Книга Бог - мой приятель - Сирил Массаротто

Но тут слова застревают у него в горле, и он умолкает. Он устал, он больше не выдержит. Он поднимает голову, и я вижу, как по щекам у него катятся слезы. В это трудно поверить, но я вижу, как плачет Бог. Я подхожу и беру его за руку. Я впервые до него дотрагиваюсь. Его рука такая же теплая, как и моя. Я обнимаю его и прижимаю к себе. И с этим прикосновением мне разом передается вся горечь и все страдание живущего в нем огромного мира, и я плачу вместе с ним.

Год восемнадцатый

С тех пор мои слезы прекратились сами собой. Что ни говори, а Бог тогда хорошо вправил мне мозги. После того случая мы оба чувствовали себя неловко и постарались больше не вспоминать о нем. Оно и к лучшему, потому что я совершенно не представлял, что ему сказать, заведи он об этом речь. То, что мне довелось пережить, я бы никогда не смог выразить словами. Кстати, ровно тогда же я прекратил свою безумную охоту за новыми женщинами. Я понял, до чего был смешон, понял, как долго лгал самому себе и что именно это вранье в конце концов загнало меня в тупик. Однако я чувствую, что еще не готов к встрече с той единственной, которая пробудит во мне настоящее чувство, подлинную любовь, способную перевернуть мою жизнь. Кругом все мне твердят, что это должно произойти само собой. Выходит, все решит случай, ибо даже Бог не в силах здесь на что-либо повлиять. Недавно даже моя теща, вернее, Алисина мать намекнула, что для Лео будет лучше, если в нашем доме появится женщина. Честное слово, я не нашелся, что ей на это ответить.

Жизнь моя давно вошла в привычное русло. Из ненасытного волокиты и бабника я превратился в обычного мужчину, и былые похождения теперь кажутся мне не более чем нелепым заскоком, мимолетным чудачеством. Бог, несомненно, прав, утверждая, что я нехорошо обошелся со всеми этими женщинами, дав им повод надеяться на что-то большее, в то время как сам ничего не ждал от наших отношений. В этом-то и состояла моя проблема: я ничего не ждал. В моей жизни напрочь отсутствовал какой-либо смысл, и мне было необходимо заново отыскать его. Как следует поразмыслив и посовещавшись с Богом, я решил отныне целиком посвятить свою жизнь воспитанию сына. Мне захотелось стать ему идеальным отцом. Мой мальчик это заслужил, тем более что все эти годы меня, можно сказать, с ним не было. В первые годы после смерти Алисы я был так занят собой, что почти не замечал его, а после, с головой уйдя в загул, и вовсе перестал бывать дома. После всего, что было, я просто обязан стать хорошим отцом. Тем более что как раз сейчас Лео вступает в переходный возраст. Что ни говори, а время летит быстро. Помню, собственное половое созревание обернулось для меня истинным кошмаром, а все потому, что мой отец не счел нужным вовремя обсудить со мной некоторые деликатные подробности переходного периода, и мне пришлось изрядно помучаться, чтобы разобраться, что к чему. Своему сыну я подобной участи не желал и поэтому решил хорошенько подготовить его заранее.

И вот, поздно вечером, в день его тринадцатилетия, я решил поговорить с ним «как мужчина с мужчиной». Не успел я это произнести, как в гостиной повисла тягостная тишина. Лео выжидающе взглянул на меня исподлобья и сдержанно поинтересовался предметом нашего «мужского разговора». В ответ я выступил с якобы импровизированной речью, на заготовку которой в действительности потратил последние несколько дней.

