Книга В поисках Олеговой Руси - Константин Анисимов

Интереснейшую информацию для размышлений относительно локализации «Олеговой Руси» дают нам договоры Олега. Начнем с того, что, как справедливо указал, в частности, С. Э. Цветков («Русская земля между язычеством и христианством», М., 2012), договоры Олега и Игоря относятся, по сути, к разным государствам – Олег заключает договор как правитель государства «Русь», а Игорь – как правитель «Русской земли». Весьма существенно отличается и титулатура двух договоров: Олег – «великий и светлый князь русский», под его рукой находятся другие «великие и светлые князья русские» и «светлые бояре», сидящие в «русских» городах, Игорь – «великий князь русский», властвующий над «боярами» и «людьми Русской земли». Первый заключает договор в пользу «светлых князей» и «гостей» из «русских градов», а второй отстаивает интересы княжеской семьи и «бояр», добиваясь для них права посылать в «Греческую землю» торговые караваны. Различается и список городов в обоих договорах: под рукой Олега Киев, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Ростов, Любеч и «прочаа грады», а Игорь покровительствует только Киеву, Чернигову и Переяславлю (хотя Константин Порфирородный знает также Вышгород (по летописи – город Ольги), Смоленск, загадочный Немогард, в котором правит Святослав, и не менее загадочный град Телиуцу (Телич?), единственный аналог которому обнаруживается в Прикарпатье!). Перечень городов, в которых сидят «великие князья», вассальные Олегу, помещает на один уровень Киев, Чернигов – стольный град северян, подчиненных Олегом, Любеч (город на Днепре или его неизвестный тезка?), Полоцк и Ростов. То есть по смыслу договора все эти города были внешними по отношению к Олеговой Руси! Тут сразу же всплывает термин «Внешняя Росия» у Константина Порфирородного, под которым понимается как раз Днепровская Русь Игоря, следовательно, «Внутренняя Росия» – это Русь Олега. Ее обычно стремятся уместить в границы крымских военно-морских баз на Керченском проливе (Керчь, Росия в устье Дона – Русской реки, Тьму– торакань, которую присоединил, похоже, только Святослав Храбрый), однако этому противоречат все те же договоры. Большое внимание крымским делам уделяет как раз договор Игоря, которому Керчь была жизненно необходима для контроля над Черным морем, а вот договоры Олега, напротив, вовсе не уделяют им внимания. В то же время из договора Олега видно, что его держава располагалась на морском побережье, куда могут быть выброшены на берег греческие корабли, из Русской в Греческую землю и обратно могут бежать рабы и преступники! Наконец, условия проживания русских купцов в Константинополе по договорам Олега и Игоря также подтверждают, что Русь Олега располагалась вовсе не на Днепре и не в Крыму, а на Дунае: олеговы купцы могли задерживаться в городе по полгода, так как, закончив торговые операции, они могли вернуться домой по незамерзающим Черному морю и Дунаю, а вот торговые представители Игоря должны были успеть совершить все свои дела за несколько месяцев – из Киева караван отправлялся в июне, прибывал в греческую столицу в июле, а уже в конце сентября начинал собираться в обратный путь, чтобы успеть домой до того, как морозы скуют водные пути Восточной Европы! Для правителя Подунавья действительно вполне естественно иметь в союзниках соседние племена будущего Галицко-Волынского княжества! В таком контексте совершенно иное звучание приобретает заявление Олега Вещего под стенами Киева, когда он коварно притворился купцом, что он «подугорский гость»!

В ПВЛ этот момент обыгран так, что «купеческий караван» Олега встал в урочище Угорском под Киевом, но сам же летописец сообщает, что урочище это получило свое название от того, что «угры шли мимо Киева горою» уже ПОСЛЕ ТОГО, КАК ОЛЕГ УБИЛ АСКОЛЬДА И ДИРА И ЗАХВАТИЛ КИЕВ! Кроме того, как-то странно выходит, что купец называет себя по имени стоянки каравана, а не по родной земле (варяжский купец, греческий купец, хазарский купец), как это обычно и бывало! Потому более вероятной остается версия НПЛ, где Олег и Игорь (?) называют себя «подугорскими купцами». Махинации автора ПВЛ понятны – купцы, плывущие с севера, из Новгорода Великого, не могли называть себя «подугорскими», так как Угорские горы (Карпаты!) находились на западе! Но это означает лишь, что Олег пришел не с севера, а именно из Карпато-Дунайского региона! Устраняется в таком случае и другое противоречие – было бы странным, что Аскольд и Дир «проморгали» захват Олегом Смоленска и Любеча на пути к Киеву, которые находились не так уж и далеко от будущей столицы Руси. В случае если убийство киевских князей предшествовало захвату Любеча и Смоленска, все становится на свои места! Впрочем, как указывалось выше, и само убийство Аскольда и Дира в Киеве на Днепре вызывает некоторые сомнения ввиду сделанных ранее выводах о правлении их в причерноморском регионе.

