Книга Пережить бы выборы - Наталья Горская

– Что конкретно Абрамович украл лично у тебя? – уже перешёл на крик мирный Боголюбов. – У твоих родственников? Очередной бред на тему «Ворують!». Можешь ответить, что конкретно у тебя против Абрамовича? Просто сформулируй, но не в духе Швондера, а своими словами. Что олигархи якобы «украли» у народа, – разве навязано не СМИ? Лично у меня из кошелька не пропало ни копейки! Кстати, и не прибавилось, когда посадили Ходорковского. И вещи в доме вроде все на месте. Так ответьте: откуда такой интерес к богатому человеку, о котором в сущности мы знаем только из телепередач да дешёвых статеек?

– Щас я тебе отвечу! – плюнул в кулак Тарелкин.

И началась потасовка. Но это ещё ничего, потому что в аккумуляторном отделении такие «диспуты» уже трижды дракой заканчивались.

А вы как хотели? Россия – страна крайностей. Если холодно, то минус тридцать, если снег – по пояс, если пьют – до посинения. Если выборы – явка 160 процентов!

В повести Юза Алешковского «Николай Николаевич» сосед главного героя по коммуналке, парикмахер Аркан Иванович Жаме, живо изучал международную жизнь: «По утрянке выбегает на кухню с газетами и вслух политику хавает: Латинская Америка бурлит, Греция бурлит, Индонезия бурлит! А сам дрожит от такого бурления, вот-вот кончит, сукоедина мизерная. «Кризис мировой капиталистической системы, слышите, Николай!»».

Теперь в общественном транспорте только и разговоров, что о политике да выборах, будь они не ладны. А нашей Лизавете на транспорт «везёт»! Сначала она трясётся на автобусе до железнодорожной станции, затем – в пригородной электричке, и вот последний аккорд – метро. В транспорте поверх рекламы продуктов питания, средств личной гигиены и лечения половых проблем всё наспех обклеено предвыборной агитацией. На некоторых это действует как красная тряпка на быка, потому что люди устали. Они раздражены, у них на эту зрительную шумиху возникла стойкая и болезненная идиосинкразия. Им тяжко смотреть на кричащие плакаты, где кандидаты выставлены в ракурсе «лучше нас никого нет!». Особенно тяжко, когда эти панегирики приходится лицезреть в раздолбанном автобусе, в котором едут рабочие люди. Плакаты повсюду – на заборах, на киосках, на вокзалах, в транспорте. Темы их незамысловаты, но превалируют две основные эмоции – ненависть к конкурентам и идеализация заказчика.

В электричке напротив Лизы сидел старик, который разговаривал словно бы сам с собой:

– На каждом углу только и слышно: выборы, выборы, выборы… «Голосуйте за нашу фракцию ЁПэРэСэТэ – только не перепутайте с политическим блоком ЁКаЛэМэНэ». Один кандидат победил, другой всех обошёл, третий проиграл. Одна партия не согласна «с итогами голосования», другая вообще вылетела ещё в первом туре. И никто не замечает, что людям это глубоко безразлично. Я зашёл в блог на сайте Леноблинформа, а там – ни одного вопроса о выборах. Ни одного! Людей волнуют дороги, работа транспорта, благоустройство, рабочие места, когда наладят отопление, в конце концов. Потому что у нас, если где и найдёшь хорошую дорогу, то она ведёт к дому мэра или депутата. Если они вообще живут в городе, который их выдвинул. Вот ещё чудеса нашей политики: градоначальник живёт в другом городе. Получше. Дескать, в такой помойке невозможно жить! Но он же её и создал или не предпринимает никаких действий, чтобы она стала хоть сколько-то пригодной для жизни. Где такое ещё есть? Почему президент США не живёт в Бразилии, а мэр Лондона – в Индии? Почему все на своих местах? А у нас губернатор какого-то загибающегося Задрищенска живёт во Франции, каждый день летает на работу чартерным рейсом. Мы на работу за сто километров по шесть часов в день добираемся на перекладных, а наша власть из других стран на личных самолётах за минуты долетает. Почему депутат какой-то Трепыхаловки живёт в Калифорнии? Пусть тогда от Калифорнии и выдвигает свою кандидатуру. И дети его должны жить там, и жена его должна ездить на таких же электричках и автобусах, только тогда толк будет. Если он выдвигался от города Белибердинска, то и должен жить в этом Белибердинске, и жена его, и дети его, и все потомки его до седьмого колена. Только тогда они начнут хоть что-то делать для страны!

– Вам плохо, дедушка? – вежливо поинтересовалась Лизавета.

– А Вам хорошо? Вам нравится жить в стране, чиновники которой не хотят в ней находиться? Они рулят своими мэриями и думами из-за бугра. Кто-нибудь где-нибудь видел у нас в стране американского сенатора, пусть даже на отдыхе? Или можно себе вообразить, чтобы какой-нибудь европейский чиновник или политик уехал на рыбалку куда-нибудь в Мексику посреди рабочей недели? Это всё равно, что балерина во время своего рабочего дня окажется в котельной, а кочегар – в цветочной лавке. По телевизору показали министра финансов в Эквадоре, он ездит на обычном велосипеде. Это – обычный гражданин, обычный служащий администрации, пусть и государственной. В Чехии и Польше можно запросто увидеть на улице самых высоких чиновников, они ездят на общественном транспорте. Наверно, именно поэтому он у них не чета нашему. Это – самые обычные граждане, которых общество назначило налаживать разумный уклад жизни в стране, в регионе, в городе. А у нас их коллеги считают себя почти богами! Вот это страшно: одни хотят быть барином, а другие согласны (сами согласны!) быть холопами.

– Ну и что, наш нынешний депутат тоже в Испании живёт, – пожала плечами Лиза для поддержания разговора. – Даже раз в месяц не может на встречу с избирателями прилететь. Ему в администрации целый кабинет отведён, на дверях табличка, что каждый второй четверг месяца принимает граждан. Люди собираются, а он не может прилететь.

– Пробки, наверно, мешают.

– Не знаю.

– Его люди ждут, а он – в Испании! Что он там делает? Он от какой-то испанской провинции в депутаты баллотировался? Что-то я не видел у нас членов испанского парламента или каких-нибудь французских депутатов. Чего ж наши в их краях всё время ошиваются? Нет, пусть там сидят, коли нравится. Но сначала наладь нормальную жизнь на рабочем месте, в родной деревне Простодырово, которая тебя выдвинула в большие люди в надежде, что ты в самом деле – человек с большой буквы. Хотя ты самой обычной букашкой на деле оказался. Вот потому выборы уже никому не интересны, а людей притягивают за уши, искусственно создают ажиотаж: «Ну же, даёшь за тех (или этих)! Это же вам нужно! Это же всё ради вас!». А этот дурацкий слоган «голосуй сердцем»? Нам бы надо учиться умом жить, а не сердцем. Тем более, что сердце у многих нынче испорченное, озлобленное. Гнилое у людей сердце-то. Чего они там могут им выбрать? Такое же гнильё. Пора учиться жить без помощи власти, тем более такой, которой нет никакого дела до страны. Я тоже раньше на какие-то митинги ходил, всё чего-то жаловался, жалобы других выслушивал на всяких демонстрациях да маршах. А потом подумал: это путь в никуда. О политике судачить – вернейший способ стать гипертоником. Люди растрачивают себя, и сами не знают, на что. Нет ни власти, ни политики, ни оппозиции, а есть только бесконечный бунт людей, которые не понимают, против чего они, собственно. Потому что у нас нет чёткой системы координат.