Книга Убийство на виадуке. Три вентиля - Рональд Нокс

– Слушайте, – прошептал Ривз, – почему бы нам не зайти ко мне и не выпить виски с содовой на сон грядущий?

– М-да? – отозвался Гордон. – А разве Кармайкл не говорил вам? Нам ни в коем случае нельзя входить в вашу гостиную.

– Негодяй! – выпалил Мордент Ривз. – Надеюсь, он знает, что делает.

Глава 12. Поиски под аккомпанемент фортепиано

Если своих товарищей Кармайкл заставил засидеться допоздна, то он отчасти искупил свою вину, поднявшись необычно рано. Ривз встретил его уже одетым, когда сам, еще в пижаме, отправился умываться.

– Что это вы бродите в такой ранний час? – спросил Ривз.

– Видите ли, – ответил Кармайкл, – мне пришлось встать и навести порядок в вашей комнате до того, как туда явится горничная. Горничные, знаете, не любят, когда к их подошвам липнет жевательная резинка.

Этим частичным объяснением Ривзу пришлось удовлетвориться до тех пор, пока они не сели выкурить трубку после завтрака в тихом углу гостиной.

– Ради всего святого, давайте объяснимся, – поторопил Ривз. – Мотив жевательной резинки, выступивший на первый план с недавних пор, тревожит меня так, что я и высказать не могу.

– А меня беспокоит не столько он, – добавил Гордон, – сколько то, что Кармайкл поднялся и оделся в половине восьмого.

– Ну, если вы настаиваете, скажем так… – отозвался Кармайкл. – Мне пришлось встать ни свет ни заря, чтобы отпереть вашу комнату, Ривз, иначе горничная не смогла бы навести в ней порядок для вас.

– Отпереть? Когда же вы заперли ее?

– Когда уходил, конечно, – в двенадцать часов минувшей ночью.

– Что?! Хотите сказать, мы с Гордоном просидели битый час, ожидая, когда некто войдет в мою комнату, а ее дверь все это время была заперта? Послушайте, Кармайкл, если вы просто морочите нам голову…

– Нет, не морочу, если я правильно понимаю смысл этой весьма туманной метафоры. Вы ждали того, кто попытается проникнуть в вашу комнату; если бы кто-то попытался, на него напали бы со спины два крепких молодых человека, и возможность войти в дверь представляла бы чисто теоретический интерес.

– А мне показалось, вы сказали, что надо поймать его с поличным. Изрядными же глупцами мы выглядели бы, если бы выяснилось, что кто-то из гостей ошибся комнатой или пришел попросить взаймы ершик, чтобы прочистить трубку!

– Согласен. Но с другой стороны, у меня было предчувствие, точнее, почти что уверенность, что гость, появлявшийся в вашей комнате, входит не через дверь.

– О, вот как? Стало быть, нас с Гордоном просто принесли в жертву вашему своеобразному чувству юмора и никакого толку от наших бдений на самом деле не было? Право слово, Кармайкл…

– Вечно вы слишком спешите с выводами. На самом деле от вашего пребывания в комнате напротив была огромная польза. Вы убедили таинственного джентльмена, что я жду его появления со стороны двери. И эта убежденность придала ему храбрости и побудила прошлой ночью нанести вам визит. Сожалею, что пришлось обмануть вас обоих, но я не придумал другого способа выманить из-за кулис того джентльмена и заставить его повести себя так, как хотел. В конце концов, я вынудил вас просидеть в засаде всего один час.

– Один час, – возразил Гордон, – невозможно как следует измерить с помощью хода часов, бездушного прибора, который ведет счет времени, но не чувствует его. Есть много причин, по которым время тянется медленнее, и три главные среди них – темнота, молчание и отсутствие возможности курить. Дозор, который мы несли прошлой ночью, вполне эквивалентен трем часам, проведенным у камина, но в отсутствие курительной трубки.

– Ну что ж, приношу извинения. Но вы наверняка будете рады узнать, что эксперимент увенчался успехом. Кто-то действительно приходил к вам в комнату вчера ночью, Ривз, и бродил повсюду, хотя, конечно, не нашел ничего, представляющего хоть малейший интерес для него, потому что и искать-то было нечего.

– Но как вы все это узнали?

– Вот для этого и понадобилась жевательная резинка. Подошел бы и костный клей, но резинка гораздо надежнее. Я даже не пытаюсь понять, зачем люди жуют ее; у меня сложилось впечатление, что просто от нервов. Те, кто толкует о подсознании, наверняка объяснили бы, что вся эта нервозность – одна из форм компенсации. Обратите внимание на это слово, ибо в нем заключен главный провал в их логике. Согласно их представлениям некто не убивал свою бабушку, однако у него есть привычка крутить большими пальцами. Следовательно, вам объяснят, что кручение большими пальцами – своего рода компенсация за отказ от убийства бабушки. Но чтобы быть убедительными, их доводы должны опираться на способность доказать связь между этими двумя действиями, а ее, вместо того чтобы доказать, неизменно подразумевают. Однако о чем это я? – Особенность жевательной резинки Ван Берена в том, что ее можно растягивать в длину сколько угодно, при этом она образует тончайшие, почти невидимые нити. Если растянуть такие нити, допустим, между одним креслом в комнате и соседним в ней же, как я проделал прошлой ночью в вашей комнате, Ривз, велика вероятность, что ничего не подозревающий визитер пройдет между креслами и унесет оборванные нити резинки на своей одежде, так ничего и не заметив.

– Как! – воскликнул Ривз. – Вы имеете в виду – как у Шерлока Холмса с сигаретным пеплом на ковре?

– Ну, это был не самый удивительный фокус Холмса. В сущности, его предвосхитил пророк Даниил. Вам следовало бы прочесть историю о Виле и драконе[21], Ривз.

– А теперь, – вмешался Гордон, – мы, полагаю, проследуем на станцию и станем приглядываться к штанинам наших товарищей по клубу, пока те ждут лондонский поезд?

– Нет, зачем же? Вряд ли этот метод что-то нам даст. В мои планы не входило выяснить, кто именно бывает в комнате Ривза, а убедиться, что кто-то в ней бывает, и входит при этом не через дверь.

– Значит, через окно?

– Нет, дорогой мой Гордон, далеко не все наделены вашим умением лазить в окна. Окна, о которых идет речь, находятся на высоте добрых двадцати футов над землей, поблизости нет водосточной трубы, а всякий, кто попытается приставить к окнам лестницу, оставит среди бегоний под ними столько следов, что по ним без труда пройдет даже кедди.

– Ну, довольно напускать таинственности. О чем речь? О потайном ходе?

– Пожалуй, это единственное разумное предположение. Разумеется, никто не ожидает найти потайной ход в клубе. С другой стороны, как вам известно, наш клуб не похож на другие, и вас, Ривз, наверняка так же, как меня, поразил смысл слов Мерриэтта, сказанных вчера вечером.

– А что такого говорил Мерриэтт вчера вечером?

– Ну, как же? Что Отвилы были католиками, более того – известными диссидентами вплоть до времен правления Вильгельма III. А это, само собой, означает, что они давали приют католическим священникам, а так близко от Лондона обеспечить священнику надежное убежище невозможно, если в доме нет тайника. Был один человек – в настоящий момент его имя вылетело у меня из головы, – который только тем и занимался, что сооружал такие тайные убежища. Значит, априори ясно, что в старом поместье Отвилов должен быть некий архитектурный секрет. И, возможно, в данном случае речь идет о потайном ходе.