Книга Трагедия 22 июня. Блицкриг или измена? Правда Сталина - Арсен Мартиросян

25 генералов, а это фактически 44% возвращенных из плена, после всего лишь полугодовой проверки оправдали[761]. Т. е. вопреки всем мифам ни Лубянка, ни тем более Сталин после войны не зверствовали.

Так вот, для оправдания чуть менее чем половины из оказавшихся в плену вполне достаточно оказалось полугода.

Понеделина же проверяли целых пять лет а расстреляли по приговору суда только 25 августа 1950 г.

Вот и попытайтесь теперь представить себе масштаб и глубину проверки, проведенной органами госбезопасности. Это к тому, что ныне раздаются голоса, что-де приговор был неоправданный, с гитлеровцами он не сотрудничал, а те фотографии, на которых он был изображен с солдатами вермахта и которые распространялись на советских позициях для разложения наших войск, — мол, были сделаны насильно, т. е. его силой принуждали[762].

Советская разведка и контрразведка за годы войны накопили такие обширные материалы, так вверх дном перевернули всю Германию, в т. ч. ее архивы, включая и архивы спецслужб, а заодно и пленных гитлерюг, что трудно сказать, что же могло ускользнуть от их внимания. Пять лет потратили на проверку, но, очевидно, нашли то, что искали (не говоря уж о самом факте особой тщательности следствия тех лет). Суровый приговор явно не из пальца был высосан — ничто ведь не мешало поставить его к стенке тогда же, в 1945 г., как тех 17 генералов!

Когда трагедия разверзлась, а тем более когда стало ясно, что предвоенное командование не в состоянии совладать с ситуацией, особенно с бегущими от противника войсками, Сталин вынужден был взять на себя всю полноту государственной и военной власти в стране. И его действия по организации обороны СССР с того момента практически полностью стали воспроизводить сценарий 1812 г., естественно, с поправками на условия войны в «век моторов» и конкретику тяжелейшей ситуации первых недель и месяцев войны

Это прозвучало и в его приказе о переходе на активную стратегическую оборону, и в знаменитой речи 3 июля 1941 г., а перед этим — в директиве от 29 июня 1941 г. для партийно-советских работников, во многих письменных и устных указаниях.

К исходу первых трех месяцев войны выяснилось, что по сравнению с первым ее этапом, когда боевыми действиями советских войск по отражению и сдерживанию натиска врага руководили Тимошенко как первый Главнокомандующий и Жуков как его заместитель, средний темп наступления нацистских супостатов был снижен:

— на Северо-Западном направлении — с 27 до 1,6 км в сутки или без малого в 17 раз!

— на Западном направлении — с 28 — 29 до 6,4 — З,6 км в сутки, т. е. в 4,4 — 8 раз!

— на Юго-Западном направлении — с 18 — 19 до 5 — 1,4 км в сутки или в З,6 — 13,6 раза.[763]

Остается только напомнить, что с 28 июня 1941 г. вся полнота государственной и военной власти была сосредоточена в руках Сталина, в т. ч. и руководство боевыми действиями РККА.

Если же брать от самого максимума первых нескольких дней, когда те же Гудериан и Манштейн «пролетали» на своих танках аж по 75 км в сутки — во дырки от бубликов были! — и до самого минимума в 1,4 км, то понижение в 53,6 раза!

Гитлеровский блицкриг не только был сорван, но и похоронен в самой своей сути, поскольку за три месяца ожесточеннейших боев вермахту так и не удалось взять ни Ленинград, ни Москву, ни овладеть всей Украиной, ни Крымом, ни Кавказом, вследствие чего наиболее дальновидные из гитлерюг к началу осени 1941 г. вынуждены были осознать, что война проиграна!

Так вот, произошло это не под руководством даже не подписывающего, как полагается, директивы Ставки командования[764] и буквально рвавшегося в отставку Тимошенко, не под руководством Жукова, не имевшего связи с войсками, но впадавшего в слезные истерики при жестких вопросах Сталина о том, что на самом-то деле происходит с нашей армией, а только под руководством опиравшегося на безграничное доверие народов вашей страны и исторически беспрецедентное мужество и героизм простых советских солдат и офицеров Иосифа Виссарионовича Сталина!

Сохраняя элементарную объективность, нельзя не отметить, что многократное понижение темпов наступления вермахта на крайних флангах советско-германского фронта было достигнуто не только под общим командованием Сталина, но и в т. ч. под командованием ныне также нещадно охаиваемых маршалов Ворошилова и Буденного, возглавлявших соответственно командование Северо-Западным и Юго-Западным направлениями. Но что бы ни говорили в их адрес т. н. «демократические историки», старые, испытанные рубаки в тяжелый час не подвели Родину.

Другое дело, что ситуация на фронте и вообще масштаб столкновения были таковы, что, по сути дела, этот их вклад в отражение фашистской агрессии фактически стал их «лебединой песней» как полководцев. Да, они еще немало пользы принесли Родине, но как полководцы выработали свой ресурс. К тому же, например, Кирпонос, мягко выражаясь, самым подлым образом подставил Буденного в глазах Сталина, выставив маршала чуть ли не главным паникером на ЮЗФ, хотя сам же лично просил Семена Михайловича походатайствовать перед Ставкой о разрешении на отход. Когда же Буденный это сделал, Кирпонос, как увидим из дальнейшего, заявил Сталину, что-де командование ЮЗФ и не помышляет об отходе[765].

Сумевший же резко снизить темпы наступления гитлерюг на Северо-Западном направлении Ворошилов тем не менее в какой-то момент проглядел опасное развитие ситуации и своевременно не разглядел угрозу блокады Ленинграда, во всякая случае в той мере, в какой это было необходимо. В то же время не исключено, что и его умышленно подставили и, возможно, не все ему докладывали или докладывали иначе, чем того требовала обстановка. Странного в этом предположении ничего нет, ибо, если уж втихаря пытались подставить самого Сталина и даже утаивали от него серьезную развединформацию, то, извините, что могло удержать от того, чтобы такой же номер выкинуть и в отношении Ворошилова?!

Сталин не случайно заподозрил, что кто-то — естественно, не Ворошилов — открывает дорогу на Ленинград (к слову сказать, при подготовке к прорыву блокады Ленинграда, т. е. перед началом операции «Искра», из войск, которые были задействованы в ней, по указанию Сталина были удалены все командиры выше комбатов, которые имели хоть какое-то отношение к боям за Ленинград летом 1941 г., когда гитлерюги смогли-таки установить блокаду города — Сталин ничего не забывал).