Книга Звездные войны. Последствия - Чак Вендиг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А конкретнее?
– Кое-что сверх того, что на экране.
– Выкладывайте, мичман. Не тяните.
– У нас есть разведданные. От Оператора.
Акбар подходит ближе к собеседнику:
– Откуда вам вообще известно про Оператора? Это секретная информация, Дельтура.
– Коммандер Агейт меня к ней допустила.
– Похоже, коммандер Агейт вам доверяет.
Мичман коротко кивает:
– Надеюсь.
– В таком случае я вам тоже доверяю. Что за разведданные?
Выслушав Дельтуру, Акбар чувствует, как у него вдруг пересыхает кожа, хотя на корабле поддерживается высокая влажность – все-таки это корабль мон-каламари. Его не оставляет ощущение новой опасности, надвигающейся словно невидимая тень.
– Вы уверены?
– Нет. В том регионе нет известных нам шпионов.
– Я уже немолод, – вдруг говорит Акбар, глядя в никуда. – Как думаете, почему я размахиваю тут кар-шаком и занимаюсь котасом? Потому что хочу быть в форме. Сохранить силу и гибкость. И превосходить врагов. Знаю, однажды я окажусь слабее их – так же, как мы едва не оказались слабее над Эндором. Мы слишком поторопились – и могли потерять все.
На мгновение наступает тишина. Слышится лишь тяжелое дыхание адмирала.
– Сэр…
– Да-да. Пошлите разведчиков на каждую из тех планет, но на Акиву направьте двоих. Нужно все проверить, прежде чем предпринимать какие-то шаги.
– Так точно, сэр. – Дельтура отдает честь.
Мичман уходит, и Акбар снова остается один, внезапно ощутив на плечах вес всей Галактики. Естественно, это лишь иллюзия – он вовсе не знаменосец Новой Республики, и от него зависит не так уж и многое. Но чувство тяжести не исчезает.
А вместе с ним приходит тревожная мысль: информатор внутри Империи, сам назвавшийся Оператором, пока что ни разу их не подвел. Он оказал им неоценимую помощь, точно указав уязвимые имперские пути и конвои, а также представив список губернаторов и других галактических лидеров, которые, вероятно, с радостью бы предали Империю.
Так почему же Акбар не может избавиться от ощущения, что им уготована очередная ловушка?
– У нас проблема.
Кто-то будит Теммина, встряхнув за плечо. Судорожно вздохнув, он садится в кровати, которая стоит в нише на втором этаже их дома. Снаружи оглушительно грохочет гром, похожий на канонаду космического боя, – вспышки молний напоминают выстрелы. Это маусим, как по-старинному называют на Акиве ежегодную грозу, возвещающую о начале сезона дождей. Над городом сгущаются черные тучи, словно затягивая его в силки. Гроза-маусим может длиться много дней, даже недель. Проливные дожди затапливают город, из-за сильного ветра прекращается любое движение.
Теммин шмыгает носом и потирает глаза. Перед ним его отец, который наклоняется и целует сына в лоб.
– Папа… что… что такое?
Со стороны двери доносится голос матери:
– Брентин, что случилось?
– Прости, – отвечает отец. – Я…
Внизу раздается стук в дверь.
Затем – очередной раскат грома.
Брентин крепко прижимает к себе сына.
– Теммин, позаботься о матери. Обещай мне.
Ребенок сонно моргает.
– Ты о чем, пап?
Мама уже стоит возле кровати, вспышки молний освещают ее полное тревоги лицо. Внизу снова стучат. Наконец кто-то теряет терпение и начинает выламывать дверь. Мама вскрикивает.
– Обещай мне, – повторяет Брентин.
– Я… обещаю…
Отец обнимает Теммина в последний раз.
– Норра, помоги мне… – Он спешит к закрытому металлическими ставнями-жалюзи окну. Ставни предназначены для защиты от грозы – если ветер разобьет стекло, перекладины жалюзи захлопнутся, полностью изолируя окно. Оба поворачивают рычаги, удерживающие ставни на раме.
– Брентин, что происходит? – спрашивает мама.
– Они пришли за мной. Не за тобой. За мной.
Голоса. Треск коммуникатора. Шаги. Внезапно в комнате появляются двое штурмовиков в белой броне и имперский офицер в черной форме. Все что-то кричат, нацелив на отца бластеры. Брентин говорит, что пойдет сам. Тем-мин плачет. Мама встает между штурмовиками и отцом, подняв руки. Один из них бьет ее прикладом по голове.
Вскрикнув, она падает. Отец бросается на них, называя чудовищами, и колотит кулаками по шлему штурмовика…
Выстрел из бластера. Отец с криком валится на пол. Его тащат за дверь. Мама ползет за ними на четвереньках. Офицер в черном нагибается и сует ей под нос инфопланшет.
– Ордер на арест Бредятина Лора Уэксли. Повстанческой мрази.
Она вцепляется в сапог офицера, но он тут же ее стряхивает.
Теммин бросается к матери, которая плачет, скорчившись на полу. Горе и страх внезапно сменяются приступом гнева. Вскочив, Теммин бежит вниз. Отца уже выволокли под дождь и тащат дальше, разбрызгивая сапогами воду. Мальчик выскакивает под потоки дождя. Все вокруг кажется каким-то кошмаром, будто треснуло само небо, извергнув из себя все мировое зло. Но все это происходит на самом деле.
Теммин кричит, чтобы они остановились. Офицер со смехом оборачивается. Двое штурмовиков швыряют отца в заднюю часть бала-бала, маленького спидера, на которых обычно ездят по узким улицам Мирры.
Офицер достает оружие.
– Перестаньте, – говорит Теммин, голос которого сейчас больше похож на стон раненого зверя. – Пожалуйста.
Офицер направляет на него бластер.
– Не путайся под ногами, парень. Твой отец преступник. Пусть свершится справедливость.
– Это не справедливость!
– Еще шаг, и узнаешь, что такое справедливость.
Теммин делает шаг…
Но его тут же хватают за пояс и поднимают в воздух чьи-то руки. Он кричит и отбивается.
– Теммин, не надо, – раздается над ухом шепот матери. – Вернись в дом. Вернись в дом!
– Убью! – кричит он, хотя даже не знает кому. – Обещаю, убью!
– У нас проблема, – шепчет мать на ухо Теммину.
– Что такое? – бормочет он пересохшими губами, чувствуя во рту мерзкий привкус.
– Тихо, – предупреждает она. – Мы в опасности.
Теммин делает глубокий вдох, пытаясь сориентироваться. Грузовой отсек. Маленький корабль кореллианской модели, возможно фрахтовик. Они прячутся за штабелем угольно-черных ящиков, которые стоят на поддоне – судя по всему, на магнитной подушке, хотя сейчас она выключена и поддон лежит на металлическом полу.
