Книга Дорогой мистер Холмс - Евгений Баринов

Позже мы находим оценку зубного аппарата в трудах по судебной медицине Pauli Zacchiae (Закхиаса) (1688): «Существует общее мнение считать зубы органами тела (membra). Хотя зубы приносят много разнообразной пользы, особенно тем, что служат для жевания пищи, помогают речи, придают рту приличный, красивый вид, однако и по пользе и по красоте они не равны ни тем органам тела, которые собственно называются органами тела (guae proprie membra dicuntur), ни тем, которые носят это название не собственно (aut eorum guae Improprie, sed conspicuae partes sunt), а являются только заменными органами тела.

Поэтому, кажется, закон совершенно справедливо решил, что человек, выбивший зубы другому, не заслуживает наказания – отсечения органа тела. Кроме того, доставляемая зубами польза речи, равно как и получаемое от них украшение рта очень легко достигаются искусственными зубами». В другом месте имеется указание на следующее положение: «Хотя этот юрист (Плаций) справедливо определил, что человек, у которого недостает какого-либо зуба, еще не болен, однако можно спорить, не должен ли считаться больным тот, у которого недостает многих зубов, и потеря каких зубов преимущественно приносить больше вреда. Дело в том, что зубы чрезвычайно полезны человеку не только для измельчения пищи, но также для звучности речи, для различия вкуса и для других целей… Но, что преимущественное назначение их заключается в том, чтобы измельчать твердую пищу, которая, вследствие этого, могла бы легче перевариваться в желудке, то это признается всеми. Без такого измельчения пищи желудок в высшей степени утруждался бы при переваривании пищи, и животное легко впадало бы во многие болезни… Поэтому, так как от недостатка зубов может последовать для человека величайшее неудобство, то закон весьма справедливо говорит, что купленный беззубый невольник должен быть взят назад продавцом, если он лишен всех или большинства зубов… Но не все зубы одинаково полезны при жевании и других назначениях, как говорят анатомы… Резцы, то есть передние зубы, четыре верхних и столько же нижних, которые разрезают и раздавляют пищу, кажется более необходимы, чем клыки, то есть те острые зубы, которые виднеются за резцами с обеих сторон; коренные зубы опять более необходимы, чем резцы, так как они тщательным растиранием измельчают пищу, что они легко могли бы исполнить и без содействия резцов. Поэтому, что касается жевания, то скорее должен считаться больным тот, у которого нет коренных зубов, чем тот, у которого нет прочих зубов. Напротив, что касается речи, то передние зубы, как это всем известно, более имеют полезное значение для этого дела, в чем все указанные выше лица соглашаются».

В дальнейшем встречались самые разные толкования значения того или другого повреждения зубов. Такое разногласие было обусловлено прежде всего отсутствием в существующих уголовных уложениях прямых указаний на повреждения зубов. Вследствие этого судебно-медицинская экспертиза стремилась подвести ранения зубов под ту или другую статью уголовного уложения, трактующую о повреждения тела вообще.

Экспертная оценка повреждений в области лица также имеет свою историю. Уже в древнейших памятниках русского уголовного законодательства содержатся указания о телесных повреждениях и, в частности, в области лица.

Так, в Русской Правде (X–XIII вв.) предусматривается ряд наказаний за причинение побоев в области лица с повреждением зубов, глаз, нанесение ран и кровоподтеков: «Оже выботь зоуб, а кровь увидят у него в рте… то виновный гривне продаже, а за зоуб гривна», «Аще кто истекнет око рабу своиму или рабе своей, ти да ослепнет: свобод да опустится в око место; или зуб рабе своей или рабу своему: свобод да опустится в зуба место». За нанесение телесного повреждения полагалось значительное денежное возмещение. Но это фактически имело силу лишь в тех случаях, когда потерпевшим оказывался свободный человек, а не раб или холоп.

Более подробные указания по этому вопросу мы находим в русском законодательстве, которое относится к XVII столетию. Так, в Уложении царя Алексея Михайловича (1649) говорится: «Кто учинит над кем нибудь мучительное надругательство, отсечет руку, или ногу, или нос, или ухо, или губы отрежет, или глаз выколет, за такое его надругательство самому ему то же учинити…»

История знает множество примеров, когда врачи по образованию становились выдающимися государственными деятелями, создававшими славу своей стране. Но единственным государственным деятелем, который по своей собственной воле и желанию занимался медициной, был российский царь Петр I.

Его интерес к медицине был не случаен. С детства он видел при дворе отца, царя Алексея Михайловича, голландского врача Захария фон дер Гульста, пользовавшегося большим расположением царской семьи. Впоследствии доктор фон дер Гульст сопровождал молодого Петра в его обоих архангельских поездках. Другие врачи также пользовались расположением Петра.

Особенно много сведений по медицине Петр получил во время своей поездки в Голландию. Знакомство с известным анатомом Фредериком Рюйшем произошло у Петра в 1697 г., когда Петр, находясь в Голландии, посетил дом ученого, где располагался его музей.

Сохранилось предание о том, что, когда Петр был у Рюйша, домашние дела последнего потребовали его немедленного присутствия и царь ненадолго остался в одиночестве. Петр начал исследовать разные комнаты и, открыв одну из дверей, наткнулся на ребенка, который, казалось, крепко спал. Войдя в комнату на цыпочках, царь пристально рассматривал очаровательное розовое дитя, затем наклонился и поцеловал его, и, лишь почувствовав, какое оно холодное, он понял, что это один из многих экспонатов коллекции Ф. Рюйша. Молодой царь испытал сильное впечатление от всего увиденного.

Позже профессор Ф. Рюйш сопровождал Петра I во время экскурсии по ботаническому саду в Амстердаме, давая различные пояснения, рассказывая о диковинных и лекарственных растениях.

Находясь в Европе, Петр I неоднократно посещал госпитали и анатомические театры Лейдена и Амстердама. В 1698 г. он слушал лекции Ф. Рюйша по анатомии, и тот объяснял царю строение человеческого тела по изготовленным им самим анатомическим препаратам. Царь видел, как профессор препарировал труп, давая разъяснения студентам, даже сам принимал непосредственное участие в проведении вскрытия, осматривал вместе со студентами коллекцию забальзамированных препаратов. В Лейдене он посещал медицинского светилу того времени профессора Бурхаве, был в его анатомическом театре и присутствовал вместе с учениками профессора при вскрытии трупа.

В те годы у молодого царя появилась идея приобретения анатомической коллекции, но ни Рюйш, ни Бурхаве не спешили расстаться со своими «сокровищами».

Позже, в 1717 г., по императорскому велению одна из многочисленных коллекций анатомических препаратов была приобретена для России и составила основу кунсткамеры – собрания редкостей. Некоторые историки считали данную коллекцию Ф. Рюйша потерянной и утраченной навсегда. Однако она до сей поры является частью экспозиции в Кунсткамере Санкт-Петербурга и насчитывает 900 препаратов. Ряд препаратов из приобретенной Петром I анатомической коллекции также хранятся в Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге и в Казанском медицинском институте, куда были в свое время переданы студентам для изучения.