Книга Земля Тре - Александр Рыжов

- Руки-ноги целы?

- Вроде целы.

- А голова?

- В порядке... Что с Ильей?

Над неподвижным Ильей уже склонились Пяйвий и Савва.

- Кажется, жив... Плечо разрублено.

Коста расстегнул кафтан, оторвал от рубахи лоскут.

- Я перевяжу. Принесите кто-нибудь палку покрепче.

- Зачем? - тупо проговорил Савва.

- Затем, чтоб ты спросил! - Коста был раздражен и не скрывал этого. Кость сломана, понял?

Палку принес Пяйвий. Коста крепко примотал ее к сломанной руке Ильи.

- Ничего, оклемается... Это еще не самое страшное.

- Как ты здесь оказался? - спросил Глеб. - Услышал?

- "Услышал"! Вас, остолопов, никуда нельзя отпускать - вечно во что-нибудь влипнете.

Илья пришел в себя. Коста помог ему сесть, прислонил спиной к березе. Савва выкрутил из жесткого мха переросшую волнушку с загнутыми, как у чаши, краями, принес в ней воды из реки.

- Пей.

Губы Ильи кривились от боли, но он не стонал. Коста нагнулся над ним, посмотрел в глаза.

- Идти сможешь?

- Попробую...

Глеб передернул плечами - холод быстро въедался в распаренное тело. Надо было поторапливаться. Вдвоем с Костой они попытались поставить Илью на ноги. На лбу у Ильи появилась испарина, он застонал.

- Стоп, - сказал Коста. - Так не пойдет. Несите жерди.

Глеб каянским мечом срубил два невысоких деревца, отсек ветки. Коста наскоро соорудил носилки и застелил сверху лапником, чтобы было помягче. На носилки осторожно уложили Илью.

- Пойдем потихоньку.

Коста взялся спереди, Глеб сзади. Оружие отдали Савве и Пяйвию. Захрустела тропа, и река осталась позади. Идти старались в ногу, без толчков, но по пути Илья опять впал в забытье, и его голова бессильно качалась из стороны в сторону.

Ушкуй стоял на прежнем месте, зарывшись в отмель. На берегу горел костерок, возле которого хозяйничал Алай. Увидев Илью, лежащего на носилках, он сокрушенно замигал глазами.

- Что с ним?

Глеб вкратце объяснил, что произошло. Алай засуетился, стал расталкивать камни, освобождая место у огня.

- Кладите сюда.

- Сыро здесь, - сказал Коста. - Застудится... Отнесем на ушкуй.

Илью - как был, на носилках, - перенесли на палубу. С ним остался Пяйвий. Савва протянул горсть собранной по дороге брусники.

- Дай, когда очнется.

Над костром в котле кипела вода - из пойманной накануне мелкой рыбешки Алай варил уху. С моря потянул ветерок, и струя дыма, заклубившись, опустилась на лес, поползла по верхушкам деревьев.

- Заметят! - встревожился Савва. - В другой раз можем и не отбиться.

- Теперь не страшно, - сказал Глеб. -Ушкуй под боком. Если что, успеем отплыть. Главное - не прозевать.

Вода в котле клокотала, брызги с шипением летели в костер. Коста наклонился, потянул носом пар и достал из-за голенища ложку.

- Кажись, готово. - Зачерпнул ухи, поднес Алаю. - Повару первое угощение.

Я потом, - сказал Алай, отодвигаясь.

- Нехорошо. Обычай велит... - Коста говорил с какой-то тихой, почти ласковой настойчивостью. - Хотя бы пробу сними.

Алай отодвинулся еще дальше и, будто ненароком, толкнул протянутую руку. Уха выплеснулась на землю.

Коста уронил ложку и, резко подавшись вперед, схватил Алая за грудки.

- Яду подмешал? Говори, гад!

У Глеба от неожиданности язык прилип к гортани - он раскрыл рот, но не смог издать ни звука. Окаменел и Савва.

- Пусти! - Алай задергался, как рыба на крючке. - Рехнулся, что ли?

- Пущу. - Коста разжал пальцы и тут же сомкнул их на рукоятке булавы. Если рыпнешься, считай, что ты покойник.

- Чокнутый! - нервно засопел Алай, одергивая кафтан.

- Заткнись, пока цел.

К Глебу наконец вернулся дар речи:

- Что происходит? Коста!

- А это ты у него спроси. Пусть он расскажет - и про Трофима с Игнатием, и про Шестопала, и про сон-траву...

- Так это... - Глеб перевел взгляд на Алая, - это... ты?

- Чушь! - Алай порывисто поднялся, шагнул в сторону леса.

- Стой!

Коста вскочил на ноги. Алай обернулся, и из его ладони змеиным жалом выскользнуло тонкое лезвие.

Глеб не успел сообразить, что случилось, - увидел только, как быстрее молнии сорвался со своего места Савва и вклинился между Алаем и Костой. Послышался глухой удар... вскрик... Нож, летевший в грудь Косты, попал в Савву и застрял в горле. Хлынула кровь. Савва упал. Тут ноги сами подбросили Глеба он выхватил меч и очутился с Алаем лицом к лицу.

- Получай за всех!

В руке Алая тоже сверкнул меч. Сшиблись. Клинки зазвякали, рассыпая искры. Глебом овладел приступ ярости. Усталость, навалившаяся на плечи после битвы с каянами, разом исчезла - тело налилось мощью и стало упругим, как лоза. Он смял Алая, как ураган сминает убогую хижину, и остановился только тогда, когда увидел под ногами искромсанный труп..

- Готов...

К костру, спотыкаясь о камни, бежал Пяйвий. Коста сидел на коленях, придерживая руками голову Саввы. Глеб, пошатываясь, подошел, воткнул в землю меч и почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы.

- Савва!..

Савва приподнял веки, набрякшие, как две страшные опухоли, зашевелил сухими губами. Изо рта вырвался фонтан крови, голова дрогнула - раз, другой, и Савва затих. Коста бережно опустил его на землю.

- Все...

Пяйвий застыл у костра, как статуя. Глеб посмотрел сквозь него и проговорил бесцветным голосом:

- Вот, значит, как... Я-то думал...

- Моя вина, - сказал Коста.

- Ты знал?

- Догадывался.

- Алай... Кто бы мог... - Слова показались Глебу лишними, и он умолк.

Коста поднял котел и медленно вылил его содержимое в огонь. В воздухе заклубилось облако пара, поплыло к лесу - туда, где таяли, зацепившись за ветки, клочья дыма. Костер погас.

Пяйвий нетвердой походкой подошел к скрюченному телу Алая.

- Но почему он? Зачем?

- Трофим с Игнатием, Шестопал, сожженный ушкуй, - начал перечислять Коста, - веревка, лук...

- Хватит, - остановил его Глеб. - Я все помню. Скажи лучше, для чего он это делал?

- Об этом я хотел спросить у него. Жаль, не получилось.