Книга Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных? - Франс В.М. де Валь

Я склонен воспользоваться здесь своим правилом «знай свое животное», в соответствии с которым мы можем проигнорировать высказывание этого философа, полагающего, что шимпанзе раз за разом пытаются расколоть камнем скорлупу ореха — в среднем тридцать три удара на одно добытое ядро — без всякой осмысленной цели. Полевые наблюдения показывают, что в определенное время года шимпанзе тратят до 20 % времени своего бодрствования на раскалывание орехов камнями и добычу термитов с помощью палочек. Подсчитано, что в процессе этой деятельности они получают в девять раз больше килокалорий, чем тратят{95}. Более того, японский приматолог Джен Ямакоши обнаружил, что орехи служат резервным источником питания, когда основной пищи человекообразных обезьян — сезонных фруктов — недостаточно{96}. Другой запасной источник питания — сердцевина масличной пальмы, которая добывается с помощью «толчения пестиком». Шимпанзе поднимается на пальму, пока не окажется на самом верху, где, стоя на ногах, руками с помощью черешка от листа дробит верхушку пальмы, делая в ней глубокую ямку, из которой добывает мякоть и сок. Иными словами, орудия совершенно необходимы шимпанзе для выживания.

Один из наиболее сложных способов применения орудий человекообразными обезьянами — раскалывание орехов с прочной скорлупой. На рисунке изображена самка шимпанзе в естественных условиях, которая нашла подходящие камни, служащие наковальней и молотком, чтобы расколоть орех, в то время как ее детеныш наблюдает за ней и учится. Только к шести годам он приобретет необходимые навыки

Бен Бек сформулировал наиболее известное определение применения орудий, которое в сокращенном виде выглядит следующим образом: «перемещение неприкрепленного объекта в окружающей среде, чтобы более эффективно изменять форму, положение или состояние других объектов»{97}. Хотя и несовершенное, это определение десятилетиями применялось в изучении поведения животных{98}. Создание орудий, таким образом, можно определить как активное изменение неприкрепленного объекта, чтобы сделать его более эффективным в связи с конкретной задачей. Обратите внимание, что важную роль в этой деятельности играет намерение. Орудия приносятся со значительного расстояния и изменяются в соответствии с задуманной целью. Традиционные представления об обучении, вращающиеся вокруг случайно найденных полезных вещей, не позволяют объяснить подобное поведение. Если вы видите, как шимпанзе обрывает боковые побеги на веточке, чтобы выровнять ее для добычи муравьев, или жует пригоршню листьев, превращая их в подобие губки, чтобы впитать воду из дупла дерева, трудно не предположить наличие определенного намерения. Изготовляя подходящие орудия из простых материалов, шимпанзе демонстрируют то самое поведение, которое когда-то определяло Homo faber, человека творящего. Вот почему британский палеонтолог Луис Лики, впервые узнав о подобном поведении от Гудолл, написал ей в ответ: «На мой взгляд, у ученых, придерживающихся традиционных представлений, есть три выхода: они должны признать шимпанзе людьми, или дать новое определение человеку, или дать новое определение орудиям»{99}.

Казалось бы, после множества наблюдений за шимпанзе, применяющих орудия в неволе, те же действия того же вида в естественных условиях не должны быть неожиданными, однако это открытие стало ключевым, потому что не могло быть объяснено воздействием человека. Более того, дикие шимпанзе не только применяют и создают орудия, но и учатся друг у друга, что позволяет им улучшать свои орудия из поколения в поколение. Результаты намного превосходят то, что нам известно о шимпанзе, содержащихся в зоопарках. Хорошим примером служат наборы инструментов, которые могут быть настолько сложны, что трудно поверить в их изобретение в один шаг. Типичный пример был обнаружен британским приматологом Крикетт Санц в Треугольнике Гуалуго в Республике Конго, где шимпанзе приходили на определенную поляну в лесу с двумя разными орудиями. Это всегда была одна и та же комбинация: прочная палка длиной около метра и гибкий тонкий стебель травы. Шимпанзе решительно втыкали палку в землю и начинали орудовать ею обеими руками, помогая себе ногами, наподобие того, как мы копаем лопатой. Выкопав яму, чтобы проникнуть в гнездо бродячих муравьев, расположенное глубоко под землей, шимпанзе вынимали палку, обнюхивали ее, а затем аккуратно вставляли свое второе орудие — стебель. В стебель впивались муравьи, которых обезьяны вынимали и поедали, периодически опуская его в гнездо. При этом шимпанзе часто забирались на ветви деревьев, чтобы избежать атаки муравьев, защищавших гнездо. Санц собрала более тысячи подобных орудий, что доказывает, насколько широко распространена комбинация палки и стебля{100}.

Более совершенный набор инструментов применяют для добычи меда шимпанзе в Габоне. Для такого опасного предприятия, как разорение пчелиных гнезд, они используют комплект из пяти разных орудий. Он включает пестик (толстую палку, которой взламывают вход в улей), бур (палку, которой протыкают улей, чтобы добраться до отделения с медом), расширитель (для увеличения прохода боковыми движениями), коллектор (палку с расщепленным концом, чтобы погружать в мед и доставать его) и щетку (кусочек коры, чтобы счищать мед){101}. Применение этих орудий очень сложно, потому что их нужно подготовить и принести на место до начала работы и держать под рукой, пока рассерженные пчелы не вынудят шимпанзе уйти. Требуется также предварительно продумать и спланировать последовательность действий — то есть та самая организационная деятельность, которой придавалось такое большое значение у наших предков. С одной стороны, применение орудий человекообразными обезьянами может показаться примитивным, так как они используют палки и камни, но с другой стороны — чрезвычайно изобретательным{102}. Палки и камни — это все, что у них есть в лесу, и нам не следует забывать, что универсальным орудием бушменов служит палка-копалка (заостренная палка, с помощью которой вскрывают муравейники и выкапывают корни). То, как используют орудия дикие шимпанзе, значительно превосходит все, что когда-либо считалось возможным.