Книга Тень иракского снайпера - Александр Грич

Кейплин крепко тряхнул Потемкину руку и решительно удалился.

А Олег снова вернулся мысленно к разговору с Адель. Сделал еще несколько шагов и остановился. Поднял руку, притормозило, взвизгнув тормозами, такси — и Потемкин направился в офис. Надо было срочно еще раз пересмотреть кое‑какие бумаги в деле Линка.

* * *

— Я всегда это знал, шеф, но никогда не задумывался… — О’Рэйли выглядел огорченным и озабоченным.

— Ты о чем?

— О ребятах, которые отслужили. Отвоевали. Посмотрите на молодежь. Среди парней 18–29 лет каждый год самоубийство совершают 83,3 ветерана и 17,6 неветерана из 100 тысяч человек. Числа для девушек этой возрастной группы соответственно: 39,6 и 3,4. Дикая разница!

Они, значит, возвращаются морально раненные. Вы не можете убивать и видеть смерть и, не изменившись, вернуться в мирную жизнь, в которой, как предполагается, вы забудете о насилии и отдохнете. И после возвращения с войны уже не учитывается, через что вы прошли… Чуть не двадцать ветеранов ежедневно кончают самоубийством.

Да, шеф, теперь к делу… Я почему это все вспомнил: мои ребята беседовали с Брюсом — помните, тот парень, который банки брал и сдался… Он как раз из вернувшихся. Секрет наколки оказался весьма ординарным. «333» — номер части, «PERICULUM IN MORA» — по‑латыни «Опоздание недопустимо» — девиз их боевой группы.

— Негусто…

— Нет, почему же… Во‑первых, мы знаем точно, что это за картинка с надписью и номером — а это уже резко сужает круг подозреваемых, разве не так? А во‑вторых, Брюс, когда увидел, что ему верят, стал чуть поразговорчивее и рассказал, что был у них в подразделении некий Раджив Сетхамапур… полностью фамилию не произнести — длинно. Американский гражданин индийского происхождения. Все его звали на американский манер — Радж. Вот он, этот Радж, когда пленных надо было заставить говорить — обожал их душить. Не до смерти, а так — чтобы языки развязать…

— Скажи, как убили Хэйли Маррона?

— Удушили, разумеется… — Лайон был озадачен. — Иначе чем бы он нас заинтересовал?

— Понимаю, что удушили… — Потемкин досадливо поморщился. — Ты этого Линка видел?

— Нет. Вы же с ним беседовали.

— Беседовать‑то беседовал, да только не задумывался об одном пустяке. Скажи, как именно Хэйли Маррон был удушен?

— Даже не помню точно. По‑моему, голыми руками… Следы пальцев остались…

— Точно — не удавкой?

— Не поручусь. Надо проверить.

Потемкин встал и принялся ходить по кабинету.

— Все дело в том, господин О’Рэйли, что удушить его голыми руками Джон Линк, по моему разумению, ну никак не мог. По одной причине — для этого нужна соответственная физическая подготовка.

* * *

Договориться о встрече с Клодом Левайном оказалось очень непросто. Во‑первых, пришлось долго ждать на автоответчике, пока механический голос объяснял, куда обращаться в экстренных случаях. Потом наконец взяла трубку живая медсестра, которая интересовалась, какая страховка у того, кто звонит, и предупредила, что раньше чем через четыре месяца увидеть доктора никак невозможно.

Наконец Потемкин не выдержал:

— Вам известно, что такое Группа? Скажите доктору Левайну, что я жду на линии, когда он возьмет трубку.

Левайн подключился минуты через три, и голос у него был недовольный.

— Вы прервали мою сессию в самый неподходящий момент, — начал он, не поздоровавшись.

Потемкин коротко пояснил, кто он и где они с доктором знакомились… Голос Левайна стал помягче, но говорил он все же сурово:

— Вы должны понимать, что для врача больные — прежде всего.

— Все понимаю, доктор. И не стал бы тревожить вас без крайней необходимости. Но, боюсь, без вашей помощи мне не обойтись. Речь идет об убийстве. И, может быть, даже убийстве серийном. Мне говорили о вас как о человеке, который способен в своей области делать чудеса…

— Но вас вряд ли интересуют мои чудеса. — Левайн уже полностью успокоился. — И график у меня, сами знаете, жесткий. В порядке огромного исключения могу принять вас либо ранним утром — до работы, либо поздно вечером.

— Тогда утром. Где? В вашем офисе?

Офис Клода Левайна находился в одном из престижных медицинских зданий на одиннадцатом этаже. Не небоскреб, конечно, но как раз то расположение дома, которое Потемкину очень нравилось — из окна доктора ничем не заслоненный вид на океан, из приемной — на городские домики, теснящиеся внизу.

Левайн выглядел не так, как у бассейна, там он был вольготный и неторопливый. Здесь к Потемкину подошел энергичный, собранный, ухоженный джентльмен. Двигается стремительно, говорит отрывисто. Весь облик показывает, что у него каждая минута на счету и на обязательный американский «разгон», вступительную часть беседы, у него просто времени нет.

Вошел в кабинет, поднял шторы. Ни на минуту не задерживаясь взглядом на прекрасном виде за окнами, жестом указал Олегу на кресло:

— Чем могу?

Ну, в общении — как в теннисе. Если партнер, вопреки правилам, подает без разминки — то и ответ должен быть соответственный.

— Вам известно о двух убийствах путем удушения за последние две недели?

— Известно.

— А о третьем, которое было год назад, вам тоже известно?

— Послушайте, не говорите загадками. — Доктор Левайн побарабанил пальцами по столу. — В Сан‑Франциско и окрестностях ежегодно совершается сколько‑то убийств. Сколько — я понятия не имею. И почему я должен о них знать?

— Но тем не менее на первый мой вопрос вы ответили утвердительно…

— Ну, там другое… — Левайн развел руками. — Удушения… Бизнесмены… Шум в прессе. К тому же оказалось, что оба убитых были клиентами моего друга Леборна, выдающегося художника, в доме которого мы с вами познакомились.

— Так вот, то, третье убийство, о котором я говорю, имеет все те же признаки. Плюс совершил его год назад близкий помощник Леборна — некий Джон Линк.

В кабинете установилась тишина. После, когда Левайн заговорил, в нем уже не было былой агрессивности.

— Да, но то убийство давно раскрыто. Виновный, насколько я знаю, сознался. И я не понимаю, почему вы решили к этому делу вернуться.

— Знаете, доктор, кто‑то из древних говорил, что жизнь умнее нас. Вы с этой мыслью не согласны?

И, пока Левайн собирался отвечать, Потемкин продолжил:

— Вы принимали участие в экспертизе по состоянию Джона Линка?

— Нет, конечно. Именно потому, что у меня такие отношения с Бретом, какие они есть.

— Но вы Линка знаете?

— Как сказать? Вряд ли знаю хорошо. Но видел его, и не раз. И какие‑то незначительные разговоры вел… Он ведь в свое время у них и дома, и в мастерской просто пропадал.