Книга Несравненное право - Вера Камша

— Скорее ты разнесешь этот остров на куски, — нехорошо усмехнулась Залиэль, — разумеется, никто не тронет даже волоса на ее голове. Хотя бы потому, что смерть Эстель Оскоры поможет, только если с точностью до мгновения угадать время. Если пожертвовать ею слишком рано, ройгианцы немедленно узнают об этом и не примут боя, так как меча, подвешенного над их головой, больше не будет. Они отступят, запутают следы и затаятся, пока не найдут замену Герике и не случится то, чего мы больше всего опасаемся. Если же она погибнет, когда бой так или иначе, но закончится, это будет бессмысленным и жестоким в случае нашей победы и смертельной ошибкой, если мы проиграем. Нет, Темная Звезда должна остаться здесь. Лунный остров — закрытое место, те, кто, без сомнения, за вами следит, не дотянутся сюда. Более того, они не могут даже видеть, что здесь происходит.

— Хорошо, — Рене снова опустился в кресло, но теперь его поза была позой рыси, готовой в любой момент к прыжку. — Герика должна жить. А что должен я?

— Ты? Заменить ее, — Залиэль сжала тонкую руку так, что ухоженные ногти стали белыми. — Слушай меня, Рене, слушай внимательно! То, что вы называете Запретной чертой, — глупая сказка, придуманная то ли вашими клириками, то ли кем-то еще. Но не так далеко отсюда есть истинная «Запретная черта». Ты о ней знаешь, потому что твой корабль двадцать лет назад разбился именно там. Мы наткнулись на нее случайно, когда искали тихое место, в котором можно было начать все сначала, — глаза эльфийки на мгновение затуманились, но она быстро справилась со своими чувствами, хотя взгляд больше не поднимала. — Наши корабли наткнулись на барьер небывалой силы, ни с чем подобным мы никогда не сталкивались. Мы повернули назад, нашли эти острова.

Все складывалось удачно, но не только в смертных живет тоска по неведомому и несбывшемуся. Несколько раз мы пытались прорваться в те области и всякий раз едва удавалось вернуться живыми. Наконец, мы объявили путь к Жемчужному рифу запретным. Но… — она вновь запнулась, — Ларэн, Лунный король, не выпускал это место из виду. Он был сильным магом, пожалуй, лучшим из тех, кто оставался в Рассветных землях. Правда, он искал не там, где искали наши мудрые, его путь лежал в стороне, там, где действовала магия прежних хозяев этой земли.

Я не знаю как, но Ларэн понял, что на Закате лежит место Силы, причем чужой, как нам, так и тем, кто создавал Рассветные земли и владел ими до прихода Светозарных. Эта сила непонятна, разумна, жестока и необычайно велика. Она словно злой, воспаленный, изощренный разум, который, к счастью, не имеет рук. Ларэн полагал, что этому разуму каким-то образом удалось привлечь на свою сторону одного из прежних богов этого мира.

— Значит, то, о чем писал калиф, все-таки правда! Впрочем, я в этом и не сомневался, просто было не до этого. Шла война, из Последних гор пытался вырваться Ройгу…

— Ройгу… Отвратительное имя… Хорошо, что Ларэн так и не услышал его. Слушай дальше. Даже если ты все знаешь, не мешает сравнить наши знания. Старые боги, к счастью, сумели обуздать отступника. Затем явились Светозарные, и случилось то, что случилось. Шло время. Неведомый — так его назвал Ларэн и так называю я — ждал своего часа, и час этот пробил, когда пришел срок, и Ройгу вырвался из своей тюрьмы. Связь между ними, видимо, сохранилась. Ройгу полагает Неведомого советчиком, но на самом деле Белый Олень давно уже орудие Неведомого, о чем, конечно же, не догадывается. А тот каким-то образом сумел вызвать своего подданного из почти что небытия, передав часть своих знаний смертным и заставив тех работать на освобождение своего кумира.

