Книга Кровные узы - Кэтрин Джордж

— Конечно. — Кэтрин опустила глаза на их сплетенные руки. — А я встречу еще людей, которые могут подумать, что я призрак?

Эдуардо пожал плечами.

— Е possiviel[45]. Но мало кто хорошо знал Исабель. Из старых слуг никто у нас уже не служит. Леонор и Кристина, возможно, что-то помнят и заметят сходство, да еще некоторые из пожилых родственников. Они могут просто упомянуть об этом. Ты и я — единственные, кому известно о несчастной страсти Исабель к моему брату, graqas a Deus.

— Спасибо, что доверил мне тайну. Он поднес ее руку к губам.

— Не в моих привычках поверять семейные тайны посторонним. Но ты для меня никогда, никогда не была чужим человеком, Кэтрин. С того самого момента, как я тебя увидел.

Ее глаза расширились.

— Эдуардо, когда точно умерла Исабель?

— В этом июле прошло как раз двадцать три года… — Он осекся при виде исказившегося ее лица. — Что такое?

— В марте был мой день рождения, — дрожа, ответила она. — И ровно двадцать два года и девять месяцев со дня ее смерти.

Он привлек ее к себе и крепко обнял.

— Я просто, о чем ты думаешь, и прошу тебя, выбрось это из головы, — горячо промолвил он. — Ты сама по себе, ты Кэтрин Уорд. Физическое сходство с Исабель — всего лишь совпадение. Она была глупенькой романтичной девочкой и, верно, сама не ожидала, что умрет. Не забывай, она ведь была истинной католичкой. И не подвергла бы опасности свою бессмертную душу таким поступком, как самоубийство. Большинство наших прудов совсем мелкие. Она об этом знала. К несчастью, незадолго перед тем шли проливное дожди, и тот пруд, в который она кинулась, оказался гораздо глубже. чем она ожидала. Педро рассказал мне через много лет, что она даже прикрепила к платью букетик alecrim.

— Alecrim?

— Sim. Это трава, что кладут в пищу, — мы с ней сегодня ели цыпленка. О ней говорится в шекспировском «Гамлете».

— А-а! Розмарин — для большего сходства.

— Исабель читала Шекспира в монастыре. Больше всего ей нравился «Гамлет». — Губы Эдуардо сжались. — Думаю, несчастная глупышка представляла себя Офелией и вообразила, что Педро найдет ее плавающей в пруду с распущенными по воде волосами — прямо как на иллюстрации в ее томике шекспировских пьес. — Он стиснул руки. — В каком-то смысле ее план удался. Именно Педро нашел ее.

Кэтрин вздрогнула.

— Бедный, бедный мальчик! Он такого удара не заслуживал. Его это наверняка потрясло.

— Е verdade. Это изменило его жизнь. Он больше никогда не был таким, как раньше.

Они молчали, крепко обнявшись, и в их прикосновении не было страсти, они искали просто утешения друг у друга. Прошло много времени, прежде чем Эдуардо наконец опустил руки.

— Довольно, хватит печалиться о том, что уже давно в прошлом, — решительно сказал он. — Пора, тебе надо отоспаться. Не забудь, завтра утром приезжают мои сестры со своими семействами, так что о покое в Квинта-дас-Лагоас придется забыть.

— С удовольствием познакомлюсь с ними, — оживилась Кэтрин. — Наверное, мне лучше собраться сегодня, чтобы быть готовой переехать в Каса-дас-Камелиас?

Эдуардо нежно провел пальцем по ее щеке.

— Тебе и утром хватит времени. Моих сестер никогда не отличала пунктуальность.

— В любом случае пора ложиться, — сказала Кэтрин и, взяв протянутую им руку, поднялась. — Доброй ночи, Эдуардо.

— Я вижу, история Исабель тебя расстроила? — спросил он, не отпуская ее ладони.

— Откровенно говоря, да. Но, как ни странно, Педро и твоих родителей мне даже больше жаль. Ведь им пришлось пережить последствия этой ужасной трагедии.

— Е verdade. Но давай забудем это, — твердо сказал он. — Все уже быльем поросло. С этой минуты и до самой свадьбы Аны мы должны думать лишь о радостном, nao е?

— Договорились. — Кэтрин чуть улыбнулась. — Можно мне забрать руку?

В его глазах не было ответной улыбки.

— Если ты настаиваешь. Ах, Кэтрин, тебе не кажется, что я был слишком добродетельным в последние дни? Разве я не заслужил награды за свое послушание?

В ее улыбке сверкнули озорные огоньки.

— А чего бы ты хотел?

Эдуардо рывком притянул ее к себе, все его спокойствие мгновенно улетучилось.

— Ты еще спрашиваешь? — глухо спросил он и приник к ней таким поцелуем, от которого сердце ее чуть не вырвалось из груди. Наконец, явно превозмогая себя, он отпустил ее. — Сегодня я не буду провожать тебя до твоей спальни.

— Ты оставляешь меня на растерзание привидениям? — слабым голосом спросила она. Он грустно рассмеялся.

— К стыду своему, признаюсь, что в данный момент, querida, с ними ты будешь в большей безопасности, чем со мной.

Как только с завтраком было покончено, Кэтрин вызвалась, преодолевая сопротивление Аны и Фернанды, помочь им подготовиться к приезду гостей.

— Ты ведь и сама наша гостья. Незачем тебе этим заниматься, — сказал Эдуардо, недовольно хмуря брови, когда Ана вышла за постельным бельем.

— Я предпочитаю считать себя подругой Аны, а не просто гостьей. Кроме того, — резко добавила Кэтрин, — если я хочу помочь, Эдуардо, я непременно сделаю это!

Его глаза на мгновение вспыхнули, но потом потеплели, и он улыбнулся в ответ на ее вызывающую мину.

— Ты не предлагаешь помочь мне, — уколол он ее. — А ведь я работаю совсем один в своем офисе!

— Бедняжка, как подумаю о твоих страданиях, душа моя разрывается!

— Моя тоже — и не только душа, — хрипло пробормотал он и поспешно вышел из комнаты.

Кэтрин проводила его взглядом, чувствуя, что их перемирие закончилось, и угрызаясь оттого, что ей это даже приятно. Поднимаясь с Аной по лестнице, она вдруг подумала, что напрасно осторожничает, наперед стараясь оградить себя от сердечной травмы. Пусть ей придется расстаться с Эдуардо, но сейчас лучше не думать об этом — просто позволить событиям идти своим чередом.

Ей было приятно помогать Ане, которая оказалась на удивление расторопной, несмотря на свою бесконечную легкомысленную болтовню. Вскоре они навели порядок в спальнях башни и в ванных комнатах, пока Фернанда управлялась с комнатами на нижнем этаже. Когда все было готово, девушки поспешно умылись и причесались, перенесли сумки Кэтрин в машину и устроились на веранде выпить кофе вместе с Эдуардо, который объявил, что позволил себе небольшой отпуск — пока не сыграют свадьбу.

Всего лишь на полчаса позже, чем ожидалось, — рекорд, судя по словам Аны, — появились гости. Сестры, зятья, племянники, слуги шумной оравой сгрудились на внутреннем дворике, и Кэтрин закружил такой вихрь объятий и поцелуев, что она потеряла голову, пытаясь запомнить, кто есть кто.