Книга Общий враг - Павел Захаров

– Так он что, не на базе?

– Нет. Их вчера перекинули на север Багдада, на новый объект. И вот что. Пока я за вас отвечаю, мои приказы выполнять беспрекословно и быстро. Напоминаю, что вы находитесь в зоне боевых действий. Вас могут убить.

– Где-то мы это уже слышали… – пробурчал Леонид, закидывая на плечо сумку, – Смерти не избежит никто. Цицерон, как говорится…

– И даже видели… – вспомнил утренний инцидент Павел.

– В смысле?

– Когда мы утром сегодня ехали из аэропорта, то попали под обстрел.

– Сегодня утром… – сержант недоуменно смотрел на Павла, – там колонну обстреляли… Так это были вы, что ли?

– Да, мы выехали на шоссе, как…

– Нашу машину превратили в решето! – Курочкина перебила Павла. – И одного человека ранили. Из консульства.

– А мне фотоаппарат разбили.

– Что у вас с глазом? – Андрей не мог не обратить внимания на светло-лиловый синяк, вольготно расположившийся под левым Надиным глазом.

– Ну это… Стреляли… – не нашлась, что ответить, Курочкина.

– Понятно. Следуйте за мной, – Портнов развернулся и сделал пару шагов к выходу.

– Простите, товарищ… сержант…

Портнов обернулся.

– А нам эти… Каски и бронежилеты дадут?

– Обязательно.

Сержант, решив, что он ответил на вопрос, снова двинулся на выход. Курочкиной ничего не оставалось, кроме как сказать тихое и растерянное «спасибо» в широкую спину американского пехотинца.

– Ну что, двинулись? – Павел набросил на плечо лямку своего рюкзака и помог с сумкой Наде. – Приключения начинаются? Новый объект! На севере Багдада!

– Я уже начинаю сомневаться в правильности своего решения…

– Даже не думай. Все круто. И не дрейфь, – Павел слегка толкнул девушку локтем. – В Багдаде все спокойно!

В этот момент за окном раздался еще один взрыв. Задрожали стекла, испуганно мигнула на потолке лампа.

– Ага, – Курочкина бросила настороженный взгляд за окно, – точно…

Перед входом в аккредитационный центр урчал двигателем «Буффало». Портнов постучал кулаком по броне. Открылся люк.

– Загружаемся! – отдал короткий приказ сержант. – Не стоим!

– Что это за… бронтозавр? – Надя передала свою сумку бойцу, высунувшемуся из люка и протянувшему ей руку.

– Это «Буффало», – Павел пнул ногой массивную покрышку, – ух, какое колесо…

– В салоне найдете бронежилеты и каски. Пока вы находитесь в зоне боевых действий – носить, не снимать. Все ясно?

– Яснее некуда, сержант Портнов. Вы с нами?

– Нет, я еду в «Хаммере».

Вопреки представлениям Павла, сиденья в броневике оказались похожи на кресла пилотов «Формулы-1» – мягкие, удобные, с высокими спинками и кучей ремней. Еще минута ушла на облачение в персональную броню. После того, как все пассажиры заняли свои места, бронированный монстр выехал с территории объекта, с удивительной грацией объехав бетонные плиты, выставленные в виде ограждений. Вместе со съемочной группой в «Буффало» ехал капрал Гонсалес и еще один солдат, судя по нашивке – рядовой первого класса. Стрелок-пулеметчик сидел в люке, болтая ногами.

Окружающий мир снова приобрел светло-оранжевый цвет. В небольшие, но толстые окна, представляющие собой «бутерброд» из нескольких слоев закаленного стекла, заглядывало солнце. Под низким потолком подвывал вентилятор. Периодически похрюкивая своей разбалансированной крыльчаткой, он посылал в замкнутое пространство герметично закрытого салона чувствительную струю холодного воздуха из кондиционера. Это было спасением, так как без него в пассажирском отделении машины можно было бы запросто свариться.

– А почему у него, – Леонид кивнул на пулеметчика, – кондей тряпкой закрыт?

