Книга Пять граммов бессмертия - Аркадий Неминов

Спец только улыбнулся в ответ и развел руками. Он в это время думал о своей дочери. Знали бы американцы, что он сознательно отказался от этого самого бессмертия! В это они бы точно не поверили! Он подумал, что всю бессмертную жизнь его съедала бы тоска и угнетала мысль, что все его родные, близкие и друзья один за другим однажды покинут его навсегда. И самое страшное, когда это коснется собственного ребенка!..

Они сидели на лавочке хоздвора, подставив лица теплым и ярким лучам взошедшего солнца, пробудившего зверье и птиц, на разные голоса воспевающих утро нового дня.

Спец посмотрел на приятелей:

– А если бы вам было бы о ком заботиться, кого любить? Если бы у вас был закадычный друг – не разлей вода, с которым провели всю сознательную жизнь, был бы начальник – он же верный товарищ и благодетель, любимые жена и дочь, без которых не мыслишь своего существования? Как бы вы поступили тогда?

Джон и Сэмми ничего не ответили, задумавшись каждый о своем. И в этом их молчании Петрович уловил только одно – подтверждение собственному поступку.

– Ну, что ж, – произнес Петрович, поднимаясь со скамейки, – вернемся к нашим баранам. Я теперь смело могу отправляться в путешествие за обезьянкой, и без проблем вернуться обратно.

На завтра был назначен перелет в далекую китайскую провинцию Сычуань, где в национальном заповеднике «Волун» водились самые удивительные животные – золотистые курносые обезьяны.

Эти обезьяны жили в горах, на высоте от полутора до трех с лишним тысяч метров. Нижнюю часть этого пояса занимали заросли бамбука и вечнозеленых растений. Зимой тут порой наблюдались температуры ниже нуля и снегопады, не случайно этих обезьян также называли «снежными».

Снежная обезьяна ярко-золотого окраса, с мордочкой синего цвета очень эффектно выглядела бы на фоне российского снега. Она была одним из самых ярких во всех смыслах животных, попавших в мэрский список.

Наконец, наступил час «X». Друзья рассчитали такое время старта, чтобы Пихто проснулся в утренние часы, чтобы у него было больше шансов уложиться с делами в световой день. На всякий случай Джон отдал другу свою теплую куртку и шапку, хотя это время года там бывает достаточно тепло:

– Вдруг ты попадешь в горы и не заметишь во сне, как обморозишься.

В его словах был резон, и Спец не стал отказываться.

Его посадили на ставший уже неотъемлемой частью путешествий стул, теперь уже оснащенный по рекомендации Сэмми подлокотниками. А, чтобы путешественник не вывалился, Сэм также приладил к стулу автомобильные ремни безопасности, принесенные им со свалки старых машин. Он всерьез задумался об автомобильном кресле, но эта идея была отвергнута друзьями из-за его громоздкости.

Пихто, в теплой куртке и шапке с пейджером на шее, пристегнутый автомобильными ремнями к канцелярскому стулу, выглядел среди буйной летней растительности зоопарка более чем экстравагантно, но ни его самого, ни его друзей это абсолютно не смущало. Их всех тревожила лишь неизвестность и возможная опасность, подстерегавшая путешественника в неведомом краю.

«Поехали!» – Спец уже через несколько секунд провалился в темноту и не мог видеть взволнованные лица его американских друзей, не перестававших удивляться загадочному русскому характеру и этому чудаку, рискующему жизнью ради идиотской идеи своего босса. Нет, они никогда не поймут, что движет этим удивительным человеком из-за океана, который за эту титаническую работу получит, разве что, командировочные!..

…Петрович очнулся от страшной головной боли, сильно саднило лоб. Он открыл глаза и увидел себя сидящим на стуле, непостижимым образом застряв в кроне огромного раскидистого дерева. Он осторожно пошевелился, но стул не шелохнулся – видимо, его заклинило в извилистом капкане причудливо изогнутых толстых веток. Он потрогал лоб и нащупал огромную шишку, полученную, судя по всему, в результате приземления или, правильнее сказать, «придеревливания».

– Еще легко отделался! – сказал он сам себе и попытался освободиться от впившихся в его тело ремней, спасших ему жизнь. – Вот спасибо, Сэмми!

Крепкие американские ремни на удивление легко раскрыли свои объятия, и он аккуратно, стараясь не порвать куртку, которая в этот ранний час тоже была очень кстати, стал спускаться с трехметровой высоты.

Сквозь утреннюю дымку, куда ни кинь взгляд, везде просматривались бамбуковые заросли, перемежающиеся редкими деревьями с точно такими же раскидистыми кронами. А ведь он мог попасть и на бамбук, который пронзил бы его вместе со стулом, как булавка жука в коллекции энтомолога. О таком варианте развития событий ни он, ни его друзья почему-то даже не подумали. Наверняка Сэмми укрепил бы днище его «летательного аппарата» чем-нибудь металлическим.

«Да, всего не предусмотришь!» – вздохнул Спец и резко обернулся на хруст сухой ветки: на него шел большой зверь со смешной мордой. Это был бамбуковый медведь – панда, который держал в пасти большой кусок бамбука, волоча его по земле, что весьма мешало ему передвигаться. Спец едва сдержал себя, чтобы не пуститься наутек, но тут до него дошло: панда его не видит и даже не чувствует его запаха! Правда, Петровича сильно выручил ветерок, дувший в его сторону.

Забавный и неуклюжий зверь шел прямо на него, усердно борясь с непокорным бамбуком. Петрович от греха подальше снова вскарабкался на дерево, чтобы оглядеться хорошенько, да и стул не мешало высвободить из плена ветвей. На нем ведь еще предстояло вернуться назад.

Наконец, когда мишка скрылся в бамбуковой рощице, Спец огляделся: его «посадочное» дерево было одним из самых высоких, и находилось у самого подножия горы с заснеженной вершиной. В это утреннее время солнце уже достаточно ярко осветило и саму гору, и бамбуковые заросли, и удивительную красоту здешних мест во всем ее непередаваемом многообразии.

Петрович отцепил стул, оказавшийся довольно крепким и, спустившись с дерева, припрятал его в ближайшей роще, пометив схрон самодельной стрелкой из кусков сухого бамбука, повсюду валявшегося на земле. Перекусив незаменимым в таком путешествии кусочком хлебака, он направился к горе. Словно исполинский зеленый еж ощетинилась она бамбуком, который заметно редел ближе к вершине. Где-то там должны обитать удивительные золотистые объекты его охоты. Ему пришла мысль, что теперь он еще побывает и над равниной, ведь под ней ему уже приходилось путешествовать.

Спец шел уже довольно долго. Прошло часа два, прежде чем он стал различать в тишине, нарушаемой шумом пернатых и шелестом растительности, еще и другие звуки. Они могли принадлежать только обезьянам. Петрович старался передвигаться как можно осторожнее, чтобы треском сучьев под ногами не испугать их.

Обезьяны – традиционно осторожны. Он знал, что в этом месте земного шара на территории китайского заповедника опасность для десятка вида животных могла представлять только сама природа с ее катаклизмами. Землетрясения здесь были не редкостью. Все животные в заповеднике чувствовали себя абсолютно спокойно, и он тоже не собирался нарушать эту идиллию, ну, если только самую малость.