Книга Ходячие мертвецы. Падение Губернатора. Часть 2 - Джей Бонансинга

Шагая в непроглядной темноте по забросанному мусором тоннелю прочь с арены, Лилли слышала многократно усиленный динамиками голос Губернатора, который призрачным эхом отражался от стен.

– ТЮРЬМА, В КОТОРОЙ ОНИ ЖИВУТ, МОЖЕТ НАХОДИТЬСЯ КАК В ПЯТИ МИЛЯХ ОТ НАС, ТАК И В ПЯТНАДЦАТИ… МЫ ДАЖЕ НЕ ЗНАЕМ, В КАКОЙ ОНА СТОРОНЕ. НАЙТИ ИХ БУДЕТ НЕПРОСТО.

Лилли и Остин вышли из тоннеля и покинули гоночный трек. Голос Губернатора постепенно угасал.

– НО МЫ СДЕЛАЕМ ЭТО. ОНИ БУДУТ НАКАЗАНЫ. НЕ СОМНЕВАЙТЕСЬ.

Той ночью Лилли почти не сомкнула глаз. Она ворочалась на кровати рядом с Остином, чувствуя тяжесть, сонливость и тошноту. Уже целую неделю она пила витамины для беременных и старалась пить как можно больше воды, мочевой пузырь едва справлялся с такой нагрузкой. Она вставала не меньше шести раз за ночь, чтобы сходить с туалет, и, сидя на унитазе, слышала жуткие, тревожные, далекие голоса мертвецов, доносящиеся с заросших полей, раскинувшихся к западу от города. Губернатор справедливо заметил, что в новом мире настоящую угрозу представляли не кусачие. С этим невозможно было поспорить, но Лилли раздирали противоречивые чувства и мучили сомнения. Ей хотелось верить в Губернатора – у нее не было иного выбора, – но она не могла не обращать внимания на нараставший внутри нее страх. По коже бегали мурашки. Лилли бродила по квартире, то ложась в постель, то снова вставая, и старалась не разбудить Остина.

Когда на горизонте забрезжили первые лучи солнца, прогнавшие мрак, она уже разработала план действий. Нужно было поговорить с Губернатором и воззвать к его разуму. Он мог прислушаться к ее словам, если подать мысль правильно. В конце концов, они хотели одного и того же – обезопасить Вудбери. Но так открыто пропагандировать войну и разжигать рознь было безумием. Лилли должна была образумить Губернатора. Он мог прислушаться к ней. Надо было попытаться.

Дождавшись утра и с трудом высидев напряженный завтрак с Остином, она отправилась на поиски Губернатора. Остин предложил пойти с ней, но по какой-то причине Лилли хотела сделать это в одиночку.

Сначала она постучалась в квартиру Губернатора, но не застала никого дома. Затем она заглянула в госпиталь и спросила Боба, не видел ли он Филипа, но тот не имел ни малейшего представления о его местонахождении. Некоторое время Лилли бродила по улицам, пока не услышала выстрелы, доносящиеся из-за гоночного трека. Она пошла на звук.

День был уже в разгаре. Влажный воздух прогрелся. Стоявшее высоко в небе солнце плавило асфальт на парковках. Пахло дегтем и навозом. Надетые на Лилли джинсовые шорты и безрукавка с логотипом Технологического института Джорджии уже пропитались потом. Аппетита не было, и девушка не могла сказать, что этому виной – беременность или страх.

У южной оконечности арены Лилли обнаружила Гейба и Брюса, которые курили возле ворот. Автоматы висели у них на плечах, как у членов военизированного формирования. Время от времени у них из-за спины, откуда-то из-за высокого сетчатого ограждения, отделяющего город от населенных ходячими окрестностей, доносились пистолетные выстрелы.

– Филип здесь? – спросила Лилли у Гейба, подойдя к телохранителям.

– А тебе зачем? – ответил Брюс вопросом на вопрос, не дав Гейбу шанс произнести ни слова. – Он сейчас занят.

