Книга Ангел-хранитель - Кэролин Грин

В его голосе прозвучала надежда, или это ей показалось? И неужели ее сердце предательски затрепетало?

— Я просто имела в виду, что тебе не стоит им ничего говорить.

— Конечно, я не скажу. Но… при одном условии. — Джерри выпустил ее руку и, распахнув дверь, пристально посмотрел на нее своими глазами цвета небесной лазури. — Расскажи мне, из-за чего случился ваш… наш разрыв.

Когда он так смотрел на нее, Ким казалось, что его глаза способны прочесть любую ее мысль, любое чувство. И если она попытается уйти от ответа или, чего доброго, солгать, он обязательно почувствует.

— Кое-кто встал между нами. — Ким опустила голову. — Я и в самом деле не понимаю, как это произошло… ушла ли любовь, или ее вовсе не было.

Услышанное поразило Джерри. В его глазах Ким заметила боль и разочарование.

— Ты изменила? Изменила своему жениху? — Джерри замотал головой, будто хотел прогнать от себя ужасную мысль. — Если бы на твоем месте оказался кто-нибудь другой, президент или даже папа римский, я бы счел это обычной человеческой слабостью. Но ты… Я думал, ты другая.

Ким вдруг оказалась в совершенно нелепом положении. Нет, ее не волновало свое доброе имя. Но Джерри так переживает… пусть он узнает всю правду.

— Да нет, ты не так меня понял. — Она осторожно подбирала слова. — Тут замешана женщина… — Дальше можно было не продолжать. До Джерри дошел смысл ее слов. — Думаю, лучше будет, если мы оставим прошлое позади.

— Лучше для кого? — спросил Джерри, подойдя ближе.

Он стоял так близко, что у Ким перехватило дыхание. Она отвернулась.

— Нам пора.

— Почему ты боишься меня? — Джерри хотел было обнять ее, но передумал. — Позволь мне только заботиться о тебе, и ничего больше.

Ким подняла голову и распрямила плечи. Он все еще возвышался над ней, но она смогла дать ему достойный отпор:

— Я никого не боюсь.

— Тогда чего ты боишься? — Он сжал ее локоть. А когда заговорил снова, его голос прозвучал сипло. — Как бы там ни было, я всегда готов помочь.

Помочь? Чем? Осложнить ей жизнь и вконец запутать, так, что она и не вспомнит причину, по которой вернула ему кольцо?

Да, она боится. Боится признаться себе в своих чувствах. И еще больше страшится дать им волю, выпустить их из тайников своего сердца. Сделай она это, ее жизнь изменится бесповоротно.

Ким обошла Джерри, избегая его твердого взгляда. И взялась за ручку двери.

— Папа и Кармен наверняка уже заждались.

Она поспешно прошла в приемную и дальше, к выложенной кафелем площадке. Там ее отец уже в нетерпении постукивал ботинком по полу. Джерри вскоре догнал Ким, но она не обратила на него никакого внимания.

— Лифта все еще нет, — с досадой произнесла Кармен. Она порылась у себя в сумочке и повернулась к мужу: — Макс, дорогой, я никак не найду раствор для контактных линз. Глаза горят, будто калифорнийские леса во время пожаров. Кажется, я забыла капли в твоем кабинете.

Звякнул звонок, и загорелась кнопка «вниз».

— Вы двое поезжайте, — сказал дочери Максвелл, махнув рукой в сторону наконец-то пришедшего лифта. — Встретимся в ресторане через пять минут.

Двойные двери раскрылись перед Ким. Она все еще была погружена в мысли о том, как бы Джерри не сокрушил ее хрупкой защиты. Глядя вслед отцу — он провожал Кармен в свой кабинет, — Ким задумчиво шагнула к лифту и тут заметила выражение испуга на лице Джерри и его руки, протянутые к ней. Инстинктивно она попятилась от того, кто приводил в смятение ее чувства одним своим прикосновением. Доли секунды хватило, чтобы заметить, как испуг Джерри перерастает в ужас. И тут же Ким почувствовала, что падает, шагнув в пустоту.

Все происходило как в замедленных съемках. Открыв рот в попытке закричать, она взмахнула руками и на какое-то мгновение зависла в воздухе. В следующую секунду Джерри метнулся вперед и, железной хваткой сомкнув пальцы на запястье девушки, дернул ее руку на себя, да с такой силой, что та едва не выскочила из сустава.

Ким пролетела вперед и со всего размаху ткнулась в грудь Джерри, твердую, как кирпичная стена. Она отчаянно уцепилась за него, а он обнял ее.

Губы Ким от столкновения с Джерри покраснели и распухли. Крик, застрявший в горле, обернулся сдавленным всхлипом.

Потом она разрыдалась, и ей сразу стало легче. Джерри утешал ее, крепко прижав к себе, так крепко, что потом на теле девушки остались синяки. Она прижалась лицом к его груди, ощущая поцелуи на волосах, слыша, как он шепчет всякие глупости, утешая ее.

Понемногу сердце Ким успокоилось. Она подняла голову и взглянула на своего спасителя. Потекшая от слез тушь испачкала ему рубашку. Сама Ким балансировала, стоя в одной туфле. И тут она заметила, что Джерри дрожит.

Вокруг собралась толпа, но ни она, ни он не шелохнулись, чтобы разорвать объятия, ставившие их в щекотливое положение. Вдруг пелену возбужденных перешептываний разорвал высокий голос Кармен:

— Кто-нибудь, вызовите монтеров! Здесь же пустая шахта!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Я хочу обратно к тебе.

Ким оторвалась от своего занятия и подняла голову. Они заливали цветной бетон в формы, делая из него искусственные камни. Когда закончат, то выложат ими извилистую дорожку, которая ведет к маленькому парку, разбитому Джерри у пруда. Он оказался прав, когда говорил, что матушка-природа способна избавить ее тело и ум от напряжения, накопившегося за день.

Но в чем Джерри не прав, так это в своих доводах в пользу переезда к ней.

— Мне кажется, что это всего лишь пара вполне объяснимых происшествий, а ты делаешь из мухи слона.

Джерри вытащил из кармана платок и отер пот со лба.

— Ну да, может, стеллаж с обувью и был незначительным происшествием. А как насчет лифта?

Ким вздохнула. Уже две недели прошло с того случая, и они столько раз спорили об этом. И все-таки Джерри не сдавался.

— Монтер же сказал — была обычная неполадка. И как только разобрался, в чем дело, тут же устранил ее.

— Значит, обычная неполадка? — Джерри фыркнул. — В таком случае ты могла бы оказаться обычным трупом.

— Но со мной все в порядке. — Ким коснулась его руки. — И я очень благодарна тебе за это.

Джерри заполнил форму остатками цемента и подошел к новенькой скамейке, которую они поставили совсем недавно. Он сел, положив ногу на ногу, хромота у него уже прошла. Единственным напоминанием об аварии оставалась память, вернее ее отсутствие.

Ким спрашивала себя, чего она хочет — чтобы он поправился полностью или чтобы оставался таким, как сейчас: милым, добрым, веселым, ничуть не похожим на себя прежнего ни в мыслях, ни в поступках. И ей стало стыдно. Ведь она не хочет его окончательного выздоровления!