Книга Портрет любимого - Кэтрин Джордж

– Я понимаю, – сердито сказала она. – Но не одобряю.

Но раз он уедет утром, может быть, сейчас как раз время вручить ему подарок, на случай, если…

– Я хочу попросить тебя, чтобы мне кое-что принесли.

– Я сам принесу. А что это?

– Акварели, над которыми я работала. Спиро отнес их в ту комнату внизу, в которой я была раньше.

Изабель напряженно ждала. Такой человек, как Лукас Андреадис, мог купить любую дорогую понравившуюся ему картину. Не покажется ли ему ее работа дилетантской? Но она надеялась, что Лукас все равно оставит ее себе на память.

Вскоре он вернулся с большим пакетом.

Изабель осторожно сняла бумагу и протянула ему рисунок бассейна.

Лукас какое-то время смотрел на акварель с непроницаемым лицом, а потом сказал то, что она меньше всего ожидала услышать:

– Значит, ты действительно рисуешь.

Глаза Изабель сверкнули, когда до нее дошел смысл сказанного.

– Выходит, мои эскизы тебя не убедили? Ты продолжал подозревать меня в том, что я стряпаю что-то для какой-то бульварной газетенки или, что еще того хуже, что я – туристка, ищущая приключений?

– Как бы красива и привлекательна ты ни была, предыдущий опыт сделал меня подозрительным, – подтвердил он и без улыбки добавил: – Но я вскоре обнаружил, что ты – ни то, ни другое.

– Но продолжал сомневаться в том, что я умею рисовать!

– Даже если и сомневался раньше, теперь все мои сомнения развеялись. Это изумительно! – Он сказал это настолько искренне, что она остыла. – Ты не просто художница, ты очень одаренная, Изабель. Как передана атмосфера… Я чувствую не только прохладу воды, но и жару этого дня на твоей картине.

– Этот подарок тебе – слабая попытка выразить благодарность за твое доброе отношение ко мне, – формально сказала она.

Лукас столь же формально кивнул:

– Я польщен, Изабель. – Он положил рисунок на туалетный столик. – Я закажу рамку в Афинах и повешу акварель здесь, в моей спальне.

Он внимательно следил за тем, как она разворачивает следующую акварель – с изображением пляжа.

– Это тоже великолепно!

– А это на память мне. Возьму домой, чтобы она напоминала о том, что все это действительно произошло.

Лукас положил второй рисунок рядом с первым и присел на край кровати.

– Как я уже говорил, Изабель, мне не нужны напоминания о моем визитере. Но я сохраню эту картину. Она красива, и это подарок от тебя.

– Теперь ты знаешь, что я и в самом деле художница! – сказала она ледяным тоном, потом взглянула на него умоляюще: – Я бы хотела, чтобы ты не ездил завтра туда, Лукас.

– Я прошел тяжелую жизненную школу и смогу постоять за себя. И я не настолько глуп, чтобы соваться туда одному. Андрис и моя группа охраны будут незримо присутствовать там для поддержки. – Лукас пытливо посмотрел ей в глаза, потом обнял и крепко прижал к себе. – Не волнуйся, Изабель.

– Ничего не могу с собой поделать. Сегодня мне снились кошмары.

– Я знаю средство от этого, – прошептал он.

– Чашка какао?

Он хмыкнул:

– Я пробовал его однажды в Англии, но сомневаюсь, что у нас тут найдется какао. Мое средство даже слаще, Изабель, – сказал он таким тоном, что у нее учащенно забилось сердце. – Мне надо спуститься вниз и сказать Спиро, в котором часу я собираюсь уехать.

Он наскоро поцеловал ее в губы и погладил по голове.

Изабель, нахмурившись, смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Не был ли этот поцелуй пожеланием спокойной ночи? Она осторожно выбралась из постели, чтобы взять тщательно отглаженную ночную рубашку, которую ей подготовила Элени, и, прихрамывая, направилась в ванную.

Изабель подошла к окнам веранды, проверила, достаточно ли надежно они заперты, потом вернулась к кровати, взяла книгу и села, прижавшись спиной к подушкам. Если Лукас не вернется, ей не избежать бессонницы. И тут ее глаза удивленно вспыхнули, когда Лукас вошел в комнату и запер за собой дверь.

– Как я и думал, какао у нас не нашлось, – сказал он и, не сводя с нее взгляда, направился к кровати. – Так что нам придется вместо этого попробовать мое средство.

Изабель провела языком по внезапно пересохшим губам:

– Ты не сказал, что это за средство.

Лукас улыбнулся и присел на край кровати:

– Все очень просто. Я крепко обниму тебя и буду охранять всю ночь.

У Изабель все внутри перевернулось.

– Звучит обнадеживающе, – прошептала она.

– Да. Только есть одна проблема. А возможно, и не одна.

– Да?

– Если я буду тебя обнимать, то не смогу уснуть. – Его глаза сверкнули. – Но я выдержу бессонную ночь ради того, чтобы охранять тебя, Изабель.

Ее глаза потухли.

– Кажется, я в постоянном долгу перед тобой. Как я смогу хоть когда-нибудь с тобой расплатиться?

– Я могу придумать способ. – Лукас провел рукой по ее волосам. – А ты?

– Да, – сказала она, сжигая все мосты. – Это такой же способ, как твой.

Лукас притянул ее к себе.

– Ты мучаешь меня, моя Изабель, – прошептал он. – Я хочу тебя. Скажи, что и ты хочешь меня.

В этот момент она хотела близости с ним больше всего на свете. После всего перенесенного она заслужила это.

– Скажи мне, дорогая. Ты говорила, что хочешь только поблагодарить меня. Твое мнение изменилось?

– Да, – пробормотала она, уткнувшись ему в грудь. – Так что перестань разговаривать и займись со мной любовью, Лукас Андреадис… пока мое мнение снова не изменилось.

Он засмеялся и спрыгнул с кровати, чтобы сбросить одежду. Но когда он, нагой, подошел к постели, Изабель подняла голову:

– Подожди. Постой так минутку, как ты делал это возле бассейна.

К ее удовольствию, краска залила его точеные скулы.

– Я отказываюсь стоять, чтобы ты смотрела на меня.

– Почему?

– Потому что мое тело выдает меня.

– Я вижу это. – Изабель стянула через голову ночную рубашку и призывно откинула одеяло.

Лукас лег с ней рядом и, застонав, прижал ее к себе:

– Как я мечтал об этом!

Изабель вздохнула и прижалась к нему теснее, с удовольствием чувствуя пробежавшую по его телу дрожь.

– А я не позволяла себе даже мечтать об этом.

– Потому что не хотела заниматься любовью со мной?

– Нет, потому что хотела…

Повернув голову, Изабель встретилась с пытливым взглядом черных глаз.