Книга История Русской Церкви. В двух томах - Михаил Владимирович Толстой

кораблей встретило себе затруднение вопреки стараниям царя в недостатке денег, святитель поспешил отвратить это препятствие. Собрав все деньги, какие были у него при кафедре, он принес их государю и сказал: «Всякий сын отечества должен от своего достатка помогать нужде государственной; прими же, государь, от моих издержек оставшиеся деньги и употреби их против неверных». Тронутый Петр принял это пособие из рук святителя как залог благоволения Божия к его предприятию. И в последующее время святой Митрофан жертвовал достояние свое на нужды государства. Во время шведской войны расходы военные истощали казну до крайности. В 1700 году святой Митрофан послал от себя 4000 рублей на остановившееся строение кораблей в Воронежском адмиралтействе. В следующем году он пожертвовал 3000 рублей на жалованье воинам.

Со своей стороны, царь-преобразователь глубоко чтил и любил святого Митрофана: не уступая никому и ни для чего из своих нововведений, он сделал однажды уступку только для святителя Воронежского по следующему случаю: человек Божий, благоговея к помазаннику Божию, твердо хранил в душе, что святая воля Божия выше всего и что спасение душ христианских, врученных сею волею христианскому пастырю, должно быть предметом ревности пастырской, и не боялся говорить правду царю ввиду опасностей грозного царского гнева. Петр проживал по нескольку недель в Воронеже для надзора за постройкой военного флота. Вблизи адмиралтейства стоял дворец его. По обычаю иноземному, здание царское было украшено изваяниями языческих богов. Раз царь пригласил к себе святителя. Старец перешел уже мост и вступил на остров реки Воронеж, где находилось адмиралтейство, как взор его встретил изваяния языческие у ворот дворца. Целомудренный взор святителя оскорбился, и благоговение его к христианству, заменяемому здесь памятниками язычества, возмутилось. Святитель не пошел далее, а воротился в свои кельи. Государь, которому сказали, что архиерей был у дворца и ушел, оскорбился поступком архипастыря и послал опять звать его к себе. Святитель отвечал посланному: «Пока государь не повелит низвергнуть идолов, которые соблазняют народ, не могу явиться во дворец пред царские очи». Услышав столь решительный ответ, Петр пришел в негодование. «Как смеет он не слушаться царской власти?» – говорил гневный Петр. Царь послал сказать, что, если не явится сейчас же, как преступник царской воли подвергнется казни. «Жизнь моя во власти царя, – отвечал святитель посланному, – но для меня лучше умереть, чем нарушить долг святительского сана моего. Лучше умереть, чем присутствием своим или боязливым молчанием одобрять язычество. Неприлично государю православному ставить языческие болваны и тем соблазнять простые сердца народа». Гнев Петра между тем несколько остыл, и, когда передали ему слова святителя, он терпеливо выслушал их. Со своей стороны святой Митрофан, хорошо зная строгость Петра, спешил приготовить душу свою к вечности. Он распорядился, чтобы благовестили к всенощному бдению в большой колокол. Государь, услышав благовест, спросил: «Что за праздник завтра?» Ему отвечали, что нет никакого. Он послал спросить о причине благовеста к архиерею. Святитель отвечал посланному: «Мне, как преступнику, словом царским назначена смерть; готовясь к смерти, хочу я совершить соборное моление с церковью о прощении грехов моих, чтобы Господь явил надо мною милостью Свою». Петр изумился решимости святителя умереть по ревности к делу Божию. Он немедленно послал успокоить его милостивым словом своим и просил не тревожить народ необычайным звоном. Затем немедля велел снять статуи, оскорбившие пастыря. Услышав о последнем, святитель на другой день пришел к царю и смиренно благодарил его за уничтожение изваяний, соблазнительных для народа. Так пастырь Божий совершил исповеднический подвиг. Государь видел по этому опыту величие духа в святителе и еще более, чем прежде, стал уважать его. Святитель Митрофан и во всякое другое время близко к душе держал мысль о смерти. Доказательством тому служит синодик его, в котором видим, как любвеобильное сердце святителя обнимало и овец паствы своей, и людей, верно служивших отчизне православной 25. Дом его был отдыхом для всех утомленных жизнью, в нем находили помощь себе все бедные, вдовы и сирые. Он был прост в обхождении: к нему открыт был доступ для каждого, богатого и бедного, знатного и безызвестного.

Двадцать лет святой Митрофан управлял воронежской паствой, достиг глубокой старости и мирно преставился 23 ноября 1703 года 26. По воле Божией случилось, что в тот самый день прибыл в Воронеж государь. По обычаю своему поспешил он посетить доброго архипастыря, но уже застал его при последнем издыхании; царь поцеловал его руку и остался ждать кончины, которая не замедлила. Государь сам закрыл глаза его и велел приготовить все нужное для погребения почетного. Когда священники подошли, чтобы поднять тело для выноса, государь, обратясь к чинам мирским, сказал: «Нам стыдно будет, если не засвидетельствуем признательности нашей сему блистательному пастырю отданием последней почести; мы сами вынесем тело его». И с этими словами государь поднял гроб святителя и со старшими военачальниками понес в собор; потом сам же нес тело в усыпальницу и опустил в могилу. «Не осталось у меня такого святого старца, – буди ему вечная память!» – сказал царь благодарный 27.

Между архипастырями своего времени, воспитанными среди старого, немногосложного быта, где важнейшим церковным вопросом была забота о благолепии обрядов и о строгой дисциплине церковной, Петр нашел слишком мало святителей, подобных Иову и Митрофану, и встретил слишком мало сочувствия и содействия своим предначертаниям, а потому, естественно, должен был обратить взор на духовенство южной России как более просвещенное и более способное к тем реформам, которые казались ему необходимыми. Недоверие к Православию киевских ученых, сильно укоренившееся в Москве, и обличения восточных патриархов 28 не могли задержать исполнения твердой воли царя. Еще при жизни Патриарха Адриана Петр положил начало поставлению архиереев из малороссов – воспитанников киевских, и первый выбор пал на того, кому впоследствии вверено было управление всею Русскою Церковью по кончине последнего Патриарха.

Стефан (в миру Симеон) Яворский родился в Волынском местечке Яворове. Родители его, принадлежавшие к дворянскому сословию, как и все дворяне тогдашнего времени, обращали на себя особенное внимание папистов и униатов. От их злобных преследований Яворские принуждены были покинуть родину, удалились в Малороссию и поселились со всем своим семейством в Нежине. Юный Симеон с детских лет показывал необыкновенные способности и склонность к наукам. Но так как в Нежине в то время не было никакого училища, то родители поручили его на воспитание Варлааму Ясинскому, бывшему тогда иеромонахом и проповедником в Киево-Печерской Лавре. Когда в звании ректора и восстановителя Киево-Могилянской коллегии Ясинский перешел игуменом в Братский монастырь, то взял с тобой Яворского и определил его во