Книга В аду повеяло прохладой - Максуд Ибрагимбеков

– Не отвечают? – сочувственным тоном спросил Сеймур. – Тебе очень не повезло, что не отвечают.

– Дозвонюсь, не сомневайся! Свое получишь. Сполна, – уверил его Самандар. – Ты чего это?! – Он вскочил, с шумом отодвинув кресло, и уставился на Сеймура, когда тот обошел стол и подошел к нему вплотную.

– Не надо было стрелять в собаку! – с сожалением сказал Сеймур и тут же сделал наконец то, что давно ему хотелось. С Самандаром он был одного роста, и тот стоял неподвижно. При таких условиях качество удара всем корпусом правой в Самандарову челюсть признал бы безупречно правильным даже его институтский тренер Агаларов. И тут же почти одновременно с ударом в челюсть он сделал то, что до глубины души возмутило бы любого тренера: с размаху ударил ногой Самандара в пах. Не дав свалиться обмякшему телу, Сеймур обхватил толстую шею Самандара правой рукой и несколько раз ударил квадратной головой о стену, монотонно приговаривая при этом: «Не будешь больше стрелять в собак, не будешь делать гадости людям, не будешь стрелять в собак, не будешь…»

Потом отпустил шею, и Самандар тяжелым мешком рухнул на пол. Он лежал на спине посередине своего кабинета с закрытыми глазами, из его носа на мундир тонкой струйкой текла кровь. С давно забытым чувством удовлетворения Сеймур подошел к раковине и умылся. О неизбежных последствиях происходящего он думал, но не испытывал при этом ни малейшего страха. Сеймур потянулся за полотенцем и вдруг увидел, что Самандар очнулся и внимательно наблюдает за ним. Тот сразу же закрыл глаза, но было уже поздно.

– Ах ты, мошенник! – наклонившись над ним, с легким упреком сказал Сеймур. – Прошел, значит, у барышни обморок, а она молчит?

Несмотря на шутливый тон Самандар истолковал эти слова как сигнал опасности и машинально закрыл лицо руками.

– Бить не буду. Я уже руки вымыл, – успокоил его Сеймур. – Пожалуй, побегу. Ты можешь себе такое представить, какой-то мерзавец ранил мою собаку? Вот вспомнил сейчас, и меня всего опять затрясло от злости. Ты случайно не знаешь, кто бы это мог быть? Знаешь?

Самандар с сожалением покачал головой, проникновенным взглядом давая собеседнику понять, что он скорбит вместе с ним, но ему, Самандару, ничего по поводу раненой собаки неизвестно.

Выйдя из кабинета, Сеймур увидел во дворе Газанфара, который, судя по дымящимся судкам на большом подносе, привез Самандару обед.

– Ты здесь прогуливаешься, а твой больной дядя как раз в этот момент лежит без сознания в кабинете на полу, – сообщил ему Сеймур. – Если помрет, тебе от этого лучше не будет.

Побледневший Газанфар застыл на месте:

– Как болен? Что с ним?

– Уши. Нужно срочно сделать горячий компресс на оба уха. Иначе помрет от боли. Сковородка у тебя есть? Надо на сковородке сильно нагреть соль, завернуть ее в тряпочку и приложить поочередно к обоим ушам. Беги! – несмотря на сочувственный тон, Сеймура, Газанфар все-таки насторожился.

– А ты что здесь делаешь?!

– Блестящую карьеру я здесь делаю… А дядя твой как раз в эту минуту помирает в судорогах. Беги, дурачок, пока не поздно!

Газанфар положил поднос на землю и, невнятно причитая, побежал к крыльцу.

Охранник Гахраман ждал Сеймура у ворот.

– Я боялся, что тебя не отпустят, – с заметным облегчением сказал Гахраман.

– Кто меня не отпустит?

– Как кто? Самандар! Я боялся, что тебя посадят за то, что ты ушел, а меня – за то, что я тебя выпустил. Стоял и ждал прихода Самандара или Газанфара. А тут смотрю, ты идешь, – обрадовался.

– Рано обрадовался. Все еще впереди, – пообещал Сеймур. – Ты не знаешь, Фаталиев здесь?

– С утра здесь и никуда не уходил. Он весь день у себя в лаборатории.

– Ладно, пойду к Фаталиеву. Гахраман… Если у тебя будут неприятности, вина моя, извини.

– Если будут неприятности, какая мне разница, кто виноват, – подумав, сказал Гахраман.

Прежде чем идти в лабораторию, Сеймур зашел в кочегарку проведать раненого.

Алби не спал. Завидев хозяина, пес попытался встать и слабо вильнул хвостом, а когда Сеймур наклонился долить в поилку свежей воды, все-таки изловчился и лизнул его в нос.

Фаталиев что-то объяснял двум лаборанткам. Марьям не было. К приходу Сеймура он отнесся как к обычному явлению, скорее даже приятному, приветливо улыбнулся и провел его в свой кабинет.

Сеймур сказал, что пришел к нему с просьбой. Дело необычное, но для него, Сеймура, чрезвычайно важное. Обратиться, кроме Фаталиева, не к кому. После этого давшегося с трудом предисловия он попросил Фаталиева позаботиться о собаке в связи с предстоящим отсутствием ее хозяина. Просил убедительно, в самых теплых словах.

– С твоей собакой все уладится. Я обещаю. Теперь поговорим о тебе, дорогой друг. Может быть, расскажешь, что произошло?

Слушая Сеймура, общественный представитель внутренних органов Ахлиман Фаталиев старел на глазах.

– А нельзя было без этого обойтись? – спросил он так, как будто теперь это могло иметь значение.

– Нет. Невозможно.

– Понимаю. Ты из-за минутного торжества поставил под угрозу свое будущее, а может быть, даже жизнь. Скажу честно, я растерян. Ты понимаешь, что с минуты на минуту за тобой должны прийти? Так… Давай-ка подумаем вместе. Прежде всего Самандар должен поставить в известность товарища Назимова. Обязан!…Хорошо бы, если бы мне удалось встретиться с ним раньше Самандара.

– А что это даст? – усмехнулся Сеймур.

– Хоть что-нибудь, может быть, и даст… Надо использовать любую возможность. Ты посиди здесь, а я поднимусь в кабинет директора и позвоню товарищу Назимову. Конечно, это нетелефонный разговор, но позвонить надо. Расскажу, что произошло, и попрошу его…

– О чем? – невесело усмехнулся Сеймур.

– Еще не знаю, – откровенно признался Фаталиев. – Но просить буду.

– А может, не надо просить Назимова? Мне не поможете, а Назимов, если ему понадобится, вашу просьбу может использовать против вас. Я знаю о таких случаях.

Фаталиев улыбнулся.

– Спасибо за заботу о судьбе престарелого товарища. Жди меня здесь и никуда не уходи.

На телефонный разговор Фаталиева с Назимовым Сеймур никаких надежд не возлагал. Да и ко всему, что может произойти, он относился с надежно выработанным безразличием. Но теперь он был спокоен, потому что Фаталиеву верил и был убежден, что собака на улице не останется.

Фаталиев вернулся минут через двадцать. Он не скрывал удивления.

– Товарищ Назимов узнал о том, что произошло в кабинете Самандара, только сейчас, от меня. Самандар ему еще не звонил. Это удивительно… Странно и подозрительно. Слушай, ты его случайно не убил?.. Ладно, будем ждать приезда товарища Назимова.

– А директор совхоза вам что сказал?