трудом «праведным»…
Некоторых, глубоко выражающих несогласие с таким решением, подводили к статье «враг народа».
А для такой категории советских граждан мерилом судьбы была пуля.
В одной из статей Старинов писал:
«Особо большой урон этими репрессиями был нанесен нашей подготовке к партизанской войне на случай вражеской агрессии. Были репрессированы полностью все партизаны-подпольщики-диверсанты. Я не знаю ни одного из подготовленных нами диверсантов-подпольщиков, которые не подверглись бы репрессиям».
