Книга Планета-тюрьма - Уильям Дитц

Были и другие варианты «шкур». Некоторые из них обладали способностью летать, вроде того лифтера, который в самом начале напал на Ренна.

Вскоре Ренн начал понимать, что, несмотря на все различия во внешнем облике «шкур», между ними и впрямь существует определенное сходство. Все они обладали способностью сливаться с окружающей средой наподобие хамелеонов, все были плотоядными, яйцекладущими и обитали на земле. Как и в случае с «вонючками», Капитан настоял, чтобы Ренн как следует разобрался в том, чем они питаются.

У Капитана был микроскоп, довольно примитивный, не очень мощный, работающий с помощью отраженного света. Но для тех задач, которые Капитан ставил перед Ренном, он вполне годился. Поместив на предметное стекло каплю болотной воды, Капитан прильнул к окуляру, подрегулировал изображение и удовлетворенно ухмыльнулся:

— Смотри, вот они… эти маленькие штучки, без которых не было бы «шкур».

В свою очередь взглянув в окуляр, Ренн увидел, что вода кишела крохотными, почти прозрачными созданиями трех-четырех различных видов. Они сновали туда и обратно, сталкиваясь друг с другом и деятельно фильтруя воду в поисках питательных веществ.

Их пожирали лишь немногим более крупные и тоже живущие в воде создания, а те, в свою очередь, становились добычей других, еще чуть-чуть покрупнее, которыми питались уже обитатели суши и воздуха. Эти последние и составляли основной рацион «шкур».

— Видишь? — подытожил Капитан. — Эти крошки — лучшие друзья охотника. Причинишь вред им, пострадаешь сам.

Уроки продолжались уже на болотах. Благодаря старику Ренн сумел прочувствовать и своеобразную красоту, и отталкивающее безобразие этих мест. Да, болото способно убивать, но оно же может кормить и защищать, и Ренн учился всему, что помогло бы ему тут выжить.

Несмотря на свои внушительные размеры, Капитан умел скользить по болоту, точно призрак. Он объяснил Ренну, как надо ходить, чтобы толстый ковер мертвых растений под ногами заглушал шаги, как останавливаться через каждые несколько ярдов и прислушиваться, как замирать совершенно неподвижно, сливаясь с окружающим миром.

Ренн научился отличать твердую землю от податливой, способной провалиться под его тяжестью, съедобные растения — от ядовитых и безвредные создания — от тех, которые могут убить. Научился доверять только самому себе, убивать без сожаления, считать собственное выживание самой главной своей задачей. Он и не заметил, когда это произошло, но болота стали даже притягивать его, а пребывание среди них доставлять удовольствие.

Видя все это, Капитан решил, что его ученик созрел для последнего, решающего испытания, и на следующее же утро после завтрака сообщил ему эту новость. Как обычно, он сидел, потягивая кофе, пока Ренн мыл посуду.

— Ну, Джонни, мы потратили уйму времени и боеприпасов на твое обучение. Пора и поработать.

Ренн хотел было съехидничать, что и так делает большую часть всей работы, но промолчал, убедившись на опыте, что до Капитана ирония не доходит.

— Отлично, — ответил он. — Пора, я согласен. Когда отправимся на охоту?

— Скоро, — пообещал Капитан. — Но сначала у меня есть для тебя одно поручение. В двадцати милях отсюда я сделал тайник на всякий непредвиденный случай. Я не проверял его уже год или даже больше. Кто знает? Может, за это время его разграбили или затопило водой. Я тебе покажу по карте, где он. Бери скиф, немного припасов и отправляйся. Проверь, все ли там на месте.

Ренн вытер влажные руки тряпкой и взял карту. В маленьких, блестящих глазах Капитана появилось выражение, которое ему не нравилось, но что это было? Он не знал, поэтому просто кивнул и сунул карту во внутренний карман. Неважно, что там задумал старик; сама идея на несколько дней сменить обстановку очень привлекала Ренна.

— Отлично, Капитан. Я готов.

