Книга Завтра началось вчера - Марина Серова

— Нет, — одевшись, я вышла из комнаты, — тебе поспать надо.

— Ты права, я спал часа два, не больше. Но обещай, что сразу вернешься после того, как сходишь в милицию.

— Обещать ничего не могу.

Разговаривая с Сергеем, я прошлась по тем местам, где мог лежать фоторобот отравителя, там, где я его могла вчера оставить.

— Сергей, ты не видел фоторобот отравителя, который я тебе позавчера показывала?

— Я его выкинул, — виновато произнес Сергей.

— Что?!

— Ну, случайно…

— Как можно было выкинуть такую важную бумагу?

— Сидел курил на кухне, и вдруг таракан, вот такой! — Он показал пальцами таракана, не уступающего в размерах пачке из-под сигарет. — А я тараканов терпеть не могу. Ну, схватил первый попавшийся листок и придавил им, потом свернул листок и бросил в унитаз. Когда уже нажал на педаль, вдруг заметил, что мое орудие убийства и есть фоторобот предполагаемого убийцы.

— Ты бы лучше свой фоторобот смыл. — Листок с изображением Сергея лежал на журнальном столике.

— Что ж теперь поделаешь?

— Да, ничего. Теперь даже новый сделать нельзя.

— Почему?

— Потому что, уверена, Кирсанов меня теперь пинками вытолкнет из своего отдела. Ну, да ладно, переживем как-нибудь. Иди спи.

Сама же я отправилась на троллейбусную остановку, чтобы познать все прелести переполненного с утра общественного транспорта.

* * *

В отделе картотеки у меня работали знакомые, так что я без проблем добралась до списков.

Я просмотрела все карточки за полгода, но не обнаружила ни одного пистолета такой марки.

Тогда я копнула глубже, еще на полгода. За этот отрезок времени единственным, кто встал на учет с таким оружием, оказался… Кто бы мог подумать, Игорь Беляков — вице-президент фирмы «Газлайн»!

Чтобы окончательно отпали все сомнения, я просмотрела еще два года. Пистолеты этой марки не пользовались популярностью в Тарасове — кроме Белякова и вашей покорной слуги, в картотеке не числился ни один обладатель такого ствола.

Глянув на фотографию Белякова, я узнала в нем человека, сбившего меня в подъезде дяди Степы. Мои подозрения полностью оправдались: киллер и отравитель одно и то же лицо. Этим лицом был Игорь Беляков.

Теперь оставалось найти мотив убийства и, самое главное, доказательства. То, что человек имел газовый пистолет, еще ничего не означало, ведь Сергей мог и ошибиться: как он сам сказал, было темно. И то, что я видела его в подъезде дяди Степы, тоже ничего не означало, как сказал Кирсанов: он мог увидеть оружейника с пистолетом и в страхе убежать. Но мотив, мне кажется, есть — хищения, а это уже кое-что. Возможно, Самойлов каким-то образом, может даже случайно, разузнал о хищениях, но он же сам был обвинен в оных. Тьфу, черт, ерунда какая-то получается.

У меня в руках было множество звеньев логической цепочки, которые я никак не могла собрать в единое целое. Но впереди был еще целый день, и я надеялась на то, что его хватит на раскрытие этого дела.

За семь месяцев до убийства

— Игорь Владимирович, вас вызывает к себе Дмитрий Борисович, — произнес голос секретарши, вырвавшийся из динамика переговорного устройства, стоящего на столе в кабинете вице-президента фирмы «Газлайн».

— Передай, сейчас буду, — ответил Беляков, складывая бумаги в ящик стола.

Еще немного поработав с ними, Игорь пошел к своему шефу.

— Проходите, Дмитрий Борисович ждет вас, — улыбаясь, произнесла секретарша в красном обтягивающем платье.

— Спасибо, Аллочка, — прошел он мимо нее в кабинет президента фирмы и уже в кабинете произнес: — Доброе утро, Дмитрий Борисович.

— Здравствуй. Откажись ты от этой дурной привычки называть меня по имени-отчеству, я для тебя просто дядя Дима, понял?

— Понял. — Он запнулся и совсем хотел было назвать начальника по имени-отчеству, но сказал как надо: — Дядя Дима.

— Вот, так-то лучше. Я тебя по одному делу вызвал.

— Да?

— Да. Что же это ты от меня такие важные сведения укрываешь?

— Какие сведения? — Игорь судорожно перебирал в голове, какие такие сведения мог он скрыть от дяди Димы, но, как ни старался, ничего не мог найти.

— Сведения, представляющие для меня потенциальный интерес. — Дмитрий Борисович изобразил на лице подобие гнева и нахмурился.

— Боюсь, Дмитрий Борисович, я вас не совсем понимаю.

— Дядя Дима, — еще строже произнес шеф.

— Дядя Дима, — следом за ним повторил Игорь.

Неожиданно на лице дяди Димы расцвела добродушная улыбка, и он легко сказал:

— Почему, подлец ты эдакий, я узнаю от своей секретарши, что у тебя сегодня день рождения, — от нее, а не от своего вице-президента лично? Что за беспредел?!

У Игоря отлегло от души, он уж думал, что действительно в чем-то провинился, а о дне рождения он, по правде говоря, и сам забыл. Когда жил в Самаре, об этом ему всегда напоминала мать — они жили вдвоем, отец его погиб в автокатастрофе, когда Игорю было два года. В тот год, когда Игорь закончил институт, умерла мать — опухоль мозга. И это случилось в день его рождения. С тех пор Беляков перестал его отмечать, в этот день он поминал мать, а потом и поминать перестал. Этот день для него стал таким же обычным, как и все остальные обычные дни в году.

— Как-то неудобно напоминать кому-то о своем дне рождения, — начал было оправдываться Игорь.

— Пускай, значит, сами узнают?! — воскликнул босс.

— Ну, наверное, нет, — замялся Игорь, не зная, что ответить на поставленный вопрос.

— Правильно, Игорек, наглеть не надо, но иногда надо и о себе напоминать, чтобы не забывали.

— Угу, — согласился Игорек.

— Ну, каким бы ты подлецом ни был, я тебя люблю и уважаю, а потому позволь преподнести тебе подарок как вице-президенту, отлично справляющемуся со своими обязанностями.

Дмитрий Борисович достал из-под стола красиво упакованную коробку.

— Держи!

— Дядя Дим, ну зачем вы, не стоило тратиться ради меня. — Игорь просто обомлел: за последние шестнадцать лет ему ни разу не дарили подарки на день рождения.

— Что за нелепость, как это не надо, бери быстро и открывай.

Игорь распаковал коробку, в ней лежал газовый пистолет редкой модели, а оттого очень дорогой. На ручке была выгравирована дарственная надпись: «Лучшему вице-президенту фирмы «Газлайн». Дядя Дима». На глазах Игоря выступили слезы.

— Спасибо, дядя Дима, — сказал он, хлюпая носом.

— Игорек, ты что расплакался-то, прекращай это дело.

— Да-да. — Беляков начал неловко утирать слезы ладонями.