– Эй, полегче, – сказал Гейб чернокожему здоровяку в пропитанной потом камуфляжной форме. – Она на нашей стороне, – Гейб повернулся к Лилли. – Он за стеной, стреляет по мишеням. Что тебе нужно, Лилли?

– Я просто хотела перекинуться с ним парой слов, – объяснила девушка. – Как продвигаются поиски тюрьмы?

Гейб пожал плечами.

– Ребята ищут повсюду, но пока никаких результатов. Я могу тебе чем-то помочь?

Лилли вздохнула.

– Да нет, мне просто хотелось кое-что обсудить с Губернатором… Мне в голову пришли кое-какие идеи.

Гейб и Брюс переглянулись.

– Не знаю. Он сказал, что не хочет, чтобы…

В этот момент из-за угла раздался громкий голос:

– Все в порядке, дайте ей пройти!

Телохранители пропустили Лилли, и она прошла за ворота и оказалась на узкой дорожке, ведущей мимо пустых парковочных мест для инвалидов. Сделав по ней несколько шагов, она увидела в отдалении, около проволочного заграждения однорукого Губернатора, одетого в оливковую армейскую куртку, которая была ему немного велика.

– Удивительная штука – человеческий мозг, – произнес он, не глядя на Лилли.

Он стоял рядом с тележкой, груженной огнестрельным оружием всех размеров и калибров. Лилли быстро заметила, что он стрелял в ходячих, сгрудившихся по другую сторону забора, словно забавляясь в чудовищном тире. На земле лежало уже около дюжины полуразложившихся тел, воздух посинел от порохового дыма.

– Он, как компьютер, способен к перезагрузке, – бормотал Филип, поднимая левой рукой небольшой девятимиллиметровый пистолет, взводя курок и прицеливаясь. – И все же он так чертовски хрупок… Может отказать в любую секунду.

Он выстрелил в скопление ходячих.

– ЧЕРТ!

Пуля лишь коснулась головы мертвой женщины в изорванном и залитом кровью сарафане. Женщина покачнулась, но не упала и продолжила биться о сетку. Губернатор сердито сплюнул.

– Дерьмово живется с одной левой рукой! – он выстрелил еще раз, и еще, пока четвертая пуля не расколола череп ходячей и та не залилась черной кровью, оседая на землю. – Приходится учиться всему заново. А это тяжело! – Филип взглянул на Лилли. – Пришла меня отшлепать?

Лилли удивленно посмотрела на него.

– Не поняла?

– Я заметил, что мое представление пришлось тебе не по нраву.

– Я не говорила…

– Да это у тебя на лице написано. Все эти жесты… Тебя не слишком впечатляют мои ораторские навыки.

Слово «ораторские» он произнес особенно выразительно, сделав характерный для Джорджии акцент на букве «р» – «ор-р-р-раторские», – и Лилли передернуло. Он что, играл с ней? Испытывал ее? Она облизала губы, подбирая слова.

– Ладно, смотрите… Не сомневаюсь, вы знаете, что делаете. Я не пытаюсь сказать вам, как управлять этим городом. Просто… На трибунах были дети.

– И ты полагаешь, что я перешел черту, показав им бренные останки Мартинеса.

Лилли глубоко вздохнула.

– Вообще-то да… Если уж честно. Думаю, это было чересчур.

Губернатор положил пистолет обратно на тележку и взял с нее серебристый револьвер триста пятьдесят седьмого калибра. Прокрутив цилиндр, он снова выстрелил.

– Лилли, надвигается война, – тихо сказал он, прицеливаясь в очередного ходячего, стоящего в тени древнего узловатого дуба. – И я могу с уверенностью сказать… – его левая рука была неподвижна, как стальная балка. – Если эти люди не готовы любой ценой защищать этот город, мы потеряем… все, – он положил указательный палец на спусковой крючок. – Все, что ты любишь… Все, что тебе дорого, Лилли. Ты – я гарантирую – потеряешь все.