Книга Академия Метаморфоз. Ученица ворона - Лена Обухова

— Я искала вас в лазарете, — неуверенно начала Стефани, топчась у порога. — Но мне сказали, что вы предпочли лечиться сами.

— Конечно, — кивнул он, стоя к ней боком и не поворачивая головы, как будто заваривание чая требовало от него максимальной концентрации. — Мои зелья лучше, да и восстановление идет быстрее, когда я нахожусь в облике ворона. А вам очень хотелось посидеть у постели умирающего?

— Не прибедняйтесь, — фыркнула Стефани. — Не так все плохо с вами было. Я просто хотела сказать вам, что прочитала журнал. Это оказалось нетрудно, особенно после того, как привыкла к языку.

— И?

— Что и? — поддела она его с улыбкой. — Вам интересно?

— Между прочим, я тоже рисковал ради него, — заметил Кроу недовольно.

— Тогда, может быть, все-таки предложите мне чаю? Или хотя бы сесть?

— А я не знаю, чего вы стоите, — вредным тоном заявил он, перемещая чайник на маленький кухонный стол и отправляя ему в компанию по воздуху две чашки. Руками он в то же время достал из шкафа банку с печеньем и вазочку для него. — Для того, чтобы войти, вам моего приглашения не потребовалось.

Стефани решила, что и сейчас ей хватит этой тирады, чтобы уверенно устроиться за столиком и наполнить свою чашку.

— Что ж… Похоже, Прюитт немного перестарался со своими опытами, — принялась рассказывать она. — Если я правильно поняла, он вроде как просверлил дыру в измерениях. Перемещение комнаты не привязано к Ночи умертвий. Она перемещается все время, но в разных измерениях, не всегда в нашем. Однажды в тот замок, где мы были, уже забредали несчастные из другого мира, но это еще до нашествия тварей. Если верить записям того, кто вел этот дневник, они так и не смогли вернуться.

Сосредоточенно слушая, Кроу тем временем сел напротив нее и поставил на стол между ними вазочку с печеньем. Имбирным, как выяснила Стефани, откусив кусочек. Почему-то ее это удивило. В ее представлении профессор Кроу вообще не должен есть печенье, а имбирное, которое для нее ассоциировалось с зимними праздниками и Новым Годом, и вовсе выходило за всякие рамки реального. Но она не стала акцентировать на этом внимание, а продолжила рассказ:

— Потом комната откуда-то притащила этих монстров. Опять же, это все результат исследований автора, к таким выводам пришел он, когда в его доме стали пропадать слуги, родственники, гости. Кого-то находили почти съеденными, кого-то не находили вообще. Видимо, именно они обращались в таких же тварей. Кстати, он тоже решил, что дело в укусах. Так обратилась его жена. Но он пишет, что место укуса довольно быстро заживает, остается лишь покраснение и раздражение на коже.

— То есть человек может даже не понять, что это случилось, — тихо заметил Кроу.

— Да. Поэтому, когда процесс захвата начался, его уже нельзя было остановить. Полная трансформация занимает несколько дней, в это время человек выглядит еще как прежде, но уже может заразить других своей слюной, если она попадет в кровь другого человека. Не знаю, почему обитатели замка не могли просто уйти оттуда. Хозяин дневника ни разу не пишет о такой возможности, наверное, ее не было.

Она замолчала, и Кроу тихо констатировал:

— Печально.

— Весьма.

— А я узнал, откуда на той картине наши монстры. Это действительно предупреждение. Оно висит с тех пор, как одно из существ в очередную Ночь умертвий переместилось к нам.

— Эти твари были здесь? — ахнула Стефани.

— Одна тварь, да. К счастью, она не смогла выбраться из комнаты. Там же ее отловили и обезвредили. Этому эпизоду никто не придал значения. Только картину повесили, как предостережение.

— И откуда вы все это узнали?

— Ректор рассказала, — Кроу улыбнулся. — Это произошло, когда она училась здесь на первом курсе. С тех пор место и запрещено для посещений.

— А почему дверь просто не заперли, как сказал Арнольд?

— Потому что путь истинного адепта ордена, какой бы он ни выбрал, — это в том числе и послушание, — хмыкнул Кроу. — Нарушаешь запреты — будь готов к тому, что за это придется заплатить.

— То есть ее оставили доступной… в назидание? — уточнила Стефани.

— Да, — Кроу безразлично пожал плечам.

— Потрясающе… Хорошо, что нам удалось избежать укуса. Было бы страшно притащить эту заразу в наш мир.

Кроу на это только молча кивнул.

23

Стефани внимательно смотрела на него поверх своей чашки, но Кроу делал вид, что не замечает ее взгляда, и пришлось спросить:

— Карл, вы уверены, что вас не укусили? Вы несколько раз бились с этими тварями в темноте, были ранены… У вас было больше всего шансов заразиться. Остальные отсиделись в комнате почти все это время.

— Да, я это понимаю, — кивнул он, по-прежнему не глядя на нее. Осторожно поставил на стол чашку и только тогда поднял на Стефани глаза. — Еще и поэтому я поторопился покинуть лазарет. Здесь я изучил свою кровь всеми доступными способами. Будь там что-то постороннее, это обнаружилось бы. А так я считаю, что чист.

— Вы уверены? — голос Стефани все еще звучал напряженно. — Вы не проверяли себя на предмет покраснений и раздражений?

Он усмехнулся и язвительно заметил:

— Стеф, если хотите, чтобы я разделся и дал себя осмотреть, то так и скажите. Но предупреждаю, что подпишусь на это только в том случае, если вы сделаете то же самое.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — сдержанно отказалась Стефани, потянувшись за еще одним печеньем. И все же не удержалась от комментария: — Вот уж не думала, что вы любите имбирное. Что вы вообще любите печенье.

— Или что я вообще могу что-то любить? — продолжил он ее мысль.

Как будто снова прочитал. Стефани внутренне напряглась. Тогда, в аудитории, она решила, что он иронизирует. Насколько она знала, такой ментальной дисциплины, как произвольное чтение мыслей, не существует. Проникнуть в голову другого человека можно, но для этого требуются особые условия. А что если она просто не все знает? Она ведь лишь студентка, пока не адептка какого-либо ордена. Кто знает, какие тайны открываются там?

— Ладно вам, не смущайтесь, — махнул он рукой. — Я прекрасно знаю, что обо мне говорят. Меня в общем-то все устраивает. Мне плевать на то, что думают обо мне всякие идиоты.

— Но вам не плевать на то, что думаю о вас я? — неожиданно для самой себя спросила Стефани. Поймав его вопросительный взгляд, пояснила: — Иначе вы не рассказали бы мне, что на самом деле произошло тогда.

— На самом деле? — он прищурился. — То есть, вы все-таки поверили?

Внутри неприятно кольнуло, но Стефани лишь приподняла брови:

— А разве вы солгали?

— Нет, — лаконично уронил он. — Но вы первая, кто поверил.