Книга Грешник Шимас - Шахразада

После бури, которая, должно быть, разразилась, каждый молодой человек, путешествующий в обществе красивой девушки, будет привлекать внимание. Но в Кордове, Шимас понимал, ему будет куда проще исчезнуть, затерявшись среди студентов и найдя какое-нибудь занятие.

Уже почти опустились сумерки, когда на пыльной дороге появились всадники. Их было не меньше дюжины, они ехали плотной группой, направляясь к Замку Османт.

— Быстрее! Спрячемся в подземном ходе!

Беглецы поспешно собрали все, что привезли с собой, и уничтожили следы присутствия. Многое было сделано заранее — ведь они и так собирались уезжать. Когда каменная дверь закрывалась за ними, во дворе уже раздавался стук копыт.

Путники сидели на маленькой площадке в темноте и ждали. «Мы не оставили ничего, — в этом Шимас не сомневался, — но трава примята и вытоптана, нашлись бы и другие следы того, что кто-то прятался в замке. Возможно, они решат, что тут останавливались разбойники…»

Шимас в глубине души надеялся только на это. За каменной дверью слышались приглушенные звуки — шум, несомненно большой, едва доносился сюда. Отступив назад, юноша наткнулся на что-то, чего раньше не заметил. Вторая лестница, ведущая наверх! Лестничный колодец был ýже первого, но, двигаясь осторожно, Фатима, а затем и Шимас поднялись и оказались в крошечной комнатушке: в ширину она была едва ли пяти локтей, а в длину — чуть более десяти или двенадцати. Тут нашлась каменная скамья и ржавая алебарда. Везде камни были плотно пригнаны друг к другу, но здесь их намеренно уложили так, чтобы можно было видеть, что творится в большом доме, а из-за обрушившихся стен открывался вид и на часть внешнего двора. Задув свечу, беглецы прильнули к щели.

В поле зрения оказалось с полдюжины людей — вооруженные солдаты. Снаружи, во дворе, суетились и другие, которые обыскивали все вокруг. Вот один из них вернулся к командиру, вот подошел другой… Похоже, следы чьего-то пребывания, как Шимас и думал, они обнаружили, но понять, кто именно укрывался в развалинах, по ним было невозможно.

Итак, еще одну ловушку судьбы беглецам удалось избежать. Сколько еще их будет, пока они доберутся… о нет, не до цели, но хотя бы до надежного приюта?…

Когда солдаты покинули Замок, влюбленные спустились по лестнице и вышли на верхний этаж цитадели. Оттуда как на ладони была видна вся округа. Всадники были уже далеко и быстро удалялись в сторону наезженной дороги, на которой неясно просматривалось движение.

Больше в руинах оставаться было нельзя. Солдаты ничего не нашли, но могут вернуться еще раз. Нельзя было не увидеть, что кто-то ходил по двору и по саду.

— Они будут тебя искать, пока не обнаружат, — прошептал Шимас, — мне давно следовало бы понять это…

— Я для них очень важна, — кивнула Фатима. — Они хотят заполучить меня, потому что я нужна им для сделки. Они надеются скрепить мною союз… Нам не стоит надеяться на счастье. Вот я, дурочка, попыталась убежать от судьбы, но увы…

— Тебе попался не твой рыцарь?

— Нет, — девушка покачала головой, — мне встретился всего один рыцарь. Которому не под силу перехитрить и уничтожить полки жениха и отряды отца. Увы, силы неравны.

Когда спустилась ночь, беглецы покинули Замок Османт, шагая рука об руку вниз по склону к роще, где были привязаны лошади.

— Надо возвращаться, Фатима…

— Они тебя убьют. Ты слишком долго оставался наедине со мной.

— Но…

— Не важно. Все равно они тебя убьют.

— Конечно, — согласился Шимас, — я дурак.

— Кем бы ты ни был, я тебя люблю. Изумленный, Шимас поднял глаза на девушку. Та ответила прямым и честным взглядом. Однако в глазах ее дрожали слезы.

— Это чистая правда, — проговорила Фатима. — Только это не имеет никакого значения. Они выдадут меня замуж за кого пожелают, если посчитают, что это пойдет на пользу делу…

— Но у нас еще есть кони. А дорога может привести нас и в Толедо, и в Севилью… И даже в Истамбул…

— Да.

Шимасу показался странным тон девушки. Похоже, она приняла решение и теперь желала только одного: вернуться и более не противиться судьбе, от которой попыталась сбежать. Да, она была взращена для жизни в роскоши и покое, и странствия от одного случайного приюта к другому были не по ней. Даже если ее спутником был любимый… Но довольно ли одной любви? Да и так ли велика эта любовь, чтобы бесконечно скрываться?

Лук и стрелы остались на седле, на пояс Шимаса вернулись скимитар и кинжал. Повернувшись к Фатиме, он сказал:

— Ты должна быть честной и перед собой, и передо мной. Если мы сейчас повернем к Толедо, ты свяжешь свою судьбу с моей, может быть, навсегда. Назад пути уже не будет. Подумай…

— Я не хочу возвращаться назад, Шимас. Я хочу быть с тобой. Вернее, этого хочет мое сердце. Но разум говорит, что тогда счастья не видать нам обоим. И потому я говорю — возвращаемся. У стен города я покину тебя, и в потайной ход Ибн Айласа ты войдешь один. Я молю Аллаха, чтобы это уберегло тебя от смерти.

Обсуждать больше было нечего. Обратная дорога показалась им удивительно короткой, хотя каменный туннель был все тем же и столь же холодными и неприветливыми были пустоши. Но теперь путники шли при свете дня и почти не прятались — вернее, прятались так, как могли бы прятаться странники, опасающиеся разбойников или солдат-дезертиров. Вот позади осталась деревенька, давшая приют одной из книг, столь дорогих для Шимаса. Вот показалось вдали марево над Кордовой.

Не говоря ни слова, Фатима повернула лошадь. Последний взгляд, взмах руки… Она бросила коня в галоп, и вскоре ее прямая спина исчезла в облачке пыли от копыт. Шимасу же остались воспоминания о ночи и сладости мечтаний. Прощай, любимая…

Держась низких и затененных мест, юноша подъехал ко входу в тоннель Ибн Айласа. Внутри не слышалось ни звука. Проехал в тайную конюшню, оставил усталого коня, задав вдоволь корму, и вошел в покои, откуда началось столь постыдно закончившееся странствие. Из-за стены не доносилось ни звука. Никакого движения в доме. Неужели Ибн Айласа увели на пытки или на смерть?

Выждав довольно долго и ничего не услышав, Шимас нажал на плиту, и она мягко повернулась на оси, лишь слегка заскрежетал камень о камень. С обнаженным мечом юноша шагнул в дверь.

Шорох одежды и знакомый голос:

— Абд-Алишер? Выходи. Ты в безопасности.

Открылась наружная дверь, послышались шаги и лязг оружия. На пороге стоял его наставник по бою на мечах, Махмуд, с двумя стражниками.

— Меч тебе не понадобится, но возьми его, если хочешь… — Он улыбнулся, и эта улыбка юноше не понравилась. — Мы ждали твоего возвращения. Уже три долгих дня мы торчим здесь и ждем единственного лекаря, который может нам помочь…

Шимас с изумлением посмотрел на Махмуда.

— Ведь ты же обучался лекарскому делу? Знаешь травы и читал труды великого Ибн-Сины. В этом нас уверил почтенный Аверроэс, и было бы глупо не верить словам мудрого кади…