– А чтобы не простудиться. Родион рассказывал, что у них так человека четыре простыли. Сверху жара, внизу холод… К тому же они сидят так по четыре-пять часов…

– Вот уж не думала, что тут летом можно простудиться, – заметила Надя, – а зачем у него вокруг эти вот… штуки?

Девушка показала на решетки рассекателей, опоясывающие мощный корпус броневика.

– Ты на джипах «кенгурятники» видела? – Леонид взялся объяснить девушке назначение этой конструкции.

– Ага.

– Ну вот это и есть… Вдруг машина врежется…

Надя с сомнением взглянула на оператора, потом снова выглянула в окно.

– Но они такие тоненькие… Ты шутишь!

– Это рассекатели, – обозначил знание предмета Павел.

– И что они… э-э-э… рассекают?

– Ты обратила внимание, на то, что наш автобус такой… угловатый…

– Ну… да…

Леонид с интересом ждал продолжения. За диалогом наблюдали американские солдаты. Вряд ли они что-то понимали, просто им было это в диковинку. Рядовой задал какой-то вопрос Гонсалесу. Капрал ответил, но Павел расслышал только слово «русские».

– Форма у него совсем не аэродинамическая. А эти штуки рассекают набегающие потоки воздуха…

Леонид не сдержался и засмеялся. Надя тут же все поняла.

– …делают его более разряженным, и броневик едет быстрее.

Оператор засмеялся в голос.

– Ну, Павел, – Надя обиженно надула губы, – я же просто спросила… И хватит ржать!

– Все-все-все, – Леонид поднял руки, – молчу.

– Точно, лучше молчи. Или возьми камеру, шутник…

– Это рассекатели. Они нужны для защиты от реактивных гранат, если ими в нас выстрелят… Граната врежется в решетку и взорвется там, не повредив корпус. Вот. Как-то так… – Павел пожал плечами.

– Понятно.

Леонид вытащил из своей сумки камеру и снимал пейзажи, что проплывали за запыленным окном. Снимать было особенно нечего, но для перебивок сгодится. Редкие деревца, высокие заборы, за которыми угадывались дома с окнами, забранными решетками. На крышах – спутниковые тарелки. Какие-то новые, но большинство были покрыты ржавчиной, мятые… Некоторые имели отверстия, явно пробитые пулями. От дома к дому тянулись наспех проведенные кабели. На столбах скопление разнокалиберных проводов было похоже даже не на паутину, а на клубки змей в брачный период, настолько они были переплетены и прекрасно иллюстрировали собой понятие «гордиев узел». Было удивительно, как столбы, тонкие, местами расщепленные, покосившиеся, кривые и в «заплатках», выдерживали вес этих проводов. Много разрушенных строений. Следы войны были видны везде. Но, несмотря на такое навевающее тоску и уныние соседство, жизнь на улицах Багдада не прекращалась.

На тротуарах и в маленьких магазинчиках шла бойкая торговля. Свои товары, в основном это был домашний скарб и прочие нехитрые предметы быта, продавцы выставляли прямо на улицу. Иногда встречались передвижные лотки и тележки, колеса которых различались размерами – одно колесо могло быть от велосипеда, второе – от мотоцикла. Явно собрали из деталей, найденных на свалке… С лотков продавали обычно продукты питания и воду. В тележки были впряжены либо ослики, либо сами продавцы. Смуглые мужчины в длинных белых (и не очень) рубахах, женщины в черных одеждах, некоторые с открытым лицом, но встречались и полностью отгородившиеся от суетного мира сеткой паранджи. Бездомные собаки, валяющиеся в пыли… Чумазые дети. Периодически попадались армейские патрули, разбавленные местными силами иракской полиции или армии. Иракские бойцы выделялись разномастными касками, сине-серым камуфляжем и автоматами Калашникова в руках. Пару раз до пассажиров «Буффало» доносились звуки далеких выстрелов. Снаружи, конечно, пальба была слышна куда лучше, чем из-за толстых стекол и брони, но реакция на выстрелы со стороны жителей этого древнего города практически отсутствовала. Человек ко всему привыкает…