— Сынок, сегодня тебе исполнилось тринадцать лет. Тринадцать лет — возраст серьезных перемен. Из мальчика ты станешь постепенно превращаться в мужчину. У тебя начнет грубеть голос, изменится фигура, и появится эта… Как ее… Словом, эрекция. Ты знаешь, что такое эрекция? Прекрасно. Так вот, под воздействием гормонов ты станешь чувствовать влечение к девочкам. Правда, здесь я хочу сразу оговориться: на самом деле бывает, что некоторые мальчики испытывают более сильное влечение к другим мальчикам, но для меня лично это не проблема, я все пойму; так что, если вдруг тебе покажется, что мальчики тебе нравятся больше, не стесняйся и скажи мне об этом. Но девочки, на мой взгляд, гораздо лучше, вот увидишь. Да что там, я же тебя знаю… Словом, влюбляться в твоем возрасте вполне естественно, а если вдруг тебе захочется узнать больше о любви, о сексе или о чем-то еще, знай, что я всегда рядом и готов в любую минуту прийти на помощь и развеять любые твои сомнения. У нас не должно быть запретных тем. До сих пор я был тебе только отцом, отныне же хочу быть и отцом, и другом. Как любой друг, я всегда буду рядом, чтобы выслушать тебя и понять. Я хочу, чтобы ты доверял мне и обращался за помощью в любой момент. Что скажешь?

— Отлично, пап!

Он чмокнул меня в щеку и убежал к себе. Не иначе как обдумывать мое предложение.

* * *

Наутро Лео разбудил меня ни свет ни заря. Он принес мне кофе в постель, и, признаться, я был весьма тронут такой заботой.

— Спасибо. Что-то ты сегодня рано поднялся. Плохо спалось?

— Нет-нет, совсем наоборот. Знаешь, хотел сразу тебя предупредить: не удивляйся, когда будешь менять мое постельное белье, оно там… слегка заляпанное.

— Каким же, интересно, образом?

— …

— Ты опять жевал в постели?

— …

— Давай выкладывай, ругаться не буду.

— Ну, как тебе еще объяснить? Я заляпал белье! Этой ночью я стал мужчиной, тебе что, все как маленькому объяснять?!

— Ах, ну да, ну да… Это… это просто замечательно. Браво.

— Ну все, я побежал к Жереми. Чао!

Браво? Я что, совсем спятил? Кто вообще сейчас так выражается? Нет, я себя решительно не узнаю! Мне следовало вести себя более непринужденно, расспросить, как он себя чувствует, все ли у него в порядке, сказать что-нибудь ободряющее, ввернуть подходящую шуточку. Да, точно, после того как он сказал, что мне все надо объяснять как маленькому, я должен был съехидничать, что уж он-то у меня настоящий профессор и его пятна на постельном белье не иначе как точная копия карты Франции! Ну почему я сразу не додумался? Не вдогонку же теперь кричать… Ну хорошо, допустим, все это из-за того, что он слишком рано меня разбудил и я не успел как следует подготовиться. В следующий раз буду начеку.

* * *

Я стараюсь проводить как можно больше времени с сыном. Меня слегка настораживает тот факт, что переходный возраст не доставляет ему никаких видимых неудобств. Я уже было собирался повыведать у Бога, что там на самом деле у парня на уме, но в последний момент передумал. Во-первых, я в очередной раз рисковал нарваться на отказ, а во-вторых, он же говорил, что в общем и целом все с ним будет в порядке, а раз так, то подробности мне знать ни к чему. В конце концов, каждый имеет право на личную жизнь. Меня бы в его возрасте точно кондрашка хватила при одной только мысли о том, что предки начнут копаться у меня в мозгах. У Лео своя жизнь, и он ею вполне доволен. Он целыми днями пропадает у друзей или в спортивной секции, а по вечерам часами висит на телефоне… Он никогда не унывает, и от этого все ему дается легко. Мы стараемся почаще выкраивать время, чтобы побыть вдвоем, поболтать о том о сем. Ему со мной по-прежнему интересно, а это значит, что я все-таки не самый плохой отец и еще могу ему на что-нибудь сгодиться. Мы свободно беседуем на любые темы, говорим о школе, обсуждаем его друзей и даже подруг. Я поражаюсь, насколько легко он доверяет мне свои сердечные тайны. Вот, например, недавно я узнал, что ему в классе очень нравится одна девочка, а вот другая сама на него запала, но, увы, она абсолютно не в его вкусе.