Книга Пепел розы - Мэри Хиггинс Кларк

Долли оказалась невысокой, с седыми редеющими волосами и длинным лицом.

— Вы в точности как на снимках в «Рекорде», — заговорила она почти с порога. — Я так жалела, что была занята и не сумела выбраться на суд того ужасного человека, убившего свою начальницу…

Она провела Кэрри длинным темным коридором и пригласила в маленькую гостиную.

— Давайте сядем здесь. Другая гостиная слишком большая, на мой вкус. Я говорю дочери, что там эхо гуляет, но она любит эту комнату, очень уж подходит им для вечеринок. Дороти обожает устраивать вечеринки. То есть, конечно, когда они дома. Но теперь, когда Лу отошел от дел, на месте они не сидят. То тут, то там, носятся по всему свету. Зря только платят экономке за полный рабочий день. Приглашали бы помощницу раз в неделю, и хватит, правда? Деньги бы сберегли. Правда, я не люблю оставаться ночью одна. Может, потому… Но с другой стороны…

Господи, вздохнула про себя Кэрри, она, конечно, симпатичная, но я не в настроении выслушивать всю эту болтовню. Она села на стул с прямой спинкой, а миссис Боулз устроилась на кушетке, обитой ситцем.

— Миссис Боулз, не хочу отнимать у вас много времени, да и сама не могу задерживаться надолго. Я оставила дочь со знакомым…

— У вас есть дочка? Как мило. Сколько ей?

— Десять. Миссис Боулз, мне хотелось бы знать…

— Вы так молодо выглядите, и не скажешь, что у вас десятилетняя дочь.

— Спасибо. Уверяю вас, я чувствую себя достаточно старой для этого. — Кэрри казалось, будто она свалилась в канаву и никогда оттуда не выберется. — Миссис Боулз, давайте поговорим о том вечере, когда убили Сьюзан Риардон.

Следующие пятнадцать минут она слушала подробный рассказ о том, как Долли служила няней в доме напротив и сидела с маленьким Майклом, у которого были проблемы с развитием. Но из этой кучи Кэрри все же удалось выудить крупицу информации.

— Вы сказали, что машина, которую вы видели перед домом Риардонов, не принадлежала кому-нибудь из соседских гостей. Но почему вы так уверены?

— Потому что я со всеми сама поговорила. К соседям в гости приехали три супружеские пары. Все из Элпайна, и после того, как мистер Грин выставил меня на суде дурой, я им всем позвонила. Никто из них не приезжал на «машине Дады».

— «Машине Дады»? — переспросила Кэрри.

— Так ее назвал Майкл. Понимаете, он не умел различать цвета. Показываешь ему машину и спрашиваешь, какого она цвета? А он не знает. Но он всегда умел выбрать среди машин знакомую. Или ту, которая похожа на знакомую. Раз сказал «машина Дады», значит, увидел черный «мерседес» — седан. Дадой он называл дедушку и обожал кататься с ним на «Мерседесе». Тогда уже смеркалось, но в конце подъездной аллеи Риардонов горел фонарь, так что мальчик хорошо разглядел машину.

— Миссис Боулз, вы утверждали, что тоже видели эту машину.

— Да. В половине восьмого, когда я пришла к Майклу, машины еще не было, а когда он заметил ее, она уезжала, и я не смогла рассмотреть ее хорошенько. Но заметила 3 и Л на номерном знаке. — Долли напряженно стиснула руки, ее глаза за стеклами очков округлились. — Понимаете, мисс Макграт, я пыталась рассказать все защитнику Скипа, Фаррерру… Хотя нет, его Феррелл звали, да. А он мне ответил, что суд обычно не принимает свидетельство по слухам. А если бы и принял, то все равно показания умственно отсталого ребенка только подорвут доверие к моим показаниям. Но он ошибался. Почему это я не могла рассказать присяжным, что Майкл разволновался, когда ему показалось, будто он видит машину дедушки? Не пойму. Это могло помочь.

Легкая дрожь в ее голосе пропала.

— Мисс Макграт, в две минуты десятого тем вечером от дома Риардонов отъехал черный «мерседес-седан. Я в этом уверена. Абсолютно.

Джонатан Хувер безо всякого удовольствия допил мартини. Обычно он смаковал эту минуту, когда, сидя в плетеном кресле у камина и потягивая приятный густой джин, разбавленный ровно тремя каплями вермута, с добавлением двух оливок, рассказывал Грейс о событиях дня.

Сегодня к его собственным тревогам добавилось явное беспокойство Грейс. Может, у нее усилились боли? Но ведь она ни за что не признается. Ее здоровье никогда не обсуждалось. Джонатан давно научился не задавать вопросов, кроме небрежного: «Как ты себя чувствуешь, дорогая?»

Ответ тоже был неизменным: «Очень даже неплохо».

Все более острые приступы артрита не мешали Грейс одеваться с прежней элегантностью. Правда, теперь она носила платья свободного покроя, чтобы замаскировать изувеченные ноги, и с длинными просторными рукавами, которые прикрывали распухшие запястья.

Грейс полулежала на кушетке, опираясь на подушки. Серые глаза подчеркивали алебастровую бледность кожи. Лишь пальцы, узловатые и скрюченные, выдавали разрушительную болезнь.

Грейс обычно оставалась в постели до одиннадцати, а то и до полудня, тогда как Джонатан просыпался рано. Поэтому они проводили вместе все вечера. Грейс сдержанно улыбнулась мужу:

— Мне кажется, будто я смотрюсь в зеркало. Тебя что-то беспокоит. Готова поспорить, причина та же, что и раньше. Думаю, начать стоит мне. Я говорила с Кэрри.

— И что? — поднял брови Джонатан.

— Боюсь, она не намерена отступаться от дела Риардона.

— Так она тебе сказала?

— Дело не в словах, а в том, о чем Кэрри умолчала. Говорила она очень уклончиво. Выслушала меня и ответила, что у нее есть основания полагать, что доктор Смит солгал. Созналась, что пока виновность Риардона не вызвала у нее особых сомнений. Но при этом она считает себя обязанной расследовать это, чтобы исключить малейшую вероятность судебной ошибки. Джонатан побагровел.

— Черт! Иногда ее чувство справедливости доходит до абсурда. Вчера я убедил губернатора повременить с обсуждением в сенате кандидатов на пост судей. Он согласился.

— Джонатан…

— А что еще я мог сделать? Иначе пришлось бы просить вычеркнуть Кэрри из списка. У меня не было выбора. Маршалл был незаурядным губернатором. Ты и сама это знаешь. Работая с ним, я сумел склонить сенат к проведению необходимых реформ в правосудии, к пересмотру налоговой структуры, к привлечению бизнеса в штат. К реформе социальных пособий: теперь мы не обездоливаем неимущих, но и не даем возможности мошенникам обмануть соцобеспечение. Я хочу, чтобы Маршалл вернулся к нам через четыре года. Я не могу назвать себя сторонником Грина, но как губернатор он будет неплохим запасным игроком, не разрушит того, чего добились мы с Маршаллом. А если Грин провалится на выборах и победит другая партия, тогда все может пойти прахом.

Постепенно Джонатан успокоился и устало вздохнул. Грейс подумала, что сейчас он выглядит на все свои шестьдесят два года.

— Я приглашу Кэрри с Робин в воскресенье на обед, — решила Грейс.

— Тогда у тебя появится возможность попытаться вразумить ее. Не думаю, что жертвовать своим будущим ради Риардона — правильный шаг.