Книга Джорджина - Клэр Дарси

— Странно, что ты заговорил об этом, — обратилась она к сыну. — Разумеется, мое здоровье не позволяет устроить нечто грандиозное, но небольшой вечер с танцами для молодежи я вполне могу осилить. Не настоящий бал, конечно, ведь дом слишком мал для этого, не то что «Дубы», где мы давали замечательные балы, когда еще была жива Нола.

Джорджина, обеспокоенная тем, чтобы тетя не потеряла нить, ударившись в воспоминания о прошлом, прервала ее, воскликнув, что ничего бы так не желала, как вечеринку в Крайторне.

— Вам это не доставит много беспокойства, мадам, — сказала она, — поскольку я уверена, что смогу многое взять на себя.

— Неужели, моя дорогая? Как это мило с твоей стороны!

— И я могу обсудить с миссис Хопкинс закуски, если вы мне позволите.

Предложение Джорджины пришлось миссис Квинливен как нельзя по душе, ибо она была женщиной общительной, любившей участвовать во всякого рода развлечениях. Под руководством Джорджины расплывчатая идея в ее голове через несколько минут оформилась во вполне конкретный план.

Вскоре список гостей, включавший имена самых уважаемых соседей, был обсужден и составлен. Разумеется, были приглашены Мотты, а также Хессионы и Малладоны со своими гостями, майором Ротом и сэром Маннингом Хартили — присутствие последнего тетя Белла считала особой честью.

И уже на следующее утро Джорджина отослала элегантные карточки с золотой рамочкой, заполненные аккуратным почерком, среди которых одна была адресована Марку Шеннону, эсквайру.

Несколько дней ее занимал вопрос, как Шеннон отреагирует, когда получит приглашение. Наверняка удивится, поскольку ему и в голову не могло прийти, что миссис Квинливен в состоянии преодолеть неприязнь к нему и пригласить к себе в дом. Возможно, с надеждой подумала Джорджина, он решит, что это Брендон уговорил мать включить его в список гостей.

В любом случае, думала она, он не сможет отклонить приглашение. Даже такой человек, как он, вряд ли откажется быть признанным семьей покойной жены. Джорджина не считала, что Шеннон настолько мстителен или глуп, чтобы умаслить свою гордость презрительным отказом.

Все шло, как она задумала. Были даны указания, чтобы письма, приходившие в течение недели, доставлялись ей, и когда пришел ответ от Шеннона, то именно она распечатала конверт и внимательно прочла формальное: «Мистер Шеннон с благодарностью принимает приглашение» и т. д. и т. п. Испустив победоносный крик, она побежала показать письмо Брендону.

К ее удивлению, он не разделил ее радости. Недоверчиво покачав головой, сказал только:

— Что ж, я никогда бы не подумал, что он сюда приедет. И вот он ответил согласием, черт побери, Джорджи, мне это совсем не нравится!

— Почему? — удивилась она. — Потому что твоя мать упадет в обморок?

Брендон покачал головой.

— Дело не в маме, а в Шенноне, — сказал он сокрушенно. — Если он узнает, что она и в мыслях не держала приглашать его…

— Откуда он это узнает? Ты же ему не скажешь, и я не скажу, и тетя Белла тоже не скажет! Ты же ее знаешь, она не сможет оскорбить гостя в собственном доме!

— Она каким-нибудь образом выдаст свое негодование, — мрачно хмыкнул Брендон. — Вот увидишь. Напрасно ты это затеяла.

— Теперь уже поздно отступать, — возразила Джорджина. — Мы должны довести дело до конца. И я уверена, что мы с ним справимся.

— Вот как? А я нет! — с неодобрением сказал Брендон. — Завтра же поеду в «Дубы» и расскажу всю правду.

— Брендон! Ты этого не сделаешь! — воскликнула Джорджина, заливаясь краской до корней волос. — Он подумает… Я не знаю, что он подумает обо мне! Обещай, что ты этого не сделаешь!

Но так вышло, что на следующий день Брендон оказался не в состоянии ехать ни в «Дубы», ни куда бы то ни было еще. Во время прогулки верхом он промок под дождем, что к вечеру обернулось болью в горле и сильным ознобом. Доктор Калреви осмотрел его и велел несколько дней провести в постели.

Это обстоятельство повергло Джорджину в двойную печаль: она не только жалела Брендона, которому предстояло провести несколько скучных дней под опекой назойливой Норы Квилл и матушки, но ее также тревожила мысль, что теперь ей придется обходиться без его помощи. Его состояние не было столь опасным, чтобы отменить вечеринку, хотя поначалу миссис Квинливен, как всегда ударившаяся в панику, порывалась это сделать.

Кроме всего прочего, Джорджина очень рассчитывала на Брендона, который должен был проследить, чтобы Шеннон не был одинок во время вечеринки. О том, чтобы она сама принимала его, не могло быть и речи. Но теперь, кажется, и эта забота ложилась на ее плечи.

Последней надеждой оставался майор Рот. Уж на кого она действительно могла положиться, так это на него. Леди Мотт и сэр Хемфри, хоть и слыли особами прямолинейными, были достаточно справедливыми. Мисс Бетси, казалось, питала к Шеннону расположение, как к фигуре, по крайней мере в ее понимании, романтической, и Джорджина была уверена, что он не встретит отпора с ее стороны.

Наконец долгожданный день наступил. Семейство Моттов и Малладонов с гостями были приглашены к восьми. В семь тридцать Джорджина в розовом платье из тафты, с обтягивающими рукавами и пуфами и узкой юбкой, отороченной внизу двумя рядами плиссированных оборок, робко постучалась в дверь комнаты миссис Квинливен. Горничная заканчивала причесывать тетю и прилаживала головной убор, гармонирующий с шелковым красно-коричневым платьем.

— О, моя дорогая! А я как раз собиралась послать за тобой Энсон! — воскликнула миссис Квинливен, когда Джорджина вошла в комнату. — Ты вряд ли могла управиться с этой бестолковой девчонкой, которую миссис Хопкинс наняла на прошлой неделе!

— Напротив, мадам, я со всем отлично справилась, — заверила ее Джорджина, улыбаясь и при этом чувствуя, как громко стучит сердце от предстоящего неприятного объяснения.

Миссис Квинливен окинула ее критическим взглядом и, кажется, осталась всем довольна, поскольку ее пухлое лицо расплылось в улыбке.

— Должна признать, что ты само совершенство! — сказала она. — Но такие волосы, как у тебя, не нужно долго укладывать, они сами ложатся чудесными локонами! — Она нахмурилась собственному отражению в зеркале, которое горничная держала перед ней. — Пошли ко мне миссис Хопкинс, немедленно! — велела она горничной и, когда та вышла из комнаты, добавила, оборачиваясь к Джорджине: — Боюсь, как бы они не переохладили напитки и десерт.

Джорджина; предчувствуя длинный монолог, поспешила вставить фразу:

— Тетя Белла, мне неловко прерывать вас, но я должна сказать вам что-то очень важное.

Миссис Квинливен замолчала в удивлении.

— Вот как? Что же? — На ее лице отразился неподдельный ужас. — Омары! — воскликнула она. — Только не говори мне ничего об омарах!

— Нет, нет! Ничего такого, мадам, — заверила тетю Джорджина, смущенно улыбаясь ее испугу. — Уверяю вас, это не такая мелочь!