Книга Огненная лилия - Кэндис Кэмп

Лицо Жо, когда та смотрела на Линетт, было абсолютно лишено всякого выражения.

— Добрый день, миссис Тиррел, — ответила Линетт, благодаря Бога, что ее голос звучал ровно и уверенно. Себя же она чувствовала отвратительно и была готова провалиться сквозь землю.

— Линетт пришла навестить Тэсс и посмотреть на мальчика, — объяснила Мэгги.

— Понятно.

Линетт без улыбки, спокойно смотрела в лицо матери Хантера, не собираясь лебезить ни перед этой женщиной, ни перед кем бы то ни было еще. Если Тирелл так сильно ненавидит ее, то может просто сказать, чтобы Линетт ушла.

— Миссис Конвей, — произнес другой мужчина, протягивая ей руку. — Я доктор Прескот. Мы встречались, по-моему, но вы можете не помнить меня.

— Да, помню, в доме миссис Доудэн.

Линетт слегка улыбнулась и подала руку, обрадовавшись, что хоть один человек здесь нейтрален по отношению к ней. Доктор был женат на Мэгги и, вероятно, краем уха слышал о ней. Но, по крайней мере, он недавно в городе, и не Тиррел.

— Я могу подтвердить, что Уильям Алан Тиррел стоит того, чтобы на него приходили смотреть, — весело сказал мистер Прескот. — Я сам принимал его.

Линетт доброжелательно кивнула в ответ, но глаза ее остановились на Хантере. Скажет ли он что-нибудь или так и будет стоять здесь, хмуро глядя на всех, размышляла Линетт. Она перевела дыхание и тихо произнесла:

— Здравствуй, Хантер.

Он продолжал молчать некоторое время, а потом вдруг сказал:

— Я поставлю твоего коня в конюшню.

Не глядя ни на кого, Хантер вышел из дома. Прескот отвел от захлопнувшейся двери немного удивленный взгляд.

Линетт почувствовала, как у нее загорелись щеки.

— Ну что ж, — звонко сказала она, обращаясь к Прескоту и миссис Тиррел. — Если вы позволите, я как раз направлялась к Тэсс.

— Конечно. Пожалуйста.

Тиррел кивнула.

Линетт повернулась и последовала за поднимающейся по лестнице Мэгги.

Мэгги приоткрыла дверь в комнату и заглянула туда.

— Тэсс? Ты можешь принять гостью? Здесь пришла Линетт Конвей.

— Линетт!

Было слышно радостное восклицание Тэсс, и Мэгги широко открыла дверь, пропуская Линетт. Тэсс сидела на огромной дубовой кровати, обложенная со всех сторон подушками. Она протянула Линетт руки, кивая на место рядом с собой.

— Входи, входи. Как хорошо, что ты пришла!

Линетт улыбнулась ей.

— Я хотела спросить, как ты себя чувствуешь, но это понятно по твоему цветущему виду. Ты просто само здоровье.

Эти слова не были данью вежливости. Тэсс выглядела совершенно здоровой и счастливой. Ее всегда белое лицо покрывал живой румянец, а синие глаза весело сияли. Она засмеялась и кивнула.

— Я знаю. Я чувствую себя превосходно. Тетя Шарлотта говорит, что абсолютно неприлично для леди выглядеть такой крепкой через две недели после родов.

Линетт усмехнулась, так как была знакома со взглядами тети Шарлотты на приличия. Они с Тэсс часто хихикали над ними, когда были девчонками.

Линетт обошла кровать и остановилась рядом с Тэсс. Она увидела маленький сверточек, лежащий в колыбельке, недалеко от кровати Тэсс. Сердце болезненно сжалось. Она вспомнила еще раз, что с ее стороны было очень глупо решиться на это посещение.

Тэсс заметила, куда смотрит Линетт и, неправильно расценив ее растерянность, ободрила.

— О, все в порядке. Ты его не разбудишь. Он уже проснулся несколько минут назад. Я слушала его пение. Дитя скоро захочет кушать и окончательно проснется.

Тэсс соскользнула с кровати, приблизилась к сыну, нагибаясь, чтобы взять его на руки. Рука Линетт вцепилась в решетку детской кроватки. Вдруг, почувствовав пустоту и горечь, она поняла, что напрасно пришла сюда. Почему она так глупо и самонадеянно решила, что сможет увидеть малыша, без всяких волнений?

— Вот мы какие, — сказала Тэсс, поворачиваясь к Линетт. На руках она держала крошечный белый сверточек и улыбалась маленькому, выглядывающему из пеленок, личику.

— Мистер Уильям Алан Тиррел, — произнесла она голосом, полным юмора и гордости.

Она взглянула на Линетт, подошла к ней поближе.

— Вот! Хочешь подержать его? — предложила счастливая мать.

Линетт охватила паника. Она смотрела то на младенца на руках подруги, то на Тэсс, и снова на малыша. На маленьком, уже оформившемся личике были широко открыты блестящие глазки, с торжественным выражением глядевшие на мир. Макушку головки покрывал белый пух. Светло-голубые глаза немного косили, не умея еще останавливаться на одной точке. Крошечные ручки, не стянутые пеленками, сжались в кулачки, и ребенок размахивал ими во все стороны. Мальчик показался Линетт таким красивым, что она почувствовала почти физическую боль.

— Не думаю, что я сумею, — ответила она, пряча руки за спину, но не отрывая глаза от малыша со странным, смешанным чувством страха, волнения и благоговения.

— Не глупи, — засмеялась Тэсс. — Он не сломается. На, возьми подержи!

Она протянула ей ребенка, и руки Линетт автоматически обняли маленький сверточек. Он оказался крошечным, легким и мягким. Почти невыносимая, болезненная сладость наполнила грудь Линетт. Она смотрела на мальчика, и слезы застилали глаза.

— Он такой красивый, — прошептала она. Тэсс гордо улыбнулась.

— Я знаю. Правда, прелесть? Иногда смотрю на него и не могу поверить, что он мой. Это невозможно объяснить.

Линетт сморгнула слезы. Она подумала, что могла бы стоять вот так, с прижатым к груди малюткой всю жизнь. И в то же время ощущение маленького, мягкого теплого тельца, свернувшегося у груди, отдавалось где-то внутри холодным болезненным одиночеством. Это ощущение так быстро распространялось, что, казалось, вот-вот затопит ее всю.

В эту минуту личико мальчика сморщилось, покраснело, и он запищал.

— Ой, нет! — выдохнула Линетт в ужасе. — Что я ему сделала?

— Ничего, глупенькая. — Тэсс это рассмешило. Она протянула руки, чтобы взять малыша. — Я думаю, он просто голоден. Иногда слышишь, как он плачет. Это нормально.

Тэсс склонилась над ребенком, успокаивая его. Он замолчал, по крайней мере, на некоторое время. Линетт с завистью наблюдала за ними, на губах ощущая горьковатый привкус.

— Я лучше пойду, не буду мешать, чтобы ты могла спокойно покормить его, — сказала Линетт.

— Но ты только пришла, — запротестовала Тэсс. — Я не возражаю. Боже, разве мне надо стесняться тебя? Если вспомнить, мы вместе переодевались, затягивали друг друга в корсеты и тому подобное.

Линетт улыбнулась, но покачала головой.

— Нет, правда, я не собиралась задерживаться, неожиданно приехав сюда. — Она кивнула на свой костюм для верховой езды. — Я имею в виду, что вряд ли это подходящий наряд для визитов.