Книга За миг до полуночи - Наталья Андреева

Женщины вновь переглянулись. «А что?» – догадался по их взглядам Алексей. Он уже понял: эта версия устраивает всех. Монти – убийца Лопухина. А как же материнские чувства? Неужели ни одна из них не заступится за парня?

– Мне кажется, – нерешительно сказала Людмила Федоровна, – что мальчик никого не хотел убивать. Он только хотел узнать правду.

Алексей опять не понял. Это природная доброта Людмилы Федоровны или она за сына заступилась? Остальные-то молчат! – Какая же мать допустит, чтобы ее ребенка упрятали в тюрьму по обвинению в убийстве? Ну же! Давай! Откройся!

– Лопухин выходил в холл неоднократно, – решительно сказала Нечаева. – Но не для того, чтобы выяснить отношения с Монти. Воздухом подышать.

– Его убили в закутке, возле туалетов, – напомнил Алексей. – Приблизительное время смерти: за пятнадцать минут до полуночи. В полночь в дежурную часть уже позвонил охранник. Где в этот момент были остальные?

– Когда он звонил? – уточнила Нечаева.

– Не надо прикидываться. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. В момент убийства Лопухина, где вы были?

– Мы все на какое-то время покидали зал, – пожала плечами Нечаева. – Что касается Славы, то его отсутствие в течение пятнадцати минут никого не удивило. Все видели, что он пьян. Ну, пошел человек на улицу, освежиться. Или в туалет, чтобы умыться. Кстати, его там и нашли. Мы все были поглощены выяснением отношений. Дима и Петр Николаевич впервые услышали, что был какой-то ребенок. Естественно, они захотели узнать правду. Ведь ни у того, ни у другого нет сына. Что касается Петра Николаевича, я не знаю, а вот Дима мечтал о наследнике.

– А есть что наследовать? – живо поинтересовался Алексей.

– Если вы не в курсе, господин Сажин – довольно известный политик, – холодно сказала Нечаева. «Не прикидывайтесь», – понял Алексей, который и вправду немножко сыграл. Фамилия «Сажин» была на слуху. – Правда, его политическая карьера только начинается. Созданная им партия пойдет на следующие выборы, и думаю, наберет необходимое количество голосов. Для того чтобы пройти в Парламент, – еще холоднее пояснила Нечаева.

– Подумать только! – заволновался Алексей. – Не признал! Ай-яй-яй! Видел ведь его по телевизору! Неоднократно! Какая непростительная ошибка! Но мне и в голову не пришло, что такой человек может появиться здесь, в клубе, где демонстрируют мужской стриптиз! Ну, на это должна быть веская причина! Да-а-а… Такие люди… Миллионер и политический деятель. И всего один мальчик. Или у господина Сажина есть еще внебрачные дети? Наина Львовна?

– А почему вы меня об этом спрашиваете?

– Ну, вы же были его подругой.

– Были периоды, когда мы расставались, – пожала плечами Наина Львовна. – Я за ним не следила. Где он, что с ним.

– Какая ты… – вновь не удержалась Людмила Федоровна. – Все знают, что Дима любит и всегда любил только тебя! Ты же всю жизнь ему испортила! Ладно бы раньше, когда у него ничего не было! Сейчас-то зачем так издеваться над человеком?

– Это уже дело принципа, – жестко сказала Наина Львовна. – И потом: не моя личная жизнь здесь обсуждается.

– Совершенно верно, – кивнул Алексей. – Но если понадобится, с вами будут беседовать по отдельности. А пока, как я понял, мне придется поговорить с Монти. Может быть, он уже выяснил, кто его мать?

– Мы можем идти? – холодно уточнила Нечаева.

– Не дальше холла. Можете там покурить, обменяться впечатлениями. Сейчас освободится следователь и кого-нибудь из вас пригласит.

– Господи! Еще и следователь! – раздраженно сказала Ада Станиславовна.

– А как вы хотели? – развел руками Алексей. – Убийство есть убийство!

Нечаева поднялась первой, и направилась к дверям, следом за ней потянулись две другие женщины. Наина Львовна в этой тройке явный лидер. Алексей прикинул: у одной есть серьезные причины, чтобы скрыть правду, две другие чего-то опасаются. Шантажа? На кого больше похожа Нечаева? Не на жертву. Скорее, на шантажистку. Но именно у нее сомнительное прошлое. Есть, чем прижать. Вон как сказала Лопухина! «В чьих только постелях ты не побывала»! С Сажиным у нее отношения сложные. Похоже, что Наина Львовна все делает ему назло. «Это уже дело принципа». Из принципа она может и не говорить мужчине, который мечтает о наследнике, что у него есть сын. Или же бережет репутацию начинающего политического деятеля. Сын-стриптизер – это конец его карьере. Ах! Какой пассаж!

Людмила Федоровна? Она молчит по вполне понятной причине. Дорожит отношениями с мужем, которые вполне могут разладиться, если тот узнает правду. Сразу видно, что Петр Николаевич человек семейный. Дочь обожает. Простит ли он жене, что та подкинула его единственного сына в роддом? Это-то он может и простит, но вот то, что единственный сын стал стриптизером и продает за деньги свое тело в то время, как его отец миллионами ворочает… Хм-м-м… Какой пассаж!

У Ады Станиславовны материальные затруднения. И убит ее бывший муж. Если Монти ее сын, появляется мотив. Ведь Лопухин и Монти незадолго до этого бурно выясняли отношения. А причина? Проснулся материнский инстинкт? Защитила своего ребенка? «Не смей его трогать, подонок!». И – ба-бах! Бронзовым парнем по голове!

– Строите план захвата Парижа? – раздалось вдруг совсем близко. Он невольно вздрогнул и поднял голову. Рядом стоял Монти. – Вызывали? Разрешите сесть?

– Ты пока свободный человек. Хочешь, садись, не хочешь, не садись.

– Садиться я как раз не хочу, поэтому сяду, – и Монти опустился в одно из кресел и закинул ногу на ногу. Алексей машинально отметил: недавно в этом же кресле сидела Нечаева. Случайный выбор или не случайный? И, улыбнувшись, спросил:

– Как же тебя все-таки зовут?

– По паспорту? Матвей Нестерович Лаптев. Разрешите представиться. – И шут в белоснежной рубашке чуть нагнул голову. Светлая прядь картинно упала на лоб.

Алексей внимательно посмотрел на парня, не удержался и покачал головой. Хорош, шельмец! Все при нем. А уж глаза! Бывают люди, от которых взгляд невозможно оторвать. Такое ощущение, что от них исходит сияние. Как это называется? Магнетизм, что ли? Он невольно вздохнул. Вот из-за таких парней женщины и теряют голову!

– Что с вами? – участливо спросил Монти. – Мне кажется, вы чем-то озабочены.

– А тебе не кажется, что все это похоже на пошлую мелодраму, которые так любят смотреть наши любимые женщины? Брошенный младенец, ради куска хлеба подавшийся в стритизеры, папа-миллионер, который не знает о единственном сыне…

– Все было бы так, если бы не труп, – заметил Монти. – Это уже не мелодрама. Это драма. Я думаю, что счастливый конец, когда мама с папой кидаются на шею вновь обретенному ребенку, здесь неуместен. Его и не будет. И потом: мой папа может оказаться и не миллионером вовсе. И не известным политиком. Я имею в виду третьего. Не Сажина и не Рябова. Я не из-за денег кинулся его искать. И вовсе не папу. Я хотел узнать сущие пустяки: кто моя мать? И у меня была веская причина.