Книга Дети из камеры хранения - Рю Мураками

Кику впервые слышал от нее подобные разговоры.

— А мне бы не хотелось еще раз оказаться в приюте, — сказал Кику.

— Потому что ты еще слишком молод, — ответила Кадзуё, по-прежнему глядя куда-то вдаль. — Чем старше становишься, тем больше хочется вернуться туда, где был в детстве.

Кику подумал, что он ровно ничего не знает о Кадзуё. Мальчик хотел сказать, что обязательно поедет вместе с ней в Корею, но Кадзуё уже встала, стряхнула прилипшую к платью траву и показала на ров вокруг императорского дворца. Там дети ловили рыбу при помощи простейшего устройства из лески и крючка. Через несколько секунд они вытащили из воды большого карпа. Карп вырывался из рук. Рыбалка здесь, по-видимому, была запрещена. Дети, которые, судя по всему, и не надеялись что-нибудь поймать, держали карпа, не зная, что с ним делать. Казалось, они вот-вот заплачут и смотрели на прохожих в ожидании помощи. Они выглядели так забавно, что Кадзуё захлопала в ладоши и рассмеялась.

Вечером, в ресторане с идеально белыми стенами и красными коврами, они заказали себе ужин из таких блюд, которые им прежде и видеть не доводилось. В центре зала на пианино играл слепой старик. Он обошел всех посетителей ресторана, спрашивая, какие мелодии они хотели бы услышать. Кадзуё смутилась и тихонько сказала:

— «Утро на пастбище».

Морские гребешки, поджаренные в масле, были сервированы в ракушках. В дыне, из которой были удалены семечки, подали желеобразный суп.

Тушеная курица была посыпана сухими лепестками роз. Кадзуё несколько раз спросила Кику:

— Вкусно?

Кику ответил, что омлет с рисом, который она готовит дома, гораздо вкуснее. Кадзуё рассмеялась.

— Видно, ты по-настоящему любишь этот омлет.

Когда пианист начал исполнять «Утро на пастбище», Кадзуё уронила на пол вилку. Наклонившись, она подняла ее. К серебряному прибору прилипли какие-то соринки. Подошел официант и положил на стол чистую вилку и горячую салфетку для рук. Неожиданно плечи Кадзуё затряслись. Она приложила салфетку к глазам и проговорила сдавленным голосом:

— Кику, ты меня ненавидишь? Расскажи мне все то плохое, что с вами случилось в нашем доме. И за себя, и за Хаси расскажи. Я хочу извиниться за все.

Кику никак не мог найти нужных слов. Он попробовал вспомнить, не было ли чего-нибудь такого, как в «Яблоке и кипятке». Мальчик раскусил морской гребешок и нёбом почувствовал, как растекается густое масло.

На улице сидели предсказатели судьбы.

— Давай погадаем, где Хаси, — предложила Кадзуё, и они встали в конец длинной очереди.

Когда они продвинулись наполовину, на улице появилась компания на роликовых коньках. Среди них была девушка, которая катилась, ухватившись за веревку, привязанную к бамперу машины. Машина, в которой громко звучала музыка, несколько раз прогудела и уехала. Один из компании столкнулся с мальчиком в школьной форме с высоким воротником, выходившим из такси. Школьник упал на спину. Роллер тоже упал. Что же это делается? Школьник встал и ударил в лицо роллера. Подбежали другие школьники, и началась драка. Очередь к предсказателю распалась. Кадзуё обернулась посмотреть на драку, сочувствуя школьникам, которые окружили одного роллера и устроили ему стенку. Тот выскочил и побежал в сторону Кику и Кадзуё. Он приближался к ним на дикой скорости. Плечом он задел Кадзуё. Кадзуё развернуло по кругу, ее ноги запутались в юбке, она упала. Раздался глухой звук. Кику схватил роллера, сбившего Кадзуё, с силой толкнул его и помог Кадзуё подняться. Она ударилась головой о корень дерева. Тряхнув головой, она встала на ноги. Крови не было, но она набила здоровенную шишку. Со смехом Кадзуё отряхивала грязь с платья. Кику успокоился.

