Книга Адские каникулы - Алиса Дорн

– Попробуй сосредоточиться на одном из противников, – посоветовал он мне. – На двух сразу новичкам сложно. Вот смотри, сейчас они на исходной позиции…

– А почему у них шпаги так гнутся? Так должно быть?

За этот вопрос я удостоилась еще одного сердитого взгляда серых глаз.

– Это рапира. Как их, ради всего святого, можно перепутать?

Легко. Я даже не знала, что они различались.

– Конечно, так должно быть, – буркнул Диз.

– А почему левый сейчас получил желтую карточку? Я вообще думала, что желтые карточки только в футболе.

– За то, что сделал вид, будто потерял равновесие, и упал. Если бы не прикидывался, Люку бы сейчас засчитали укол.

– Все равно ничего не понимаю, – опять вздохнула я, наблюдая за мельтешением клинков. – Это вообще один поединок такой длинный или уже следующий? Фехтовальщики вроде те же…

Диз, глядя на мои страдания, пересел еще ближе.

– Все тот же. Раунд длится три минуты, но от сигнала до сигнала, время между ними не считается. «Начинайте!» и «Стойте!», – уточнил он. – Сейчас Валерио опять их остановил, и они вернутся в исходную стойку… Нет, этот удар не считается, учитываются только уколы, нанесенные в торс. Идиотское правило, словно в жизни кто-то будет его придерживаться…

Я вполуха слушала его объяснения. Для себя я уже сделала вывод, что все равно ничего не пойму, даже если мне это знание вложат прямо в голову, но прерывать Диза не хотелось. Звучание его мягкого, монотонного голоса успокаивало. И не меня одну, кажется, – запах нарциссов становился все тоньше, и больше не хотелось бежать от него без оглядки. Наоборот, вспоминались наши ночные посиделки на кухне.

А ведь мне не хватало этого. Расслабленного голоса и длинных рассказов. Диза.

– А сейчас Люк нанес укол переводом, видела?

Нет. Не видела.

– Я скучала по этому, – неожиданно даже для себя призналась я, – по нашей дружбе.

Взгляд вновь позеленевших глаз встретился с моим, и лицо демона приобрело недоуменное выражение.

– Ты что-то путаешь, Нат, – наконец хмыкнул он. – Не было у нас тогда никакой дружбы. Как минимум с библиотеки не было.

А что было? Но я побоялась спросить. Тогда, может, дружбы не было, но сейчас, если я правильно расценила его слова, когда он представлял меня Бенедикту…

Сейчас у нас могло что-то получиться.

Напрасно я ожидала от клавиатуры чего-то сверхъестественного. Хорошая новость: внезапно проснувшийся аппетит к крови у нее больше никак не проявлялся. Плохая: действия заклинания я тоже не заметила.

– Жди, – велели мне библиотекарь, когда я пришла возвращать книгу. – Если хоть одно привидение ее коснется, ты об этом узнаешь.

– А если нет? Может, есть еще какой-то способ узнать, кто пользовался моим компьютером?

Бертрам, державшие в руках миску с сырым мясом, пожали плечами и предложили мне поискать его самой. Спасибо за помощь, называется. Найди в закрытой секции, где хранились десятки тысяч книг и шкафы постоянно меняли свое местоположение, то не знаю что… Я честно попыталась, но миссия оказалась невыполнима.

Оставалось только ждать. И думать над другими версиями – которые у меня отсутствовали. От идеи, что письма отправлял кто-то из редакции, пришлось отказаться. Не верила я, что кто-то из наших мог такое придумать. Оливер для этого был слишком рассеян, Моника – излишне серьезна, Жако – слишком прямолинеен, а Элли – чересчур практична, чтобы тратить время на подобные шутки. Розыгрыши были в духе разве что Кима, но я помнила его удивление, когда он получил анонимку, и мне оно показалось искренним.

Поэтому я терпеливо ждала и специально начала заходить в редакцию каждое утро и каждый вечер. Увы, изменений не было. Я даже не знала, как должна подействовать формула Саффата, справочник на этот счет давал лишь очень туманные и двусмысленные указания. «Ты поймешь», – было единственным, чего я смогла добиться от библиотекаря. Пока не понимала. Внимательно осмотрев клавиатуру со всех сторон и даже обнюхав ее (Моника, сидевшая над корректурой, странно на меня посмотрела), я в третий раз уже была вынуждена признать: ничего. Вздохнув, я пожелала Монике приятного вечера и отправилась по своим делам.

Постучавшись к Райли, я было собралась войти, как с другой стороны в дверь врезалось что-то тяжелое – и разбилось.

– Открыто! – тем не менее донеслось изнутри.

Осторожно приоткрыв дверь, я осмотрела комнату. Райли стояла с плойкой у зеркала, а на кровати сидела Люси, ее соседка. Хмурая и крайне недовольная – кажется, я вычислила, кто решил разбить кружку о мою голову.

– Я не вовремя? – тактично поинтересовалась я, обходя осколки.

Спрашивать в открытую, чем я вызвала такое желание, я побоялась. До сих пор мой опыт общения с баньши сводился к одному правилу: меньше знаешь – лучше спишь.

– Уже выхожу, – заверила меня рыжая. Учитывая ее разобранный вид, верилось в это слабо. – Локоны или лучше распрямить? А помада? Красный или фуксия? Да, – спохватилась она и метнулась к шкафу, – я же о главном не спросила… Синее или бирюзовое?

Я послушно посмотрела на платья. Кто-то очень серьезно отнесся к нашему походу…

– Бирюзовое. Ты вообще со мной идешь или у тебя все-таки свидание?

– С тобой, – заверили меня. – Люс, а ты с нами не хочешь? Театральный факультет дает сегодня в амфитеатре вечер худших песен из мюзиклов, должно быть весело.

Не осуждайте. ГООУ находился в изоляции от внешнего мира, поэтому выбор культурной программы у нас был крайне ограниченным. Имелся кинотеатр на кинофакультете, курсы подготовки диджеев на музыкальном… Картинная галерея факультета искусств. Но я уже ловила себя на мысли, что с ностальгией вспоминаю шопинг и дешевые кафешки. Полгода в замкнутом пространстве – это сурово.

К счастью, Люси отказалась. Это было некрасиво с моей стороны, но я не смогла не обрадоваться: до сих пор я так и не поняла, как следует вести себя с человеком, предсказавшим тебе смерть.

– Так что это все-таки было с чашкой? – спросила я у Райли, когда мы выходили из общежития.

– Не знаю, – судя по легкомысленному тону, та в атаке не увидела ничего странного. – Она в последнее время вообще какая-то дерганая и мрачная. Еще более мрачная, чем обычно, я имею в виду.

Это, конечно, все объясняло.

Когда мы дошли до амфитеатра, половину мест уже разобрали. Организатор, одетый в белую тогу, сунул нам в руки по стакану с вином, и мы отправились искать свободные скамьи.

– Пожалуйста, перестань портить университетское имущество, – донесся до меня знакомый голос.

Рядом выше сидели Каталина, оживленно обсуждавшая что-то с парнем на соседнем месте, Диз и незнакомая мне брюнетка в армейского вида штанах и зашнурованных до колен ботинках. Девушка в это время что-то выцарапывала на мраморной ступеньке.