— Ройгианцы? — отрывисто спросил Рене.

— Они. Я не совсем понимаю, как он действует. Просто в один прекрасный день человеку, недовольному своим местом в этом мире и готовому посему воспринять чужое Слово, в голову приходят мысли, которые он почитает своими собственными. От них и начинается его путь к Белому Оленю и дальше… Да, сейчас сам Ройгу отброшен, его материального воплощения по-прежнему не существует, а ряды его адептов изрядно поредели, но на силе Неведомого это не сказалось. Он слегка переждет, нащупает слабое место и вновь вмешается в дела Благодатных земель, исподволь готовя возвращение своего раба, а значит, и свое. У этой сущности тоже есть избранники. Я знаю двоих…

— Михай Годой и Циала Благословенная?

— Ты действительно знаешь почти все. Самым страшным для нас стала потеря Эрасти, ведь он был тем мечом, который мы готовили, чтобы уничтожить не следствие, но причину, то есть Неведомого. Увы! Эрасти при помощи этой… Циалы, — видно было, что эльфийка хотела произнести иное слово, — был выведен из игры. Найти ему замену нельзя, этот меч был откован из единственного куска металла… Если бы Роману удалось освободить Церну, он стал бы Гибелью Неведомого, но это, по-видимому, невозможно. По крайней мере, для нас.

Каким-то немыслимым образом Неведомому с помощью Ройгу удалось перекрыть дорогу в башню Адены, где и исчез Эрасти. Я не знаю, как снять или обойти это заклятье, я даже его природы постичь не могу. Не утрать Герика свою Силу, она, возможно, смогла бы освободить Эрасти, пройдя через поле Ройгу, так как является его отражением, обретшим собственную волю и собственную Силу. Но сейчас Эстель Оскора слабее слепого котенка. Получается заколдованный круг. Когда Ройгу повержен, лишается силы и Эстель Оскора, а когда он обретает мощь, ее силы нужны в другом месте…

— Ты отвлеклась. Говори дальше, — потребовал Аррой, не отрывая напряженного взгляда от собеседницы.

— Изволь. После победы над Эрасти Неведомый довольно успешно начал готовить то, что и должно было случиться прошлой осенью. Он прекрасно знал, когда истекает срок заточения Ройгу, и постарался встретить его во всеоружии. Из всех возможных орудий для его целей лучше всех подходил честолюбивый и умный тарский господарь, и адепты Неведомого легко склонили его на свою сторону призраком абсолютной власти. Его дочь, в чьих жилах текла кровь Прежних (а это непременное условие. Впрочем, потомков Инты не так уж и мало), с рождения предназначалась для того, чтобы стать Эстель Оскорой. И я, признаться, не понимаю, как случилось, что она вышла из повиновения. Вся история с ее родами и возвращением из-за Порога темна и неясна. Мне кажется, вмешались какие-то силы, хотя этого просто не может быть. Как бы то ни было, Неведомый чуть было не добился своего…

— Я понял, — Рене потер виски, — ты хочешь сказать, что ту тысячу лет, которую Ройгу будет зализывать раны, его хозяин будет трудиться не покладая рук, или что там у него есть. И к тому времени, когда тварь войдет в силу, Арцию не мытьем так катаньем доведут до того, что драться с Оленем и присными будет некому?

— Скорее всего! — подтвердила Залиэль.

— Значит, их надо добить сейчас. Но как мы это сделаем, если даже эльфы не могут пробиться к Неведомому. Судя по тому, что ты говоришь, и по тому, что видел я, это не только мозг, но и руки, и клыки…

— Пожалуй, я погорячилась… Но я говорила об Арции, а там единственным оружием Неведомого является мысль. Здесь же, в Сером море, он у себя дома. А мы даже не знаем, что за Запретом — остров, Врата, подобные Вратам Ангеса, или же он укрылся под толщей воды…