Эпитет Олега «подкарпатский» («подугорский») уже сам по себе служит датирующим признаком. Карпаты получили имя «Угорских гор» только после переселения угров в Паннонию, то есть после 894 года! Следовательно, встреча Олега с переселяющимися уграми имело место на Дунае, до того, как он перебрался в Киев! Однако об этом нам предстоит отдельный разговор впереди. Пока же можно сделать вывод, что встреча с уграми, союз с тиверцами, хорватами и дулебами и заключение договоров с греками имели место до переселения Олега на Днепр и Хазарской войны. Подчинение Смоленска, Любеча, древлян, радимичей и северян в свою очередь имели место уже после 913 года. Следовательно, смерть Олега следует датировать временем около 920 года, что полностью совпадает с датировкой вокняжения Игоря в Киеве по версии НПЛ!

В нашем распоряжении есть еще один письменный источник, который целый ряд исследователей относят к числу упоминаний Олега Вещего. Уже не раз упоминавшийся «арабский Геродот» аль-Масуди после рассказа о нападении русского флота на каспийское побережье пишет:

«Первый из славянских царей есть царь Дира (или Алдира, Дина или Алдин. – А. К.), он имеет обширные города и многие обитаемые страны; мусульманские купцы прибывают в столицу его государства с разного рода товарами. Подле этого царя из славянских царей живет царь Аванжа (варианты: Арфанджа, Ифранджи, Франджи, аль-Олванг.), имеющий города и обширные области, много войска и военных припасов; он воюет с Румом, Ифранжем, Нукабардом и с другими народами, но войны эти нерешительны. Затем с этим славянским царем граничит царь Турка. Это племя красивейшее из Славян лицом, большее из них числом и храбрейшее из них силой».

Упомянутых правителей традиционно[22]отождествляют с Диром, Олегом и вождем венгров (греч. «турки»). При этом к туркам относят характеристику «Это племя красивейшее из Славян лицом, большее из них числом и храбрейшее из них силой», что закономерно вызывает удивление у них самих. Считается, что это сообщение обрисовывает ситуацию накануне столкновения Олега, Дира и Аскольда, при этом Олега в соответствии с летописным преданием необходимо поместить в Новгород и Ладогу. Возникает вопрос, как новгородский князь мог соседствовать с «царем Турка»? Именно этот момент и подтверждает локализацию «княжества Олега» в Прикарпатье и Подунавье. Крайне любопытно и сообщение о том, что «Аванджа/ал-Олванг» воевал с византийцами (Рум), франками (Ифранж) и загадочными нукабардами. Последние у Масуди упоминаются под двумя значениями. В первом под этим именем упоминаются лангобарды, а во втором некие кочевники, которых отождествляют с мадьярами. В любом случае, речь идет явно о западном правителе, воюющем с западными (франки) народами. Эта информация идеально согласуется с изложенной выше гипотезой о западном происхождении Олега[23]. В смущавшей многих фразе: «Это племя красивейшее из Славян лицом, большее из них числом и храбрейшее из них силой» – ясно видно, что «славяне» противопоставлены ранее упоминавшимся «туркам». Соответственно, сама характеристика должна относиться к «славянам» Аванжи. Думается мне, что неверно понят и весь отрывок о трех «царях славян». Если предположить, что правление Дира и Аванжи/ал-Олванга соотносится в тексте не по географическому («царство Дира» соседствует с «царством Аванжи», а то, в свою очередь, с «царством Турка»), а по хронологическому (первый царь – Дир, ему наследует Аванжа, который был соседом турков) принципу, то многое становится на свои места, и оказывается, что речь все время шла об одном «славянском царстве»! Рассказ Масуди о славянах и русах полон исторических отступлений, достаточно вспомнить его легенду о первом царстве славян и его правителе Маджаке/Мужеке. Рассмотрим этот отрывок в контексте: