Книга Невеста сердится - Дебра Дайер

Он бросил рубашку в корзину для грязного белья.

— Твой отец уже не надеялся, что появится мужчина, у которого достанет храбрости жениться на тебе.

— Храбрости? — Эмили смотрела, как он наливает воду в таз, стоящий на умывальнике, не в силах оторвать взгляда от мышц, игравших под золотистой кожей. Как странно находиться рядом с мужчиной, который совершает свой туалет! Тем более с таким мужчиной — красивым, своевольным, похожим на великолепное дикое животное, умывающееся в лесной чаще. — Вот уж не думала, что для женитьбы нужна храбрость.

— Чтобы жениться на милой, послушной девушке, храбрость не требуется. — Он склонился над тазом и принялся плескать себе водой в лицо и на грудь. — Такой, как Аннабелла.

Неужели он и вправду считает Аннабеллу намного привлекательнее, чем она? Гордость Эмили была уязвлена.

— По-вашему, большинство мужчин предпочли бы жениться на Анне?

— Сомневаюсь, что Анна полезла бы на дерево спасать кошку. — Он провел мокрой ладонью по груди, стирая засохшую кровь.

— Я полезла на дерево спасать Ливи.

— Верно. — Он взял полотенце и посмотрел на нее, кривя губы в усмешке. — Вряд ли Анна затеяла бы бой подушками.

— Вам повезло, что вместо подушки я не взяла стул.

Саймон покачал головой:

— Анне в голову не пришло бы ударить мужчину стулом.

— Совершенно верно.

Эмили перевела взгляд на туалетный столик, и на глаза ей попался томик сонетов.

В глубине души она понимала, что негодяй прав. Ну и пусть. Влюбиться в такую женщину, как она, не каждый отважится. В женщину с бешеным нравом. И уже не юную. И все же ей стало больно от его слов.

Краем глаза она увидела, что он направляется к ней. Он подошел так близко, что она ощутила исходившее от него тепло. Она подняла глаза и уставилась в зеркало, увидев отражение их обоих.

У нее перехватило дыхание. Как странно! Казалось, все это ей уже знакомо и уже стояли вот так, рядом, неустрашимый рыцарь и его дама. Только в другое время и в другом месте. Солнечный свет заливал их, струился, переливался. Казалось, ничто их не разлучит.

Она ощутила тепло его прикосновения — его длинные пальцы погладили ее щеку, дотронулись до подбородка, понуждая оторваться от отражения в зеркале и посмотреть ему в глаза. Огонь горел в их темных глубинах. Огонь, от которого внутри у нее полыхнуло пламя.

Он улыбнулся нежной и доброй улыбкой, и ей захотелось коснуться его губ кончиками пальцев.

— Думаю, Анне нелегко было бы справиться с негодяем.

Она судорожно сглотнула.

— Анна никогда не оказалась бы в подобной передряге.

— Никогда. — Он коснулся ее губ. — Только женщина, у которой внутри пылает огонь, способна выкинуть такую дерзкую штуку — взять и выдумать себе мужа.

Она смотрела в его глаза, понимая, что следовало бы держаться подальше от этого обманчиво-привлекательного мужчины. Однако ее тело тянулось к нему, как тянется нежная роза к теплым лучам солнца.

Он опустил глаза и посмотрел на ее губы.

Он был так близко. Стоило ей чуть-чуть подняться на цыпочки и протянуть губы, чтобы вновь ощутить вкус его поцелуя. Искушение было столь велико, что она задрожала.

Она положила ладонь ему на грудь, чтобы оттолкнуть его, но не оттолкнула. Все медлила, наслаждаясь прикосновением к нему. Ощущением шелковистых завитков волос, щекотавших ей пальцы.

Она чувствовала, как мышцы его напряглись под ее ладонью. Он заглянул ей в глаза, запустил пальцы в ее волосы, обхватил ее затылок, и голова ее легла на его ладонь.

— Вы могли бы соблазнить и святого, мисс Мейтленд.

Ей казалось, что она стоит на краю пропасти. Еще шаг — и сорвется вниз.

— Но вы, милорд Негодяй, далеко не святой.

Пальцы его сжались и снова разжались на ее затылке.

— Что правда, то правда.

Необходимо оторваться от него. Прямо сейчас. Но ее тело не желало прислушиваться к голосу рассудка.

— Вы, видимо, решили, что нынешнее ваше геройство что-либо изменит в наших отношениях. Не заблуждайтесь на этот счет.

— Не надо нервничать, мисс Мейтленд. — На губах его появилась медлительная улыбка, которую так и хотелось припечатать поцелуем. — Я уже не раз говорил вам: если вы сами не захотите меня, я не стану вас принуждать.

Эмили посмотрела ему в глаза. Невидимая сила грозила увлечь ее в бездну.

— Вас я точно не захочу. Никогда.

— Это вы только так говорите, миледи. — Рука его легла ей на талию, и он привлек ее к себе еще ближе.

— Я не хочу вас. Действительно не хочу.

— Неужели? — Взгляд его не отпускал ее, темный взгляд, который срывал с нее всякое притворство и обнажал все тайны, которые она пыталась скрыть.

— Правда не хочу.

Она увидела, как он наклоняет голову, как его чувственные губы раскрываются, почувствовала, как теплое дыхание касается ее щеки. Губы его коснулись ее губ, и жар занялся внутри ее и горячими угольками рассыпался по всему телу, воспламеняя на своем пути все, с чем соприкасался. Здравый смысл растаял в огне поцелуя. Мир перестал существовать. Оставалось лишь его тело, жаркое, напряженное, прильнувшее к ней.

Она провела ладонями по его груди, разглаживая шелковистые черные завитки, коснулась плеч, закинула руки ему на шею и запустила пальцы в его густые черные волосы.

Язык его осторожно коснулся ее сомкнутых губ. Она никогда не испытывала ничего подобного, но инстинктивно приоткрыла губы и впустила его язык. Ритм движений его языка вызвал внизу живота доселе неведомую ей сладостную боль.

— Смотри, что ты делаешь со мной, — прошептал он, на мгновение оторвавшись от ее губ. Ладони его скользнули вниз по ее спине, легли на округлости ее ягодиц.

Она ахнула, ощутив его возбужденную плоть даже через одежду. Это шокировало. Возбуждало. Захотелось сорвать все преграды. Захотелось коснуться его набухшей плоти.

— Эмили. Прекрасная, огненная Эмили. — Он целовал ее в щеки, подбородок, шею.

Она выгнула спину, вжимаясь в него. Его пальцы скользнули в вырез ее платья. Легкий летний ветерок, врывавшийся в открытые окна, овеял ее кожу, когда он стянул вниз тонкий муслин, и его взору предстала ее обнаженная грудь.

— Какая красота, — прошептал он, словно это был дар, повергший его в благоговейное изумление.

Пальцы его легко коснулись розового кончика груди. Ощущение было такое, что она ахнула. Он улыбнулся, склонил голову и поцеловал сначала один сосок, потом другой. У нее перехватило дыхание.

Она запрокинула голову, и волосы защекотали ей спину. Она глянула в зеркало: два совершенно чужих человека, сплетенные в объятиях. Женщина стоит в полуспущенном платье, с обнаженной грудью, а мужчина обнимает ее, его темноволосая голова склонена, его губы касаются ее соска. Это было шокирующее зрелище. Неприличное. Порочное. Вызывающее.