Книга Заговор против Путина. Предают только свои - Алексей Кунгуров

Обыск длился долго, почти четыре часа. За это время я по привычке занимался составлением психологических портретов наблюдаемых мною представителей карательных органов. Про следователя ничего сказать не могу, он работал отдельно, чего-то там строчил на ноутбуке. Следак получил от меня кличку «Пианист» из-за своего главного рабочего органа – пальцев рук, порхающих по клавиатуре.

Молодого опера я окрестил «Стажер» – это был дрищеватого вида паренек лет 20 с небольшим. Человек в ФСБ явно случайный. Стоял молча, смотрел на все удивленными глазами, как будто первый раз при обыске присутствует. Когда ему поручили меня стеречь уже по прибытии в «лубянские подвалы», даже «Стоять лицом к стене!» без дрожи в голосе не смог произнести. А когда он добавил слово «пожалуйста», я реально ржал. Нагибал мне голову он так, будто свою кошку хотел погладить. Парниша, валил бы ты из этой гнилой конторы, пока не поздно, карьеры тебе здесь не сделать, так и будешь шестерить на всяких уродов!

Уроды, разумеется, тоже присутствовали, куда ж без них в таком деле. Урода я сразу нарек «Пидором», потому что его озабоченность анально-генитальным вопросом настолько откровенно выпирала за рамки допустимого и недопустимого, что брезгливо морщились даже его коллеги. Рамки допустимого в ФСБ, надо сказать, довольно широки. «Голубая партия» там традиционно сильна. В свое время полпредом в УрФО был генерал ФСБ Латышев. Ага, он был из ихних. Период его полпредства стал золотым временем для силовиков, исповедующих «нетрадиционные ценности».

Так что «Пидор», в отличие от «Стажера», карьерные перспективы имеет. Впрочем, вряд ли они очень заманчивы. Слишком уж он тупой и психически неуравновешенный (что для гомиков, кстати, характерно). Я его немножко потроллил, так он пришел в такое бешенство, что сломал духовку. Духовку, конечно, жалко, тысяч 20 стоит. Но зрелище лютого батхерта «Пидора» доставило мне несказанное удовольствие. Отметил я и то, что все прочие свидетели этой безобразной сцены никакого сочувствия к душевным мукам своего «коллеги» не проявили. Я даже заподозрил их в гомофобии.

Эксперту (он был из мусоров) я назначил погоняло «Лузер». То у него аккумулятор на фотоаппарате сел («Пианист» был крайне раздражен этим обстоятельством и посоветовал ему снимать телефоном), то он вообще не мог сделать снимок. Дебил, если снимаешь бумаги в макро-режиме, пользуйся ручным фокусом, автоматическая фокусировка на 10 см от объектива не работает. Не дай бог такому «специалисту» поручат защищать режим с оружием в руках – у него патроны кончатся в самый ответственный момент или он вообще предохранитель на автомате не найдет.

Третье. Впервые меня, молодого, но подающего надежды «экстремиста», пригласили на «беседу» в ФСБ в 2000 г. Общался я с заместителем начальника регионального управления полковником Петрушиным Александром Антоновичем. Это был чекист еще советского, КГБ-шного замеса. Мне трудно представить, чтобы сей культурный, хорошо образованный человек хотя бы пошутил на гомосексуальную тему. При расставании он подарил мне свою книгу с автографом. Кстати, надо бы ему отплатить той же монетой. «Курировал» меня долгие годы подполковник Пачежерцев, историк по образованию. Уже будучи на пенсии, просил меня подписать ему книгу. Николай Иванович так же оставил о себе самое приятное впечатление.

Сегодня в ФСБ костяк составляет поколение 90-х со всеми вытекающими: тупые и наглые гопники, свято уверенные, что красная корочка дает им статус сверхчеловека. «На подвале» я познакомился с опером, которому присвоил позывной «Упоротый». Всякого задержанного/арестованного после доставки в «гестапо» доводят до кондиции в оперской. Как человек с определенным застеночным опытом, я знаю, что поведение оперов сразу покажет, какая мера пресечения принята: если станут бить – значит, придется погостить в СИЗО. Если начнут нагонять жути без применения физического насилия – светит подписка. Прием оказался нестандартным – меня завели в оперскую и оставили там под конвоем на два часа. Это означает, что решение пока не принято.

