Книга Луна над Эдемом - Барбара Картленд

— Мне кажется, буддисты дают единственное разумное объяснение всех бед и жизненных тягот, — сказала она. — А их священники так верно служат своему делу, но в то же время так спокойны и деликатны и никому не навязывают своих убеждений.

Лорд Хокстон знал, что, говоря это, она думает о своем отце. За последние дни он убедился в том, что Доминика обладает острым умом и размышляет о тех вещах, которые редко волнуют девушек ее возраста. Отчасти это было следствием ее необычного воспитания, и лорд Хокстон понимал, что, несмотря на ее невежество во многих житейских вопросах, ее ум способен достичь высот, каких суждено достичь немногим.

— Я хочу вас обрадовать, — неожиданно сказал он.

— Чем? — удивилась Доминика.

— Я уже написал в книжный магазин в Канди, чтобы на плантацию выслали все последние новинки.

По тому, как загорелись ее глаза, лорд Хокстон понял, что это известие доставило ей огромную радость.

— У вас будет много времени для чтения, — сказал лорд Хокстон, — когда Джеральд будет занят на плантации. Но я должен кое о чем вас предупредить.

— Я слушаю вас, — насторожилась Доминика.

— Вы не должны выполнять никакой работы по дому.

— Почему? — удивилась она.

— Потому что у вас будет достаточно слуг, и если вы станете брать на себя часть их работу, вы их обидите. Они сочтут, что вы недовольны тем, как они справляются со своими обязанностями.

— А если они будут что-то делать не так, как нужно? — спросила Доминика.

— В таком случае вы можете им объяснить, что именно от них требуется, — ответил лорд Хокстон. — Но ни в коем случае не стирать самой, не мыть полов и не вытирать пыль!

— А готовить я могу? — слабо проговорила Доминика.

— У меня великолепный повар, — ответил лорд Хокстон. — Если за время моего отсутствия он уволился, во что я слабо верю, вы, конечно, можете заняться обучением того, кто займет его место. Но я прошу вас твердо усвоить, что я не допущу, чтобы вы сами готовили.

Она вздохнула:

— Я вижу, вы намерены превратить меня в светскую даму. Неудивительно, что вы выписали мне столько книг для чтения. А что мне позволено делать?

— Вы можете кататься верхом, — ответил он. — Мне кажется, вы будете прекрасно смотреться на лошади.

— Когда я была маленькой, у нас был пони, — сказала Доминика. — Но когда он умер, мы не могли позволить себе купить другого.

— Я научу вас ездить верхом, — сказал лорд Хокстон и добавил, словно эта мысль только что пришла ему в голову:

— Конечно, если Джеральд не захочет сделать этого сам.

Было половина четвертого, когда поезд подъехал к станции. Не доезжая до Канди, они позавтракали содержимым корзинки, которую лорд Хокстон захватил с собой из Квинз-Хауса. Там были такие восхитительные блюда, которых Доминика прежде никогда не пробовала, а вино показалось ей божественным нектаром.

Когда поезд остановился, Доминику от страха даже затошнило. Их уже ждал экипаж, и пока лорд Хокстон давал указания носильщику, к ним подошел какой-то мужчина.

— Ранджан! — воскликнул лорд Хокстон. — Как я рад, что ты приехал встретить меня!

Мужчины обменялись крепким рукопожатием, а затем повернулись к Доминике.

— Доминика, позвольте мне представить вам Ранджана, моего надсмотрщика, который взял на себя управление плантацией, когда мне пришлось уехать в Англию, — сказал лорд Хокстон. — Я очень рад видеть тебя, Ранджан.

— Я тоже, Дюраи, — ответил Ранджан. — Мы все надеемся, что вы вернулись насовсем.

— Все в порядке? — спросил лорд Хокстон.

— Нет, Дюраи. Очень большие неприятности, — ответил Ранджан.

— Я слышал, что у вас были кое-какие трудности, — сказал лорд Хокстон, — но обещаю тебе, я все улажу.

— То, что случилось, исправить уже нельзя, — тихо произнес Ранджан.

Доминика тактично отошла в сторону, но ей все равно было слышно, о чем говорили мужчины.

— Что произошло? — резко спросил лорд Хокстон.

— Сита, та девушка, которую прогнал Синна Дюраи, умерла. Сегодня утром мы нашли ее тело на дне ущелья.

Доминика почувствовала, как напрягся лорд Хокстон. Он молча стоял, глядя на надсмотрщика, чей саронг казался единственным ярким пятном на фоне деревянных стен здания вокзала.

— Она покончила с собой! — еле слышно проговорил лорд Хокстон.

— Да, Дюраи. Лакшман, ее отец, поклялся страшно отомстить!

— Ты должен разыскать его, Ранджан, — твердо сказал лорд Хокстон. — Найди его немедленно. Скажи ему, что я дам ему много денег, чтобы хоть как-то смягчить горечь его утраты.

— Я пытался, Дюраи, — ответил Ранджан, — но он совсем обезумел. Слишком поздно, чтобы пытаться исправить дело деньгами.

— Ты должен попробовать, Ранджан! Скажи ему, что я только что приехал. Скажи ему, что я крайне огорчен случившимся и хочу, чтобы он немедленно пришел ко мне.

— Хорошо, Дюраи, — ответил Ранджан, но Доминике показалось, что в его голосе прозвучало сомнение.

— Увидимся позже, — сказал лорд Хокстон. Он повернулся к Доминике и сказал совсем другим тоном:

— Доминика, вам не следует стоять на солнце без зонтика.

— Да, конечно.

Она послушно раскрыла зонтик и подняла его над головой. Часть их багажа уже отнесли в экипаж, а остальное Ранджан сложил в странного вида деревянную повозку, которую, как догадалась Доминика, обычно использовали, чтобы перевозить на плантации овощи или бамбук.

Экипаж, где сидели лорд Хокстон и Доминика, довольно резво тронулся с места, но вскоре дорога пошла в гору, и они поехали медленнее.

Лорд Хокстон молчал, и только спустя некоторое время Доминика робко спросила:

— Кто такая Сита?

— Вы слышали, о чем говорил мой надсмотрщик?

— Я не могла не слышать.

— Ему не следовало болтать в вашем присутствии, — резко сказал лорд Хокстон.

— Вы сказали, что эта девушка… покончила с собой. Почему?

Она знала, что ему не хотелось отвечать на этот вопрос, но интуиция подсказывала ей, что все происшедшее каким-то образом затрагивает и ее.

После долгого молчания лорд Хокстон ответил:

— Вы прожили на Цейлоне всю свою жизнь и не можете не знать, какое одинокое и однообразное существование обычно ведут плантаторы в горах. Они вынуждены довольствоваться лишь обществом своих кули. Именно поэтому я так спешил найти подходящую жену для своего племянника.

— Сита — цейлонка, — сказала Доминика, не сводя глаз с лица лорда Хокстона.

— Вы, несомненно, догадались об этом по ее имени, — сухо ответил он. — Должно быть, она бросилась в ущелье в минуту помешательства. Пролетев сотню футов, она упала на скалы и, должно быть, потеряла сознание и утонула в потоке, протекающем по дну ущелья.