Книга Токсикология - Стив Айлетт

— Какой-то плеер?

— Это миррер. Надеваешь, закрываешь глаза, и тебе кажется, что ты сменил мир. Охотишься за пушкой? Знаешь, лучше, чем приходить ко мне.

— Знаю, и лучше, чем втягивать тебя в дело, Атом. Хочу одолжить маскировочную систему.

— Какой округ, демография?

— Закон, церковный картель, пресса. Думаю, это выстрел в голову.

— Нет, с определённой точки зрения видишь, что методы работы с ними одни и те же. Вот, взгляни.

Атом активизировал панель на стене и достал странный элемент экипировки. Он смотрелся как наголовник египетского принца в форме чёрной кобры.

— Это что?

— Спинка брюлика. Классический капюшон «свой-чужой» — широкопрофильный фанатичный вызов с библиотекой в чипе на миллиард образов. Старая и тяжёлая, но это всё, что у меня есть на руках. Придётся обойтись незатейливыми средствами.

— Она проецирует всё, что наблюдатель не в состоянии опознать?.

— Конечно. Технологии спокойной жизни далеко ушли со времён глинобитных хижин, друг мой. Удачи.

Личные маскировочные системы ушли в прошлое, когда изобретатель обнаружил, что может пойти куда угодно, и его будут игнорировать, пока он несёт коробку для пожертвований. Фейлсейф, невидимый, уходит в ночь и движется через толпу на место преступления. Это медиасобытие, всё в резких дуговых фонарях и обобщениях. Он незамеченным следует за Шефом Блинком и танкистом, когда они прибывают в часовню.

— На этом убийстве подают полноценный ленч, Бенни? А? Плохо. Мне сгодилась бы и пара хот-догов.

— Есть вести, Шеф?

— Плохо, а? Наверно, нам лучше сосредоточиться на деле, танкист. Синдром Единственного Выстрела в Голову. Пистолета на месте нет. Всё, что мы знаем по лучам, прорванным вокруг прострела, он был этерический с фальшивым номером на рукоятке.

— Кафешный пистолет.

— Ага. Ни фига общего с деньгами, ограблением или клубной территорией, это верняк.

— Вы считаете, убийца — его жена?

— Вряд ли, но предполагаю, как было дело.

— Кобыла Делла? Он был женат на кобыле?

— Как было дело, Бенни, я имел в виду, мне всё ясно.

— Мне нет, Шеф.

— А тем временем небольшое попустительство Вингмейкера привлекает целые толпы якобы ковбоев.

— А разве якобыки — не тупые волосатые животные?

— Именно. И они меня не одурачат. — Они вошли в часовню и обнаружили там галерею ассассинов, толпящихся вокруг тела. Огромный электрический вентилятор разгонял мясных мух.

— Класс, настоящее чаепитие. Кто-нибудь ещё придёт поржать?

— Блинк, — кивнул Джек Кома с каменным лицом.

— Понял, что я имел в виду, Бенни? Время фанатов.

— Слишком много стряпчих для тебя? — ухмыльнулся Спектр. — Почему-то не очень верится.

— Кто твой клиент?

— Рыба в бочке, Генри. Как минимум я мог бы найти семью того, кто потерял пульс, получить фрактальный аккомпанемент.

— Да уж, несчастный агнец. Кровь невинных — материал Брэди. А поскольку Вингмейкер не разрешает вынос, неплохой масштаб горя и прочих прелестей, ты чёртов защитник обездоленных мафиози. — Блинк хихикнул, раскуривая сигару.

— Мистер Блинк, — заявил протест Вингмейкер, — это святое место.

Блинк хрюкнул.

— Это святое издевательство, падре. Я видел миллионы пятен — каждое на что-то похоже. Помню, после бунтов НЛП я видел лужу — вылитый наш Бенни, сидящий на каком-то динозавре. И в тот вечер медиа не свирепствовали. Так что кончайте набивать слова о любви мне в уши.

— Тело брошено ровно поперёк границы штата, мистер Блинк, — объявил Кома. — Я претендую на равные полномочия.

— Ладно, Шерлок, — Блинк взвесил сигару, нахмурившись. — У тебя какой процент обломов?

Фейлсейф добрался до тела. Когда он двигался в свитых волокнах закона, он выглядел столь огромным вызовом собравшемуся обществу, что осознать его просто невозможно. Чужой, йети, человек-невидимка — их здесь быть не могло, и их здесь не было.

Вне себя, Спектр шваркнул дипломат на передвижной алтарь и отщёлкнул замок.

— Боже, как мне это нравится. Все пешки на доске, Генри. Замети свои чёрные бюджетные налоги, и доска станет серой. Я даже готов представлять здесь вон ту немолодую милашку. Может, это будет нечто?

— Нечто, — буркнул Блинк. Он хмурился на воздух перед собой. — Нечто странное.

Фейлсейф ступил на границу штата, ту тонкую территорию, свободную от внешних манипуляций. Когда он перешагнул тело, он превратился в фигуру из фосфенового потока, молнию в бутылке — на короткое мгновение шапка поляризовалась, и каждый увидел то, что хотел увидеть. На него обрушился поток внимания. Вингмейкер увидел Бога собственной персоной, дарующего благословение трупу. Кома увидел мошенника из своей юрисдикции, сдающего всех и вся. Спектр увидел фотогеничного психопата, трахающего тело и утверждающего, что это общество его вынудило и что он хочет юридической помощи. Генри Блинк увидел комбинацию этих трёх и своей матери.

— Ма, — сказал он, шатнулся вперёд и остановился с порыбевшими глазами. — Ты принесла оладушки?

— Не отвечай, — выпалил Спектр.

— Богу ни к чему оладушки, еретик! — завопил Вингмейкер.

— Они ворованные, — объявил Кома.

— А почему бы и нет, — сказал Бенни, увидевший человека, освежающе оправданного и невинного.

Наголовник упал с головы Фейлсейфа, когда он вынул кольт «Дабл Эдж» и встал точно в центре обзора.

— Только, чур, вишенку не брать, — пробормотал Блинк с вялым лицом, а потом ухмыльнулся. — Так то ж правонар со старомодным шлемом Зевса. Присоединяйся к компании, мальчик. — Он вытащил «АМТ Аутомаг». — А теперь на шаг назад от чуда и бросай дырокол.

Фейлсейф бросил кольт и, воздев руки, слегка дрогнул вперёд.

— Стой, где стоишь, мальчик, — крикнул Кома, наводя 41-зарядный «Джулиани».

— Он мой, Кома, — на пару миллиметров за линией.

— Ты совокупляешься со знанием, древним, как карп, мистер Блинк, — крикнул Вингмейкер. — Этот человек под защитой церкви — тащите свои откровенно дошлые разборки наружу.

— Я не исполню свой общественный долг, если не дам вам сейчас в глаз, падре.

— Это несчастный случай, — возопил Фейлсейф.

— Как поэтично, — хмыкнул Блинк. — Приглядись, и ты увидишь крошечные парашютики на моих слезах. Ты единственный кандидат, явившийся под покровом тайны, мистер. Так что вина на тебе.

— Никаких разговоров с метеозондом, — улыбнулся Спектр, подходя к Фейлсейфу. — Ты невиновен, и тебе сейчас нужен друг.