Подъехала патрульная машина, и драка прекратилась. Через полчаса Кадзуё сказала, что ее знобит. На ее лбу выступил пот, лицо побледнело. Она не могла стоять. Кику предложил пойти в гостиницу. Кадзуё покачала головой: с предсказателем не получилось, но с официантом обязательно нужно встретиться. Опираясь на Кику, Кадзуё отправилась на встречу.

Официант брился. С шумом бара, отделенного от офиса несколькими дверьми, мешалось жужжание электрической бритвы. Кончив бриться, он достал из ящичка желтую бутылку и полил еще дымящую сигарету остатками ячменного чая. Кадзуё с мокрым полотенцем на голове лежала на диване.

— Черт, лосьон дешевый, дерет — мочи нет. А что касается твоего брата, то я его нашел.

Кадзуё, что-то воскликнув, попыталась встать.

— Лежите, лежите! По-моему, лучше сходить одному вашему сыну.

Кадзуё пробормотала, что непременно отблагодарит его, и опять попробовала встать. Официант остановил ее.

— Не беспокойтесь, и правда, лучше будет, если пойдет только молодой человек. Это довольно шумное место.

На рубашке официанта были вышиты бамбук и тигр.

— Я сейчас план нарисую. С задней стороны станции Сэйбу Синдзюку есть большой ресторан японской кухни. Называется «Футацуя», там стоит аквариум, прямо с улицы видно. На первом этаже здания напротив «Футацуя» игровые автоматы «Смарт Болл», но сейчас они, скорее всего, закрыты. Там есть железная лестница, вроде как пожарная. Нужно подняться до зеленой двери, на ней надпись «Слепая мышь». В «Слепой мыши» увидишь мужчину средних лет с шишкой на шее. Скажи ему: «Я хотел бы послушать записи Ли Коница». Это пароль, я вот здесь его напишу. Хотел бы послушать записи Ли Коница, понял? Тогда он тебе расскажет, где находится твой брат. В этом заведении пластинки продают. Только будь пообходительнее. Человек он со сложным характером, не очень разговорчивый.

Креветки, нанизанные на бамбуковую палочку, жарились на углях. В аквариуме плавали ставриды, но из-за необычного освещения их цвет был такой, словно рыбы полдня пролежали на солнце. Увидев железную лестницу. Кику еще несколько минут наблюдал за рыбами в мутном аквариуме.

Две ставриды вот-вот сдохнут. У одной хребет изогнут так, что она напоминает уродливый эмбрион. По мере того как рыба росла, ее жабры искривились, и теперь она бессильно дрейфовала по аквариуму. Другую, видимо, покусали собратья: она медленно крутилась в углу аквариума, из разорванного брюха торчали кишки, чуть-чуть выступила кровь. Рыбья кровь в воде кажется серой. Хотя вода здесь мутная: что рыба, что тритон — не разберешь. Надпись «Слепая мышь» была вырезана прямо на двери. В магазине ни одного покупателя, все стены заставлены пластинками. Увидев на одной из полок магнитофон. Кику почувствовал, что Хаси должен был сюда заходить.

За стойкой стоял мужчина в очках, с большой шишкой на шее. Глаза очень узкие, кожа пористая. Увидев Кику, он тут же проговорил:

— Если вам нужны билеты в театр, то я ничем помочь не могу.

Кику развернул бумажку, которую дал ему официант, и прочитал:

— Я хотел бы послушать записи Ли Коница. Выражение лица мужчины с шишкой неожиданно переменилось.

— Записи Ли Коница, говорите? Такой молодой, а уже джазом увлекаетесь? Последнее время никто не интересуется старой западной музыкой, по крайней мере никто не спрашивает. Вот эту пластинку я бережно храню. Здесь его совместное исполнение с Майлсом Дэвисом. В Америке такие пластинки уже не выпускают. Естественно, что и в Японии нигде не продают. Я купил эту пластинку, когда был в Нью-Йорке. Что, жарко? Кондиционер сломался. Даже то, что кондиционер сломался, напоминает лето в Нью-Йорке. Обрадовал ты меня. Но ты, наверное, кого-то ищешь, потому и пришел?