Книга Ледяное Пламя - Дин Кунц

Билли Дженкинс (8 лет) - Портленд, штат Орегон (дорожный инцидент).

- 20 АВГУСТА:

Лиза (30 лет) и Сузи (10 лет) Явольски - пустыня Мохавк (убийство).

- 23 АВГУСТА:

Николас О'Коннор (6 лет) - Бостон, штат Массачусетс (взрыв).

Некоторые выводы напрашивались сами собой. Из четырнадцати спасенных шестеро были детьми. Семь остальных - люди в возрасте от двадцати трех до тридцати. Исключение составлял Стивен Эймс, которому оказалось пятьдесят семь. Айренхарт спасал молодых. Кроме того, Холли заметила, что его активность постоянно росла: один случай в мае, три в июне, три в июле и целых пять в августе, хотя до конца месяца еще целая неделя.

Ее особенно поразило число спасенных, которые могли погибнуть от руки убийц, не окажись рядом Джим Айренхарт. По статистике, люди куда чаще гибнут в результате несчастных случаев. Одни только дорожные происшествия уносят больше человеческих жизней, чем пули и ножи всех вместе взятых преступников. И тем не менее Джим гораздо чаще спасал от злого умысла. Об этом свидетельствовали восемь случаев из четырнадцати - свыше шестидесяти процентов спасенных едва не погибли насильственной смертью.

Возможно, он острее чувствовал готовящееся убийство, чем другие виды смертельной опасности. Насилие порождает более мощные психические импульсы, чем обычный несчастный случай.

Холли перестала жевать и застыла, не донеся вилку до рта. Только теперь она поняла, в какую странную историю ввязалась. Поспешно бросившись на поиски синеглазого героя, движимая репортерским честолюбием и женским любопытством, она недооценила сложность стоящей перед ней задачи. Возбуждение, а затем усталость помешали трезво оценить ситуацию. Холли опустила вилку и уставилась в тарелку, словно надеясь в крошках оладьев и черничном соусе прочесть ответ на свои вопросы.

А почему бы и нет? Ведь гадают же цыганки по руке и на кофейной гуще.

Так кто же, черт возьми, этот Айренхарт? Медиум?

Ее никогда не интересовали ясновидцы и экстрасенсы. Холли слышала о людях, которые утверждали, что "видят" убийцу, прикасаясь к одежде жертвы. Они помогали полиции отыскивать тела пропавших людей. "Нэшнл инкуайерер" неплохо оплачивал экстрасенсам прогнозы мировых событий и предсказаний судеб знаменитостей. Некоторые заявляли, что могут общаться с душами умерших. Но, оставаясь равнодушной ко всему сверхъестественному, Холли и не задумывалась, где здесь правда, где вымысел. Не то чтобы все эти люди казались ей обманщиками, просто сама тема нагоняла зевоту.

Она подозревала, что ее жесткий и нередко циничный рационализм достаточно гибок, чтобы принять идею о существовании медиума, обладающего реальным могуществом, вот только не была уверена, подходит ли слово "медиум" для Джима Айренхарта. В отличие от всех прочих, он не печатал астрологических прогнозов в дешевых газетенках, "прозорливо" предрекая успех новым фильмам великого Стивена Спилберга или предсказывая, что австриец Шварценеггер и дальше будет говорить по-английски с акцентом; ветреный Том Круз бросит свою нынешнюю подружку, а негр Эдди Мэрфи в обозримом будущем останется черным. Этот человек знал, кому, где и когда угрожает смерть, и, обладая этим знанием, бесстрашно вмешивался в ход событий. Он не гнул ложки усилием воли, не вещал загробным голосом древнего Рама-Лама-Дингдонга, не гадал на картах, внутренностях животных или воске.

Вступая в схватку с судьбой, Айренхарт спасал человеческие жизни.

Он помогал не только тем, кого спасал, но и родным и друзьям этих людей, избавляя их от ужаса потери близкого человека. Его возможности поистине не знали границ. Даже за три тысячи миль, отделявших Лагуна-Нигель от Бостона, он чувствовал опасность и спешил на помощь.

Не исключено, что она знает о подвигах Джима далеко не все. Занявшись изучением американских газет, она совсем выпустила из виду, что его имя могло встречаться в зарубежной прессе. Теперь Холли не удивилась бы, узнав, что Айренхарт спасает людей в Италии, Франции, Германии, Японии, Швеции или Паго-Паго.

Конечно, слово "медиум" не годилось. Однако в голову не приходило ничего лучшего. Холли охватило удивительное ощущение причастности к чуду. Такого она не испытывала много лет - с тех пор как выросла и стала взрослой. Но вместе с этим светлым чувством в ней родился суеверный страх. Повеяло холодом, она поежилась.

Так кто же он? Что он за человек?

Около тридцати часов назад, наткнувшись на статью о спасении маленького Николаса О'Коннора, Холли поняла, что ей в руки попал сенсационный материал; после того как она ввела информацию в компьютер и получила результаты, стало ясно: новая работа будет главным достижением ее репортерской карьеры. Ну а теперь она начала подумывать о том, что имеет все шансы написать лучшую статью десятилетия.

- Что-нибудь не так?

- Все не так, - сказала Холли и лишь мгновение спустя сообразила, что отвечает на чужой вопрос.

Подняла голову и увидела официантку, которая с озабоченным видом стояла возле ее столика. "Бернис" - прочла Холли имя девушки, вышитое на форменной блузке. Она спохватилась, что уже давно сидит, уставившись в тарелку, и не ест, занятая мыслями о Джиме Айренхарте. Это заметила Бернис и подошла выяснить, что не нравится клиентке.

- Не так? - переспросила Бернис и нахмурилась.

- Да.., все не так.., как я думала... Захожу к вам, думаю, что попала в обычное кафе, а мне приносят потрясающие оладьи. В жизни не ела ничего вкуснее!

Бернис с подозрением посмотрела на странную посетительницу, спрашивая себя, не разыгрывают ли ее.

- Значит.., они вам в самом деле понравились?

- Я просто в восторге, - с воодушевлением заверила ее Холли и принялась жевать холодные непропеченные оладьи.

- Я так рада! Хотите еще что-нибудь?

- Спасибо, только счет, - промычала Холли с набитым ртом.

Официантка наконец ушла, а сраженная внезапным приступом голода Холли обратила все свое внимание на содержимое тарелки.

Она ела, поглядывая по сторонам и украдкой рассматривая пестро одетых отдыхающих за соседними столиками. Они оживленно разговаривали, делились впечатлениями, строили планы, предвкушая новые удовольствия. Холли наблюдала за окружавшей ее суетой с чувством невыразимого превосходства. Она знала то, о чем они даже не подозревают, была единственной владелицей потрясающей репортерской тайны. Скоро расследование подойдет к концу, и она напишет главное произведение своей жизни. Это будет прозрачная кристальная проза, строгая и вместе с тем яркая, достойная пера самого Хемингуэя (почему бы и нет?) Статья попадет на первые страницы всех центральных американских газет, завоюет ей славу во всем мире. И самое прекрасное то, что ее тайна не имеет никакого отношения к политическим дрязгам, торговле наркотиками и всей той грязи, которой питаются современные средства массовой информации. Она напишет об удивительных чудесах, мужестве и надежде. Поведает миру о неслучившихся трагедиях, спасенных человеческих жизнях, победе над смертью.