Книга Пятница, Кольцевая - Евгения Кайдалова

— Викочка, — обращался он к ней, и каждый раз при этом слове мое сердце взлетало на новый виток сочувствия, — Викочка, ты сегодня за рулем?

Викочка изображала смешливую гримаску: она заранее знала, о чем пойдет речь — о том же, что и всегда. Кстати, стандартное уменьшительное Викуша использовать было запрещено: Викушей-Квакушей Вику дразнили в детстве.

— За рулем, — с искрой веселья в голосе отвечала она.

— Викочка, а тебе на обратном пути не будет одиноко?

— Я подвезу кого-нибудь, кто голосует, — уже в открытую смеялась она.

— А почему не меня? — тут же вскидывался Макс. — Хочешь, я проголосую?

И он с готовностью вытягивал в пространство руку.

Подхихикивать начинала вся наша труппа — шоу набирало обороты.

— Викочка, ты знаешь, рядом с водителем есть одно свободное место.

— Нам на курсах вождения об этом не рассказывали, — извиваясь от смеха и наслаждаясь тем, что находится в центре внимания, выдавливала она.

— Я тебе расскажу! — оживлялся Макс. — Ты водитель еще молодой, а у меня уже знаешь какой водительский стаж?

На этом месте кто-нибудь из мужчин обычно вставлял едва слышный комментарий, и хихиканье зрителей перерастало в хохот. Вика пряталась под румянцем, как под стыдливой вуалью, но наслаждалась избытком внимания к себе. Своим неугасающим интересом Макс каждый раз возводил ее на маленький пьедестал, и пресекать его ухаживания значило опускать свой собственный рейтинг в труппе. Неужели девушка не может себе позволить немного поплескаться в волнах славы? Хоть и небольшой, но и не сходящей на нет.

Что касается Макса, то человек непосвященный мог бы предположить, что он разыгрывает подобные фарсы исключительно на потеху публике. Вика — привычный сюжет. Однако нам, старожилам труппы, было очевидно: ни один мужчина не стал бы с таким постоянством терпеть унизительный для себя финал всего лишь шутки ради. За Максовыми приколами с обломом в конце несомненно что-то стояло. Искреннее чувство? Я боялась громких слов, но не находила других — ведь столько лет, черт возьми! Я вспоминала, как Макс размахивал необъятным букетом и вопил что-то ликующе-невразумительное под окнами роддома, где пять лет назад Вика родила сына от другого мужчины. Нет, ни один актер не заставил бы себя сыграть подобную роль! А вот влюбленный человек именно так и мог дать выход своим чувствам — вроде бы на законном основании.

На том же законном основании — участника репетиций — он не сводил с нее глаз, где бы она ни находилась на сцене. С не свойственной мужчинам наблюдательностью он каждый раз подмечал малейшие перемены в ее облике — по-новому уложенную прическу, другой кулон на шее, что само по себе являлось нетривиальной задачей: Вика не была большой любительницей обновлять свой имидж. Более того, такие броские знаки моды, как мелирование волос, татуаж и накладные ногти, не снискали ее расположения. Однако Макс все время за что-то цеплялся взглядом, подмечал и привлекал внимание остальных, а Вика цвела от восторга и по-прежнему говорила ему завуалированное «нет».

— Викочка, так ты меня сегодня подбросишь до твоего дома?

— Может, тебя и на чай пригласить?

— Конечно!

— Поехали! — с трудом превозмогая смех, соглашалась она. — Вы с Гришей обсудите чемпионат по футболу, а я буду Димку укладывать спать.

В пылу своих поползновений Макс как-то все время упускал из виду, что Вика замужем. Не то чтобы слишком давно, не то чтобы совсем необратимо, но достаточно прочно и основательно. Причину своего замужества она в свое время объясняла нам так:

— Гриша очень настаивал…

«А Макс еще не развелся с Первой Женой и не подлежал серьезному рассмотрению», — могла бы продолжить я за нее эту невразумительную фразу. Забавно было сознавать, что если бы Вика вовремя подтолкнула отчаянно шатавшееся здание Максовой семьи, а Макс вовремя осознал, что его активный флирт на самом деле является еще не вошедшей в силу любовью, то… Но нет, история не знает сослагательного наклонения, а в изъявительном наклонении у Вики был другой муж.

Я готова мириться со многими несправедливостями судьбы, но одно из них неизменно режет мне сердце: почему привлекательные во всех отношениях девушки так часто не могут устроить свою личную жизнь? Или устраивают ее с теми, кто недотягивает до них почти что по всем параметрам? Не имея ничего личного против Гриши, я вынуждена была констатировать, что поговорка «простота хуже воровства» сложена именно про него. Равно как и поговорка «горбатого могила исправит».

— Вик, ты чего за Максом в дом пошла? — спрашивал он у нее прилюдно, когда нам случалось всей компанией выбраться на чью-нибудь дачу. — Тебе что там, медом намазано?

— Да я не за Максом, я за вилками.

Гриша смирялся, но ненадолго.

— Макс, ты о чем с моей женой разговаривал? — всерьез допытывался он десять минут спустя. — Хочешь чего-то спросить — у меня спрашивай!

— Спрашиваю, — отвечал дипломатичный Макс. — Как часто шашлык вином опрыскивать?

— Э-э-э… — Не зная, что бы придумать в ответ, Гриша замечал, что Вика уже направляется к мангалу, где хозяйничал Макс, и вскакивал ей наперерез. — Викуша, ты лучше здесь посиди; я там сам все что надо обрызгаю!

Меня поражало, что он даже не предпринимает попыток скрыть свою ревность. Ну хотя бы из самоуважения! Впрочем, имелось ли у него таковое?

Апофеозом Гришиной простоты и незамысловатости стала история с Максовым туалетом. Однажды мы тусовались в квартире у Макса, представлявшей собой забавную смесь дорогого евроремонта и бесхозного запустения. Дело в том, что Первая Жена ушла от него раньше, чем бригада ремонтников, и потому шикарный паркет в гостиной непринужденно сочетался с голыми лампочками под потолком, а джакузи в ванной комнате — с отсутствием плитки на стенах.

Мы смотрели плазменный телевизор, сидя на старом матрасе, и пили «Хеннесси» из пластмассовых стаканчиков. Короче, сплошной постмодернизм! Поэтому никого не удивляло, что наряду с замысловатой раковиной на треножнике унитаз у Макса был классическим, совковым, а в очередной наш приход к нему в гости это чудо сантехники оказалось еще и сломанным. Не работал слив, и Макс поставил рядом с унитазом пару двухлитровых бутылок из-под фанты. Комментировать их назначение он счел излишним, рассудив, что слова «у меня проблемы с бачком» сами должны натолкнуть гостей на мысль о правильном их использовании. Вопросов и недопонимания действительно не возникало вплоть до того момента, когда кто-то, выйдя из туалета, с удивлением спросил:

— Макс, я чего-то не пойму: зачем ты полную бутылку фанты держишь за унитазом?

Макс бросился в туалет и вышел оттуда пару минут спустя с таким выражением на лице, которого я не видела ни у кого больше, ни до ни после.

— Народ, — тихо произнес он, — я имел в виду, что надо сливать из бутылок. В унитаз. Воду.

— Ах вот оно что! — подал голос Гриша. — Ну так бы сразу и сказал!