Когда через несколько часов он багром отталкивал крохотное суденышко от пристани, Капитан стоял на берегу и улыбался. Он даже приветливо помахал Ренну рукой в знак прощания! Подозрения нахлынули с новой силой. Капитан улыбается? Старик всегда использовал свою улыбку исключительно как оружие, чтобы добиться желаемого. Но чего он хотел сейчас? Этот вопрос продолжал занимать Ренна, когда он вошел в русло реки, сверился с компасом и взял курс на север.

Странное дело. Его охватило чувство удивительного спокойствия, пока скиф бесшумно скользил среди болот. День выдался сырой, но теплый. Пробиваясь сквозь листву, пятна солнечного света освещали скиф. Жужжа крыльями, разноцветные насекомые размером с маленькую пташку перелетали с дерева на дерево. Победно прокричала какая-то птица. Легкий ветерок покачивал ветки деревьев над головой. Воздух вокруг Ренна, как обычно, был наполнен самыми разнообразными звуками, но теперь он знал, что они означают, и воспринимал их совершенно иначе, чем прежде. Они больше не страшили его. Ну, по крайней мере, не очень. Кроме всего прочего, он был вооружен — лазерное ружье в заплечном чехле, пистолет на бедре, ручной бластер в свисающей с плеча кобуре, — а с некоторых пор оружие стало частью него самого. С таким оружием Ренн мог спокойно встретить любой вызов болот, включая нападение «шкур» и «вонючек».

Отплыв на значительное расстояние, он направил скиф к берегу, раздвинул низко свисающие ветки и нырнул в маленькую, узкую протоку. Когда ветки сошлись у него за спиной, разглядеть суденышко со стороны реки стало совершенно невозможно. Ренн освободил от припасов место, убедился, что оружие под рукой, и растянулся на палубе. Подложил руки под голову и улыбнулся, глядя на далекое небо сквозь просветы в густых ветвях. Закрыл глаза, хотя вовсе не собирался спать.

Посмотрим, кто кого перехитрит, подумал он.

И вот, когда им уже начала овладевать легкая, приятная полудрема, вдали послышалось тарахтение мотора.

Ренн сел, вглядываясь в просветы между ветвями. Звук становился все громче, и вскоре в поле зрения появились знакомые очертания «Фреда». Значит, старый пройдоха и в самом деле что-то задумал! Ренн усмехнулся. Ну, какая бы игра тут ни затевалась, играть в нее с таким же успехом могут двое, а не один.

Дождавшись, пока Капитан проплыл мимо и скрылся из виду, Ренн снова вывел скиф в русло реки и последовал за своим шефом. Вообще-то скиф не мог развивать такую скорость, как «Фред», но Капитан тащился еле-еле, по-видимому боясь обогнать Ренна, и тот не отставал.

Так оно и шло до конца дня. Капитан скользил по реке на своей тарахтелке, не замечая, что скиф висит у него на хвосте. Дважды старик останавливался; наверное, чтобы перекусить, подумал Ренн. И оба раза он чуть не врезался в лодку. Однако удача его не оставила: он сумел вовремя затормозить и остаться незамеченным. После второго такого случая Ренн взял за правило сначала выглядывать из-за поворота, чтобы оценить обстановку. Когда стемнело, Капитан свернул в боковую протоку, устроил себе изысканный обед и рано улегся спать.

Ренн следил за ним, выбравшись на берег и спрятавшись под завесой густых ветвей. Он стоял там в темноте, испытывая целую гамму разнообразных чувств: гордился тем, что сумел проследить за Капитаном, оставшись незамеченным, и стыдился того, что делал это, а еще испытывал страх — из-за того, что это оказалось настолько легко. Старик выглядел таким уязвимым, когда готовил себе обед, тяжело ворочаясь внутри каюты и мурлыча под нос какую-то земную мелодию. И снова, уже в который раз, Ренн с болью в сердце отдал себе отчет в том, что Капитан, в сущности, очень стар. Внезапно Ренн почувствовал себя точно ребенок, который привык думать, что его родители всемогущи, и вдруг столкнулся с проявлением бросающейся в глаза слабости с их стороны.