Книга Чары любви - Пегги Уэйд

На берегу реки, почти у самой воды, стоял Уинстон и махал им рукой. Рядом с ним было расстелено шерстяное одеяло, а в большой плетеной корзине были аккуратно уложены четыре хрустальных стакана, бутылка красного вина, фрукты и небольшой ящичек с хлебом и сыром.

– Когда начнется гонка? – спросила Фиби, загнав свои мысли в самый дальний угол и усаживаясь напротив Элизабет.

– Скоро, – ответил Стивен, разливая вино. Он сидел рядом с Фиби, опираясь на один локоть и вытянув перед собой длинные ноги. – На самом деле мы будем присутствовать при окончании гонки. Участники стартуют у Лондон-Бридж и гребут изо всех сил на протяжении почти четырех с половиной миль, чтобы завоевать право носить герб Ганноверов.

– А кто это такие? – поинтересовалась Фиби, отпив из своего стакана.

– О дитя! – Уинстон, сидевший в позе, практически зеркально отражавшей позу Стивена, прижал обе руки к сердцу в притворном изумлении. – Если вы собираетесь замуж за британца, мы обязаны просветить вас. В 1715 году род Ганноверов унаследовал трон, и в честь этого знаменитого события Томас Доггет, простой актер, устроил гонку.

– Сегодня вы будете свидетельницей исторического события и сугубо мужской традиции, – добавил Стивен. – Взрослые мужчины соперничают между собой и с моряками со всем неистовством, демонстрируемым их мускулами.

– Тогда я постараюсь не отвлекаться.

– Извини, Стивен, – мягко улыбнулась Элизабет. – По-моему, там лорд Тьюксбери и лорд Хатауэй?

– Да, верно.

– Фиби, это великолепно! – воскликнула Элизабет, едва не захлопав в ладоши и ни на мгновение не спуская глаз со Стивена. – Я знаю, что Тьюксбери ищет себе жену. Он хотя и не второй сын, но чудесный кандидат в мужья. Лорд Хатауэй, правда, больше подходит, он младший сын и у него два старших брата, но я бы призадумалась – говорят, он распутник.

Несколько мужчин остановились неподалеку и, шумно приветствуя друг друга, обменивались рукопожатиями.

– Кто из них кто? – спросила Фиби, удивленная неожиданным интересом Элизабет к возможным кандидатам ей в мужья.

– Блондин – это лорд Хатауэй, а тот, что пожимает ему руку, – лорд Рикленд, граф Тьюксбери, вдовец. Стивен, ты просто обязан представить нас.

– Нет, не обязан.

Элизабет насупилась, Стивен, как самодержавный деспот, приподнял одну бровь, с вызывом глядя на нее, а Фиби, спрятав улыбку, отвернулась и принялась разглядывать джентльменов. Одежда лорда Тьюксбери – темно-синяя куртка и темные панталоны – подчеркивала его широкие плечи и стройные мускулистые ноги, лорд Хатауэй был одного роста с ним, но несколько худее. Оба они были красивы, но, увы, ни один из них не заставил ее сердце учащенно забиться, как это бывало только от одной улыбки Стивена.

– Уинстон, позови Тьюксбери.

– Элизабет, оставь лорда в покое. – Все это явно раздражало Стивена.

– Что они делают? – поинтересовалась Фиби.

– Как я понимаю, – ответил молчавший до этого Уинстон, – и Тьюксбери, и Хатауэй поставили на новичков по одной из своих гоночных лодок. Я думаю, они договариваются об условиях пари.

– Однако! Целиком лодку? – Фиби, вероятно, ослышалась. Кто станет делать такую колоссальную ставку?

– Совершенно верно. – Уинстон, порывшись в плетеной корзине, достал яблоко и вытер его о рукав куртки. – Для лорда Хатауэя это обычное дело, но я удивлен, что Тьюксбери принял пари: как правило, он весьма бережно относится к собственности.

– Как интересно, – заметила Фиби.

– Я бы назвал его рыжим болваном. – Стивен выпрямился и, выхватив из корзины хлеб, вытянутой рукой помахал им в воздухе.

– Хм-м… – Фиби сжала губы. Она не была знакома с участником пари, но могла бы поклясться, что Стивен ревнует. – Его волосы и правда восхитительного цвета.

– Уверен, этот цвет называется «рыжий». – С каждой минутой тон Стивена становился все более раздраженным.

– Да нет же, – сладким голосом возразила Фиби, вложив в эти слова все свое обаяние южанки, – он больше похож на черный, слегка тронутый корицей. Интересно, а какого цвета у него глаза?

– Должно быть, голубые, – отозвался Уинстон.

– Уинстон. – Стивен отломил кусок хлеба. – Тебе так необходимо поддерживать эту «содержательную» беседу?

В ответ Уинстон пожал плечами – это был его любимый жест, как успела заметить Фиби, – и принялся за яблоко.

– Я просто обожаю голубые глаза, – промурлыкала Фиби.

– Довольно, – буркнул Стивен. – Я здесь вовсе не для того, чтобы обсуждать цвет глаз какого-то парня. Оставим эту дурацкую тему.

Элизабет отмахнулась от Стивена салфеткой и с улыбкой повернулась к Фиби:

– Он очень богат и жертвует на различные благотворительные…

– Я тоже очень богат, – перебил ее Стивен, с большим трудом сдерживаясь, чтобы не потерять самообладания, потому что нарочитое восхищение Фиби эткм мужчиной отнюдь не способствовало уравновешенности, а Элизабет, кажется, вообще собиралась причислить Тьюксбери к лику святых.

– Но не забывай о нашей задаче, Стивен, – обиженно улыбнулась Элизабет. – Мы ищем Фиби мужа.

– Ты что, хочешь испортить мне сегодня настроение, Элизабет? – Прищурившись, Стивен, нельзя сказать, чтобы совсем легонько, дернул ее за ленты шляпы. – Сводничество годится для беззубых матрон и невоспитанных молодых девиц, которым больше нечем заняться. Отстань от нас с Фиби.

– Это почему же? – Отработанными годами движениями Элизабет приподняла светлые брови и недовольно надула губки.

– Хватит. Мы идем смотреть гонку. – Стивен встал и повернулся к Темзе.

Сотни раз Стивен попадался на это простодушное выражение и уже научился разбираться в тактике Элизабет, но сегодня, попался в ловушку, как несмышленый заяц. Быстро объяснив свою оплошность присутствием Фиби, он решил, что ее поведение было грубым, бестактным проявлением дурных манер – леди не должна даже смотреть на другого мужчину, когда рядом с ней сидит ее спутник. Он напомнил себе, что при удобном случае, когда они останутся вдвоем, должен разъяснить ей это нехитрое правило. Почувствовав облегчение, Стивен стал смотреть на приближавшиеся пятнадцать лодок, три из которых шли практически кос к носу. Когда же моряки, сделав поворот, направились к линии финиша у Королевского госпиталя Челси, возбуждение публики вылилось в оглушительный рев, и Стивен потянул Фиби за руку.

– Сюда идет Тьюксбери, – радостно объявила Элизабет.

Стивен оглянулся, чтобы удостовериться, так ли это. Заметив, что Фиби тоже смотрит на приближающегося графа, он намеренно встал рядом с ней, гораздо ближе, чем допускали приличия.

– Не обращайте на него внимания. Смотрите, лодки прибывают.