Книга Убийство в "Зеленой мельнице" - Керри Гринвуд

— Вы поосторожнее, — сказал он серьезно. — Эти контуженные иногда могут быть мерзкими. Вдобавок отличаются немалой силой. Если уж вам так нужно его найти, лучше взять оружие.

— Для самозащиты?

— Чтобы вытащить бедного психа из пропасти отчаяния. Извините. Капеллан всегда говорил, что язык у меня ядовитый. Но вы бы послушали его самого, когда он провалился в воронку от снаряда! Спокойной ночи, спасибо за ужин.

Берт и Сес ушли.

Фрина, потрясенная жуткими картинами войны, попросила еще портвейна и снова села у камина.

Дот уже спала, повесив «утреннее» платье на дверь так, чтобы его было видно с кровати. Ее отец и два брата были на Великой войне. Все это она уже слышала.

Глава седьмая

Флоренс: Это не моя вина.

Ники: Разумеется, твоя, мама, чья же еще?

Ноэл Коуард «Водоворот»

Заголосил дверной звонок, и Фрина взглянула на часы. Одиннадцать.

— Чарльз! — воскликнула она.

Господин Батлер впустил дрожащую фигуру и снабдил бокалом горячительного.

— Чарльз, ну наконец-то!

Фрина заметила, что встряска не пошла ему на пользу. Обычно румяное лицо побледнело. Видимо, он до крови прикусил губу, и теперь она распухла: словно от укуса пчелы. Когда молодой человек протянул руку, Фрина обратила внимание, что у него до мяса обгрызены ногти.

— Ты сказала, что я должен прийти, — буркнул он. — Вот и я. Они наверняка хотят упечь меня за решетку?

— Да, Чарльз, ненадолго. Пока я не найду настоящего убийцу. Выпей-ка и давай поговорим. Где ты был?

— Первую ночь я провел в гостинце. А затем — ты не поверишь! — меня приютил Бен Роджерс.

— Бен Роджерс? Но ведь ты пытался увести у него девушку! Зачем Бену тебя прятать?

— Не знаю. — Чарльз залпом проглотил свою порцию бренди с содовой и протянул руку за второй. — Он собирался пристроить меня на какой-нибудь корабль и вообще оказался весьма любезен. Еще неделю назад он грозился убить меня, и я думал, он так и сделает. Я боялся его до смерти. А потом мне передали, что Бен хочет мне помочь; он пришел и забрал меня из гостиницы. Я жил в его квартире. Полицейские до этого уже обыскали ее. Я объяснился насчет Нерины. Эта глупая девка сказала Бену, что я пытался ее соблазнить, а он жутко ревнив. Когда я объяснил, чего хотел от нее, Бен совсем успокоился. Сказал, что ошибся в моих намерениях. Еще он сказал, что Нерина ни за что не уйдет из его оркестра, и это правда. Конечно, он меня презирает. Но относился он ко мне очень хорошо. Если бы ты не настояла, чтобы я сдался, я бы уже сегодня вечером отправился в Новую Зеландию на грузовом судне.

— Я разговаривала с Бобби, — сказала Фрина, снова удивляясь Чарльзу: во время разговора он постоянно менялся.

— И ты сказала, что Вик жив.

— Да. Во всяком случае был жив до двадцатого года. Он был в Гипсленде. С войны вернулся контуженным. Не знаю, как долго он пробыл в Мельбурне до отъезда в буш.

— О, я знаю. Примерно шесть месяцев. Меня всегда интересовал этот период. Мама на полгода отослала меня из дома, это было летом и осенью шестнадцатого года. Тогда она и сказала мне, что Вик умер. Она вечно меня им попрекала. Виктор был храбрым, а я нет, так оно и есть. Вик был умным, а я нет, и это правда. Единственное, в чем я лучше, не считая того, что я жив, так это дела. У меня есть деловая хватка. Моя фабрика шьет очень хорошие одеяла. Однако одеялами славы не сыщешь. Я страдал из-за Вика. А мама все это время знала, что он жив, вот стерва! Хитрая старая стерва! Как она могла со мной так обойтись?

— Хороший вопрос, однако у меня нет на него ответа. Но есть и еще одна тонкость. Дела отец оставил по завещанию тебе, а деньги и дом — Виктору. Менять завещание он, видимо, не собирался, а может, знал, что Вик все еще жив. Значит, его необходимо найти или доказать, что он умер. Понимаешь?

Чарльз понимал. Он осушил стакан и протянул руку за добавкой, исходя яростью.

— Значит, мало того, что меня обвинят в преступлении, которого я не совершал, так еще Виктор объявится и отнимет мое наследство! Это уж слишком! И почему все напасти сыплются на мою голову! Почему ему не оказать любезность и не пасть смертью храбрых?

— Чарльз, дорогуша, прекрати задавать риторические вопросы и послушай меня. Вернемся к убийству Бернарда. Ты был с ним знаком?

— Да.

— И ты знал, что у него есть компрометирующие снимки?

— Да.

Чарльз взял со столика сигарету из пачки и прикурил от затейливой резной зажигалки.

— И ты был в «Зеленой мельнице», чтобы посмотреть на его участие в этом жутком танцевальном марафоне?

— Да. Мама все нудела, чтобы я куда-нибудь сходил с тобой. Я подумал: если уж мне придется куда-то идти, так почему бы не взглянуть на Бернарда — может, мне повезет, и он сломает ногу. Но мне вечно не везет. Если уж кто-то собирался его убить, и наверняка существовали сотни людей, желавших ему смерти не меньше меня, так надо же было выбрать именно тот вечер, когда пришел я! Нехорошо, правда?

— Действительно. Но и в твою пользу кое-что есть. Во-первых, ты теряешь сознание при виде крови. Во-вторых, оружие. Его так и не нашли.

— А музыкантов обыскали?

— Да.

— Потому что они так и крутились возле трупа, Тинтаджел Стоун и Бен.

— Да, но ни у кого из них не было причин убивать Бернарда. Кроме того, они подошли уже после того, как тот упал, а упал он уже мертвым.

— Меня повесят, да? Придет палач в маске, накинет мне на голову мешок и петлю на шею, и меня убьют, убьют!

Чарльз перешел на крик. Фрина отвесила ему размашистую пощечину. Он вытаращил глаза:

— Ты меня ударила! — ахнул он. — Ударила меня!

— Получишь еще, если не уймешься. Ты мне весь дом на ноги поднимешь. Ты упустил из виду один фактор, он и сохранит твою ничтожную жизнь.

— И что же это?

— Я, — нескромно сообщила Фрина. — Твое спасение во мне. Я выясню, что произошло, и вытащу тебя.

Фрина взяла сигарету, и Чарльз наклонился, чтобы дать ей прикурить.

— Какая любопытная зажигалка. Никогда таких не видела.

— Бен сделал. Он раньше был ювелиром. Колечки делал, браслетики всякие, хотя, конечно, не такие, как у тебя. Нерина любит золото. Он отдал эту мне — я потерял свою.

— Бен знает, что ты пойдешь сдаваться?

— Нет, его не было дома, я оставил ему записку.

— Понятно. Ладно, сейчас я позвоню в полицию и позабочусь, чтобы тебе выделили уютную тихую камеру на ночь. Не беспокойся, Чарльз. Я найду преступника, и тебя отпустят.

— Обещаешь?