Наконец до меня снизошел «Упоротый». Свою роль в деле он объяснил так: «Я буду сопровождать следствие». Сопровождение – это проведение мероприятий, не предусмотренных УПК. Во время моих предыдущих отсидок под следствием меня иногда вызывали к «куму» (начальник оперотдела), где оперативники, сопровождающие следствие, осуществляли «воспитательные беседы», склоняя к даче признательных показаний на официальном допросе, в противном случае грозя всякими жутями.

«Упоротым» я его прозвал за то, что в беседе со мной он совершенно искренне начал загонять мне чудовищный бред про то, что Россия ведет битву с международным терроризмом, а такие, как я – предатели и пособники, и лично он чувствует себя свободным от каких-либо моральных обязательств передо мной. Нет, я понимаю, что вату про терроризм, пятую колонну и прочую хрень должны произносить киселевы и прочие рабочие ротики, им за это жалованье платят, а за эмоциональный накал и пафосное выражение лица еще и премию выписывают.

Но никакие киселевы не верят в то, о чем врут быдлу. А мой собеседник либо великолепный актер, либо реально упоротый. Потроллил я его немного в своем цинично-изощренном стиле. Когда я подвел предмет к носу, объяснив про «рязанские учения» и тому подобные «спецмероприятия», он аж задохнулся от возмущения и срывающимся на фальцет голосом заявил, что у меня с головой не все в порядке. Но, как я и говорил, трудно ожидать, что тупые гопники способны проявить себя в чекистском ремесле.

«Упоротый» слился и передал эстафету «Пидору», который, судя по всему, принял какие-то препараты: уровень агрессии у него явно повысился, а степень адекватности упала далеко за нулевую отметку. Он возбужденно начал орать какие-то путаные фразы. Если опустить анально-гомосексуальные аспекты, то он несколько раз повторил, что «Российская Федерация убивает твоих людей» и «Ты поедешь в Сирию, самолет уже ждет». Зачем-то поинтересовался, освоил ли я технику рукопашного боя. Через пару минут он уже визжал о том, что лично снимет на видео «заднеприводной акт» со мной и выложит его в моем ЖЖ.

Наконец где-то там в верхах решение приняли. «Пидора» от дела отстранили и передали меня следователю, подполковнику юстиции Сухареву, которого я окрестил «Солнышком» за излучаемое им добродушие и улыбчивость. Улыбочками меня впечатлить сложно, а вот о профпригодности следователя я сделал вывод по тому, что он, занимаясь моим делом, не понимает самые элементарные вещи – что значит сайт, аккаунт, соцсеть и блог-платформа. Хотя, может, он так виртуозно косил под дурачка, надеясь втюхать мне на подпись протокол допроса, где присутствовали формулировки типа «размещал статьи на сайте livejournal.com». Естественно, подписал я протокол значительно отредактированный, из которого следует, что пользователем сети Интернет я являюсь с 1998 г., а по существу дела ничего пояснить не могу, потому что ничего не помню.

Более вероятно, однако, что косить следователю не было нужды. О безмозглости наших чекистов говорит хотя бы то, что в течение дня статью мне перебили с ч. 2 на ч. 1 ст. 205.2. вторая часть предполагает призывы к осуществлению террористической деятельности с использованием СМИ. Моя скромная жэжэшечка совершенно точно к СМИ не относится. Да, пару лет назад приняли закон, согласно которого блоги с посещаемостью более скольки-то тысяч в сутки приравниваются в смысле ответственности к средствам массовой информации. Но одно дело – принять закон, и совсем другое – его применить. Роскомнадзор должен был составить реестр ресурсов, приравненных к СМИ, и выложить его в открытый доступ. Тогда любой блогер, занесенный в него, сделает соответствующие выводы и начнет бояться. И где тот реестр? До сих пор не родили.