Книга Милый монстр - Марина Серова

Глава 5

В читальном зале центральной библиотеки было на удивление прохладно, тогда как на улице царила поистине африканская жара. В этот будний летний день, кроме меня, читальней решили воспользоваться всего лишь три человека, которые сиротливо смотрелись в огромном помещении среди многочисленных столов и стульев. Я уселась в среднем ряду, положив перед собой огромную стопку газет, и задумалась. Чтобы просто перелистать эту бумажную кипу, потребуется масса времени, и ведь не факт, что я смогу из нее выудить достойную информацию. С другой стороны, искать какие-то другие источники тоже хлопотно и тоже гарантии успеха нет. Вздохнув, я принялась внимательно просматривать газетные рубрики, выбирая те, которые могли бы мне подойти по тематике.

Уже через несколько минут я наткнулась в «Комсомолке» на одну очень интересную статью из жизни бомонда, которая привлекла мое внимание. В ней говорилось как раз о том, что молодой талантливый исполнитель Александр Иванцев вновь воссоединяется с гордостью города Тарасова — композитором Василовским и начинает совместно с ним работать над созданием музыкального альбома. Газета была датирована серединой мая, статью предваряло фото, на котором улыбающийся Василовский был изображен в кругу бывшей группы «Небо Вселенной». Очевидно, у репортера оказалась единственная фотография, более или менее подходящая к теме, и он решил непременно использовать ее, чтобы как-то проиллюстрировать свою статью. Мне почему-то подумалось, что после ее опубликования у него наверняка возникли некоторые проблемы с композитором: не могло тому понравиться, что на фото он выглядит совершенно обычным человеком, находящимся в кругу молодых исполнителей. Это не соответствовало тому образу отрешенного от мира гения, в котором он привык являться широким массам.

Собирая материал об Иванцеве, я наталкивалась и на другую информацию — о Василовском. Понятное дело, проигнорировать ее я никак не могла. Еще в одном номере «Комсомолки» сообщалось о том, что Валерий Аркадьевич Василовский якобы планирует в скором времени покинуть родное отечество и уехать за границу. Сообщение помпезно называлось «Куда утекают таланты?» и занимало почти всю газетную полосу. Было явственно видно, что журналист, писавший статью, не знал подробностей композиторского решения, поэтому был вынужден домысливать и додумывать детали самостоятельно. В статье очень туманно обрисовывались причины стремления Василовского за рубеж, присутствовала неясность относительно того, желает ли Василовский покинуть Россию насовсем или же он имеет целью временно сменить место жительства и окружающую обстановку. При желании статью можно было расценить по-разному и в соответствии с этим сделать различные выводы. Кстати, не исключено, что статья являлась обыкновенной «уткой». Но тем не менее она означала, что предполагаемый отъезд Василовского не был все-таки такой уж тайной.

В одной желтой газетенке, которую я тоже просмотрела, сообщалось о том, что у Валерия Аркадьевича завязался бурный роман с мелкомасштабной моделью по имени Кристина. Вот уж совершеннейшая ерунда… Такими темпами я не то что не найду ничего стоящего, но еще больше себя запутаю.

Однако больше я, как ни старалась, не смогла отыскать никаких сообщений ни об убитом, ни об Иванцеве. Уже собираясь уходить, я складывала газеты в стопочку и вдруг услышала, как кто-то называет имя, ставшее для меня в последнее время до боли знакомым.

— Мне нужны все возможные сведения о композиторе Василовском. Вы можете мне помочь?

Перед библиотекаршей стоял молодой человек по виду явно кавказской национальности, говоривший с легким, едва заметным акцентом. Очки в дорогой оправе не могли скрыть его пытливых глаз, проникновенно смотревших на окружающий мир. Я могла поручиться за то, что видела его впервые, а из этого следовал не самый приятный вывод. Очевидно, в моем расследовании появилось новое действующее лицо, имеющее свои интересы к делу. Стоит ли говорить, что его интересы с большой вероятностью могли вступить в противоречие с моими?

Библиотекарша тем временем объясняла молодому человеку, что официально регламентированной информации о Василовском не имеется и что ему лучше всего воспользоваться подшивками газет. В ответ на это незнакомец согласно кивнул и, вооружившись только что отданной мной кипой, уселся за столик.

Я задумалась. С одной стороны, мне нужно было во что бы то ни стало выяснить, что это за тип и почему он интересуется Василовским. С другой стороны, наши пути могли в любой момент пересечься, и поэтому сейчас мне следовало не «светиться» перед ним. Иначе впоследствии я не смогу отрицать своего участия в расследовании, а в этом, не исключено, необходимость может возникнуть.

Поэтому я поспешила покинуть читальный зал и устроилась недалеко от входной двери. Прошло не менее часа, прежде чем объект моего ожидания вышел и направился к выходу. В руках у него находилась тонкая тетрадка с красочной обложкой, на которой был изображен знаменитый диснеевский Микки-Маус, а из нагрудного кармана рубашки торчала авторучка. «Судя по всему, в эту тетрадку он записал все те сведения, которые посчитал важными для себя», — подумала я и с вожделением посмотрела на Микки-Мауса. Вот бы посмотреть туда, вдруг парень нашел что-то, чего не нашла я… Парень в безучастной задумчивости прошел по коридору, не замечая, что я на некотором расстоянии следую за ним, вышел из библиотеки и направился к троллейбусной остановке, где уже стояла толпа народу.

Пока я размышляла, не вернуться ли за своей машиной, которую так некстати оставила довольно далеко отсюда, подошел троллейбус, и народ начал загружаться в него. Я решила рискнуть и тоже начала «загружаться», оказавшись в конце концов в глубине салона, напоминавшего сейчас консервную банку, в которой плотно уложены и утрамбованы шпроты.

Слиться с толпой не представляло труда. Я стояла недалеко от парня, цепко следя за ним и стараясь не упустить момент его выхода. Находясь из-за этого в напряжении, я не заметила кондуктора и не приобрела символ законного проезда в общественном транспорте — билетик, о чем горько пожалела буквально через несколько минут. На следующей остановке вместе с очередной порцией пассажиров в троллейбус протиснулись два внушительных гражданина с широкими плечами, которыми они ловко расчищали себе дорогу. Мужчины еще на подножке порадовали народ известием о контроле, сунув под нос близстоящим значки, и принялись работать. Словно сговорившись, они оба с двух сторон приблизились ко мне и чуть ли не хором потребовали предъявить билетик.

Билетика у меня, разумеется, не было, но эта проблема составляла лишь одну часть беды. Другая, и, надо сказать, значительно большая, заключалась в том, что контролеры оттеснили меня от объекта моей слежки. Он мог покинуть троллейбус на следующей остановке, к которой уже подъезжал, а я не имела возможности последовать за ним. Контролеры требовали штрафные десять рублей, в связи с чем я была вынуждена начать шарить в сумке. Тут пришлось констатировать еще одну малоприятную истину: поскольку данное путешествие было для меня внеплановым, я не потрудилась захватить с собой обыкновенные российские рубли — в наличии имелись только доллары, которые я давно собиралась поменять, да все время забывала.