Книга Цель неизвестна. Победителей судят потомки - Марик Лернер

— Если меня не казнят, — ответил я со всей серьезностью, — я при необходимости и тебя, и их всех вместе с детьми живыми в землю закопаю. Хоть до городу Парижу бегайте. Да что вас, хоть самого патриарха всея Руси. Из Сибири достану. Есть кому заняться. Веришь?

— Истинный крест, — подтвердил он. — Верю. Только почему с нас начинать? Есть и другие подходящие кандидатуры.

— Ты за языком-то следи, барон.

— Так не первый день знакомы. Птица ты высокого полета и лишней крови не приемлешь — знаю. Да ведь и совестью мучиться не станешь, коль придешь к выводу, кого порешить. Сделаешь и дальше пойдешь. Бога не боишься, у тебя черт в душе.

— Это как понимать?

— Страшный ты человек, господин Ломоносов, — очень серьезно сказал Вахтин. — Не понимаю частенько, что тебе надобно. Другой зарежет, так по горячке или пьянке. Украдет, так от жадности. Или там кланяется низко, а сам за спиной вельможи ветры пускает. Их побуждения сверху лежат. Присмотрись и увидишь без труда. А ты все просчитываешь, да непонятное. Возьмешь не от алчности, убьешь не от страсти. А для чего?

Вот так живешь-живешь, думаешь, что давно свой, а тебя раскалывают почти мгновенно. И не первый случай. Как ни стараюсь, а я другой. Психология точно отличается от окружающих. Да, на деле все наносное. Такой же зверь, как и окружающие. И казнил, и сам убивал. Моя проблема — не верю в прощение грехов и неких посредников, с тонзурой они или с бородой. Разве что искреннее покаяние поможет, но для того не нужно деньги давать. Подкузьмило всерьез полученное от неверующих родичей воспитание. Соборы ставлю, домашнюю церковь и духовника имею, а сам не верю. И даже после перемещения души не проникся. Гласа с небес или из куста так и не услышал.

— Так, может, я и взаправду о других думаю? О государстве, а не себе.

Он выразительно посмотрел на лежащие на столе документы. Ну да, в прежние времена это называлось «оформление собственности на подставных лиц, уход от налогов, вывод денег за границу» и каралось по всей строгости закона. Даже в нынешнем веке открытие в Марселе карманного банка с французской вывеской дело довольно сомнительное. Как и приобретение через него русских товаров по знакомству и со скидками. Схема древняя, как засохшее дерьмо мамонта. Перегоняю золото на Запад, прокручиваю в банке, на эти деньги покупаю товары по сниженным расценкам у подконтрольных купцов и продаю во Франции. Разница остается на счетах банка. Чистый, нигде в России не зафиксированный доход.

— А это не для себя. Для семьи. А то у меня без того миллионов не хватает. Может, одолжить?

Он сдержанно ухмыльнулся. Один из немногих принесших денежки под сахарную идею. Причем весьма солидную сумму. Сегодня его община владеет тридцатью тысячами десятин на юге, где раньше почти никто не жил и земли раздавали по дешевке или по знакомству после присоединения Крыма и исчезновения угрозы. Еще двадцать тысяч ему на Кубани отписал при массовых раздачах. Может, не миллионщик, но в купцы первой гильдии записался и где-то пятый по количеству изготавливаемой продукции сахарозаводчик в стране.

Мы не один год крутили дела вместе. Во все три существующих на сегодня коммерческих банка Семен вкладывался с первого намека. С наличными деньгами в России на момент начала царствования Анны Карловны обстояло отвратительно. Их категорически не хватало. Для развития промышленности и дешевого кредита купцам требовался серьезный источник золота. Ростовщики требовали до двадцати процентов и выше. Редко кто мог пойти на такие условия без гарантии огромной прибыли. В принципе святое дело ссужать через такие организации денежку напрямую государству. Именно на подобных комбинациях и вырастают олигархи.

В 1694 году Вильгельм Оранский принял предложение Уильяма Патерсона, который выступил от имени частного синдиката, ссудить короне один миллион двести тысяч фунтов стерлингов в долг под восемь процентов и дополнительно четыре тысячи фунтов в год. При этом бюджет Англии тогда составлял четыре миллиона фунтов стерлингов. Банк получил право выпускать бумаги под гарантии правительства. Таким образом, если облигация обналичивалась, то государство должно было покрыть стоимость из собранных им налогов. Беспроигрышная комбинация.

Или был такой Якоб Фуггер. В 1519 году император Священной Римской империи Максимилиан скончался. На трон императора Священной Римской империи претендовали девятнадцатилетний внук Максимилиана испанский король Карл I Габсбург, французский король Франциск I и английский король Генрих VIII. Как всегда и во все времена, результаты выборов зависели от финансовых возможностей кандидатов.

Генрих смог выкатить всего-то двести двадцать тысяч гульденов на выборы, французский Франциск I предложил больше — триста тысяч гульденов, а Карл (ему одолжил Якоб Фуггер) собрал восемьсот пятьдесят тысяч флоринов и был, естественно, избран имперскими князьями-выборщиками германским императором под именем Карла V.

За своевременную помощь получил Фуггер сущую безделицу: права на испанские золотые и серебряные рудники. И жила бы семья долго и счастливо, да вот беда, короли не любят отдавать долги. Филипп II, сын Карла, взял и объявил Испанию банкротом. Несколько миллионов, данных в кредит, заполыхали ярким пламенем. Единственный выход дать еще. Уж не знаю, какими условиями это обставлялось, однако испанский король принял помощь с великой благодарностью, а через некоторое время объявил Испанию вторично неплатежеспособной и отказался платить по векселям. Дом Фуггеров не смог подняться и в 1607 году признал свой крах.

Мораль. Кредитовать монархов очень выгодно и крайне опасно, тем паче есть и другие примеры, начиная с тамплиеров. Потому мои конторы не нацеливались на спасение казны и беззастенчивое обирание народа. Рано или поздно это плохо закончится. Лучше брать по маленькой у многих, чем один раз сокровище, которое все равно унести не дадут и выдавят назад с кровью.

Требовалось срочно предпринять нечто для обеспечения долгосрочного и краткосрочного кредитов и поддержки предпринимательской деятельности. Изобретать велосипед совсем не нужно. Банки вполне себе существовали во многих странах, и даже в немалом количестве. Только в России их не было. Монетная контора, которая была организована в 1727 году для чеканки монет, получила право осуществлять ломбардные операции под восемь процентов годовых. Однако осуществлять эту кредитную операцию дозволялось лишь лицам, особо приближенным к императорской фамилии.

Если чего-нибудь полезного нет, значит, надо этим воспользоваться и создать. Интересно, но, по моим прежним сведениям, в Британии сначала возникает индустрия и потом обслуживающие ее банки, а в Германии наоборот. Сначала появляются банки, а потом они строят эту промышленность. То есть правильного рецепта не существует, и возможны варианты. В очередной раз недурно помочь родине и себе пополнить кошелек. Банк замечательное место для получения денег из воздуха. Правда, сначала их нужно иметь.

За основу взял свою ссудную кассу, составил Устав и получил разрешение от государыни без промедления. Забавно, но она замечательно усвоила мое же предложение проводить первоначальные испытания не на подданных, а на мышках. В их роли обычно видела меня. Правда, и вознаграждала за труды и лишения не одними ласковыми словами. Близость к трону и доверие дорого стоят в глазах окружающих.