Книга Кирпичи 2.0 - Данияр Сугралинов

Только дома вспомнил о встрече с Ритой и долго размышлял, кого же выбрать. Очень хотелось встретиться с Лехой, рассказать ему обо всем, что произошло, посоветоваться, что делать дальше, стоит ли увольняться.

С Ритой встретиться хотелось не меньше. Я никогда не думал, что у меня хватит смелости пригласить ее на свидание.

Честно, я был уверен, что она спит с шефом. И только с ним.

Самоуверенный Бородаенко так не считал и своего добился. А хочу ли я того же, чего и он? Или созрел для чего-то серьезного?

У меня лет пять не было постоянной девушки, да и постоянной за всю жизнь была только одна.

Анна.

* * *

Анна терпеть не могла, когда ее звали Аней. Мы познакомились в магазине, одном из тех, где можно было упаковаться развлечениями до конца света: фильмы, музыка, книги, игры на любой вкус. Анна была продавцом-консультантом. А я проходил тогда практику в небольшом рекламном агентстве неподалеку.

В кино я и в то время разбирался прилично. Возможно, поэтому Анна выделила меня из толпы и много со мной разговаривала: давала дельные советы, отговаривала покупать то, что, на ее взгляд, было отстоем, и советовала авторское кино. Голливудские блокбастеры она не любила, что, впрочем, не мешало ей их продавать. Смотрела же Анна все, вряд ли только по работе. Скорее это была искренняя любовь к кинематографу.

В общении со мной она сразу перешла на свойский, даже пацанский тон.

– Отстой, не вздумай брать, – сказала она однажды, увидев у меня в руках «Поле битвы: Земля» с Джоном Траволтой. – Возьми лучше «Большой куш» Гая Ричи. Что? Ты не смотрел «Карты, деньги, два ствола»? Ну ты даешь!

Вскоре я стал постоянным покупателем. Приходил в магазин, делал вид, что изучал содержимое полок, а сам искал взглядом Анну. Если была не ее смена, уходил, ничего не купив. Когда я собрался с духом пригласить ее в кино – а куда еще один любитель кино может пригласить другого, – купленные мной фильмы были выложены дома у стены штабелями. Питался я лапшой быстрого приготовления, так как денег катастрофически не хватало: все уходило на фильмы. Так вот, когда я наконец решился – Анна уволилась.

Ее бывшие коллеги – замкнутые неопрятные парни, которые на раз-два могли доказать, почему «Властелин колец» лучше «Звездных войн», – после долгих уговоров подсказали, где искать девушку: конечно, в Университете культуры и искусств. Никакой другой информации они мне дать не смогли – ни факультета, ни курса, – а фамилию назвать отказались: «не положено».

Несколько дней я бродил возле здания университета, заглядывая в близлежащие кофейни, но Анну так и не нашел.

И когда я совсем потерял надежду, совершенно случайно мы встретились в метро. Она так искренне обрадовалась, что я легко, не задумываясь, пригласил ее вместе выпить. И она согласилась.

Мы стали встречаться, и это была взаимная любовь, страстная и стремительная, так что через месяц мы уже жили вместе.

Будучи девушкой продвинутой: пирсинг, татуировки, всегда запас травки в сумочке, – она не терпела косметики, лихо каталась на роликах, умела поддержать любой разговор. Стройная фигурка, чистая светящаяся кожа, милая улыбка – я, тихий интеллигентный мальчик без особых перспектив и богатых родителей, так и не понял, чем ее завоевал.

Еще Анна много рисовала и часто дарила мне свои рисунки. Я этим гордился – рисовала она хорошо. В такие моменты я проникался особой нежностью и любовью к ней.

Яркая весна и жаркое лето в наших отношениях сменились пасмурной осенью, когда она все больше времени стала проводить не со мной, а я начал ревновать по любому поводу и устраивать разборки. Ее привычки, раньше казавшиеся милыми, стали раздражать меня и доводить до тихой, урчащей внутри злости. Она ничего не готовила, перебивалась фастфудом или тем, что готовил я из полуфабрикатов: пельмени, сосиски, макароны, вся та нехитрая кухня, которую осваивает ко второму курсу каждый иногородний студент. Личные вещи, художественные принадлежности – краски, кисти, палитры, какие-то доски, подрамники – она раскидывала по всей квартире, так что больших трудов стоило найти что-нибудь. Ко всему она активно флиртовала в сети, да и в реальной жизни, сводя все к тому, что я не имею права в чем-либо ее ограничивать.

Я же жил в постоянном стрессе и изводил себя разными фантазиями и подозрениями.

Мне казалось, что можно вернуть те отношения, которые у нас были вначале. Надо было только стать хорошим и примерным парнем. Я работал, закупал продукты, утром готовил завтрак, вечером ужин. Я прекратил, по крайней мере внешне, ревновать. Я дарил цветы, подписанные открытки и всякие приятные, как тогда считал, безделушки, которые могли бы поднять настроение. Стирал – руками, машины у нас не было – не только свои, но и ее вещи, даже нижнее белье; гладил, пылесосил. Наводил, в общем, порядок каждый день, а по выходным затевал генеральную уборку. Иногда она помогала мне, а потом мы вместе проводили время, но чаще она исчезала по одному из тысячи поводов, которые у нее всегда находились.

Я не задавал ей никаких вопросов, даже если среди ночи нас будил чей-то звонок и она, прижав телефон к груди, тихо ускользала в ванную, откуда не возвращалась подолгу. Я же глядел в потолок, порывался встать и подслушать, но воспитание… «Подруга», – говорила она, ложась рядом, если видела, что я не сплю.

Анну все устраивало и в то же время не устраивало ничего. Она стала молчаливой, по крайней мере со мной, мало ела, на мои поцелуи отвечала вяло и холодно, а когда я ловил ее в объятия, казалась мне уличной кошкой, которую поймали дети, чтобы погладить. И даже цветы ее не радовали, так что мне приходилось самому их ставить в вазу с водой. Если я этого не делал – букет так и оставался лежать где-то в прихожей, возле обуви.

Из общего осталось только кино. Но и здесь, оказалось, у нас совершенно разные вкусы. Мы по инерции жили дальше, я чувствовал, что все еще люблю ее. Черт его знает, чем бы все это закончилось: возможно, моим суицидом от неразделенной любви, – если бы в один пасмурный дождливый вечер я не вернулся домой и не обнаружил, что она ушла, не оставив даже записки.

Мои звонки Анна сбрасывала, так что только спустя несколько дней, когда я в абсолютной депрессии все-таки дозвонился, она сухо сказала, что любовь прошла и жаль, что она сразу не разглядела, какой я неудачник.

Несколько месяцев я жил как во сне и понял, что все закончилось, когда с удивлением для себя стал с интересом разглядывать незнакомую красивую девушку в метро.

Следующей девушкой, в которую я влюбился, стала Лида Фрайбергер. Но с ней у меня как-то не складывалось. Мягко говоря.

* * *

Одиночество стало для меня привычным. Настолько, что мне не составляло труда представить себя сорокалетним холостяком, все так же проводящим вечера у телевизора или за компьютером, смотрящим сериалы, читающим книгу за книгой или играющим в очередную онлайн-игру. Строить свою жизнь на эмоциях от чужой жизни за экраном из-за отсутствия своей?