Книга Семь соблазнов - Франческа Шеппард

— Клянусь, я всегда был честен с тобой. Раньше я и вправду считал, что люблю тебя. Но однажды понял, что… Бетти, мне тяжело продолжать… Да, я понял, что на самом деле это не любовь. Назови, как хочешь — симпатия, влечение, дружба. Но только не любовь.

Бетти молчала, отчаянно пытаясь справиться со слезами. Она еще успеет вдосталь наплакаться этой ночью. Но сейчас вовсе ни к чему устраивать истерику. Пусть Марк видит, что у нее хватает самолюбия и самообладания.

— Понимаешь, я и сам был потрясен, когда понял это. И было бы проще всего отмахнуться, сделать вид, что ничего не произошло, и позволить событиям идти своим чередом. Но это значило бы сделать несчастными и себя, и тебя. Рано или поздно ты все равно поняла бы, что…

— Ты кого-то встретил, — обреченно прошептала Бетти, не дав ему высказать все, что накопилось в душе.

Марк не без труда разобрал ее слова и вздрогнул. Сказать или промолчать?

Ну, если уж он решил быть честным, нужно идти до конца.

— Что ж, я не вижу смысла лгать. Мне очень жаль, Бет, но ты права. Я полюбил другую женщину.

Бетти показалось, что сердце ее — нет, не разбилось на мелкие кусочки, а просто исчезло. Было — и перестало быть. Странно только, что сама она до сих пор была жива. Лицо ее страшно побелело, в глазах же вспыхнул зловещий огонь. Все мысли о самолюбии мгновенно улетучились. Не до самолюбия теперь! В Бетти взыграл древний как мир инстинкт обладания.

— Ну, уж нет! Я никому не отдам тебя, Марк Дэниеле! Никому, слышишь? Ты думаешь, что так просто отделаешься от меня? Что я помашу тебе ручкой и скажу: «О'кей, Марк, будь счастлив»? Не дождешься!

Она тяжело дышала. Лицо ее почти до неузнаваемости исказила злоба.

Совершенно некстати Марк вспомнил их первую встречу. Тогда Бетти показалась ему удивительно хорошенькой и совсем юной, дышащей свежестью и восторгом от жизни.

— Так и знай, ты никогда не будешь счастлив с этой потаскухой, кем бы она ни была! Ты еще вспомнишь Бетти Уилкинс! Ты еще пожалеешь, о да, еще пожалеешь!

Марк торопливо достал бумажник, трясущимися руками выложил на стол несколько купюр и вскочил из-за стола.

— Бетти, поедем домой.

— Ну, уж нет! Никуда я с тобой не поеду!

— Не могу же я оставить тебя в таком состоянии, — встревожено произнес Марк.

То, что происходило с Бетти, больше всего напоминало нервический припадок, и Марк был всерьез обеспокоен.

— Скажите пожалуйста, какие мы заботливые! Проваливай отсюда, да поживее! — грубо сказала Бетти.

Марк даже вздрогнул. Он никогда не слышал от нее подобных слов и даже не подозревал, что она умеет их произносить.

— Бетти, мы не всегда вольны в своих чувствах, — предпринял Марк последнюю попытку. — Я никогда не хотел причинить тебе боль. Но разве я мог знать…

Бетти внезапно успокоилась. Но не потому, что до нее дошли слова Марка. Просто бешеное возбуждение уступило место холодной апатии.

— Прошу тебя, уходи, — чуть слышно произнесла она. — Уходи. Я не могу тебя видеть. Не могу слышать твой голос. Неужели ты даже этого не понимаешь?

— Мы еще поговорим об этом, Бетти, когда ты немного успокоишься. Если ты захочешь меня простить, то простишь. Если нет… что ж, можешь до конца жизни считать меня подлецом и изменником.

— Еще одно слово, и я убью тебя, — пообещала Бетти сквозь стиснутые зубы.

Марк с ужасом понял, что она не шутит. Он молча поднялся и, глядя в пол, пошел к выходу. Бетти в оцепенении проводила глазами его удаляющийся силуэт.

Разве бывает, что в один миг рушатся все твои мечты, планы и надежды? Разве бывает, что твой жених, мужчина, которого ты любишь и которому веришь, вдруг оставляет тебя один на один с миром тоски, страха и отчаяния? А если бывает, то, как и зачем теперь жить?

Пилар пришла домой с жуткой головной болю. Прошлой ночью она в очередной раз не выспалась. Вот уже почти неделю ее мучили удушающие кошмары. Она постоянно чувствовала себя вялой и беспомощной. Ко всему прочему в таком состоянии было очень сложно общаться на английском — все-таки, как ни крути, чужой язык есть чужой.

Пилар вошла в ванную и по привычке взглянула в зеркало. За последнее время она сильно похудела, ее и без того большие глаза стали совсем огромными. И в этих глазах Пилар увидела такую глубокую тревогу, что испуганно вздрогнула.

Она до сих пор работала в кафе и за день уставала больше, чем, бывало, за целую ночь бурных танцев. Что ни говори, танцы — это отдых, а вот работа — совсем другое дело. Но главное — Пилар находилась в постоянном нервном напряжении.

Единственная радость — неожиданная командировка Эрнесто. Встреча с ним придала ей уверенности и сил. Но даже любимому брату она не могла высказать всю свою боль. Не могла и совершенно не хотела признаться ему в том, что мужчина, ради которого она преодолела такой путь, не способен на решительный поступок.

Нет, надо завтра же положить этому конец! Она больше не намерена сидеть сложа руки.

И если Марк горазд лишь на то, чтобы обещать, она все сделает за него.

Наскоро приняв чуть теплый душ, Пилар надела любимый красный халатик, завязала волосы ярко-алой лентой. Она знала, что красный цвет ей к лицу. А главное, в нем она всегда чувствовала себя и уверенно, и спокойно. И пусть сегодня ее никто не увидит, кроме, может быть, соседки, все равно она будет выглядеть так, как хочет.

Пилар отправилась в кухню чего-нибудь перекусить. И тут раздался звонок в дверь. Может быть, это Эрнесто? Ведь она на всякий случай оставила ему свой адрес. Или соседка забыла ключи… Пилар даже надеяться не смела, что это может быть Марк.

Неохотно подошла она к двери, посмотрела в глазок. Надо же! Все-таки это Марк соизволил почтить ее своим посещением! С чего бы это? Неужели… И Пилар стремительно распахнула дверь.

8

Марк казался не просто уставшим. Он выглядел так, словно из него выжали все соки и после этого еще заставили пробежать стометровку.

— Любимый, ты в порядке? — встревожено спросила Пилар, от волнения забыв даже поздороваться. — Заходи скорее.

Марк неуклюже поцеловал ее и захлопнул за собой дверь.

— Ничего, что я без звонка? — глухо спросил он и как-то неестественно рассмеялся.

— Да что с тобой? — в ужасе спросила Пилар. — Что-то случилось?

— Только то, что и должно было. Пилар, я сегодня рассказал обо всем Бетти. Честное слово, это худшее, что случалось со мной в жизни.

Она поймала его наполненный болью взгляд и тяжело вздохнула.

— Конечно, я понимаю, как тяжело тебе пришлось, — откликнулась Пилар. И добавила: — Вам обоим.

Затем обняла его со всей своей трепетной нежностью.