Книга Голубая искра - Ирина Лазарева

Арсений едва успел вернуться домой, как столкнулся с матерью на первом этаже. Элла Леонидовна в халате, накинутом на ночную сорочку, направлялась в туалет.

– Ты уже выходил с Рагдаем? – удивилась она.

– Вчера уснул раньше обычного. Не лежится теперь.

– Не забудь, что мы ждем гостей. Я не хочу видеть тебя рассеянным, вялым, неопрятным. Позаботься о своем внешнем виде.

Впервые за долгое время Арсений подумал, что мать права: черт знает на кого он стал похож, запустил себя совершенно. Он прошел в ванную комнату и долго разглядывал свое отражение в зеркале. Вряд ли Лизе может всерьез нравиться этот заросший, патлатый, неряшливо одетый мужчина. Он стал перебирать пузырьки на полках, все они были давно пусты, ни одного хорошего мужского одеколона, туалетной воды, кремов, спреев, полное запустение и равнодушие.

– Мама! – крикнул он, выбегая из ванной. – Я съезжу в город. Хочу сходить в парикмахерскую. До обеда постараюсь вернуться.

– Постой, постой, тогда зайди в супермаркет, купи еще кое-что к столу. Я сейчас тебе запишу.

Сын уехал, а Элла Леонидовна ходила по дому и прикидывала, какую работу следует поручить Лизе, где надо протереть, навести блеск, что переставить или вообще выбросить.

Она ходила по комнатам, взгляд ее задерживался на мелочах, и постепенно ею овладела уверенность, что многие вещи стоят не на своих местах. Больше всего ее поразила комната бывшей горничной. Прежняя служанка, как за глаза звала ее хозяйка, жила в ней постоянно, девушка уезжала лишь по праздникам или по выходным к родственникам. Теперь комната пустовала, хотя быта предоставлена в распоряжение новой горничной, но Лиза ею почти не пользовалась. Прилегла как-то отдохнуть на кровать, но в основном проводила время за работой или на кухне с Дусей. Сейчас в комнате все было перерыто, матрас смещен, одеяло скомкано, ящики в комоде не до конца задвинуты, дверцы в шифоньере полуоткрыты, подушка с постели валялась на диване, тот, в свою очередь, далеко отстоял от стены. Даже ковер на полу лежал косо.

Первым порывом Эллы Леонидовны было завизжать «Ли-и-за!», но она вовремя вспомнила, что горничная еще не пришла. Что себе позволяет эта пигалица? Если бы не Яков, Элла Леонидовна уволила бы ее еще вчера, но маг заверил, что уход Лизы нарушит некое равновесие положительной энергии, которая на данный момент счастливо сложилась и устоялась в доме. Дело тут даже не в личности Лизы, объяснил Яков, и не в симпатии к ней – девчонка ему совершенно безразлична, – а в том, что каждая сущность, в данном случае девчонка, имеет свою ауру, которая, как пазл, непредсказуемо заполнила вредоносную пустоту, вытеснила остатки плохой энергии. Придется Элле Леонидовне Лизу терпеть, более того, постараться подольше удержать в доме.

Хорошо, что сама девчонка не в курсе, что представляет собой некую сакральную ценность, надо в любом случае держать ее в строгости, чтобы не распускалась.

Но неужели Лиза устроила такой кавардак? Справедливости ради надо признать, что на нее это не похоже. Негодница хоть и строит глазки Арсению, но работает добросовестно, и в неряшливости ее нельзя упрекнуть.

Элла Леонидовна еще раз прошлась по комнате: впечатление такое, будто что-то искали в спешке, даже не потрудились закрыть шкаф. Пока она в недоумении разглядывала комнату, со двора донесся лай Ская, он радовался приходу Лизы. Элла Леонидовна наблюдала из окна, как девушка вышла за ворота с собаками на прогулку.

Пыхтя и переваливаясь, Элла Леонидовна поспешила навстречу Дусе. Хоть с кем-то поговорить, выразить свое возмущение. Она в мрачных красках поведала стряпухе о погроме в комнате горничной. Дуся выслушала ее внимательно, не забывая раскладывать продукты на столешнице. Брови ее были сдвинуты, на лице не появилось и признака удивления. Элла Леонидовна ждала, что тетка начнет защищать племянницу, но этого не произошло.

– Это она по молодости, случается иногда, – объяснила Дуся. – Девочка аккуратная, но иногда становится рассеянной, мечтает поди о чем-то. Возраст такой.

– Только пусть о сыне моем не мечтает! Дуся, объясни ты ей, что Сеня – птица не ее полета. Не хочу тебя обижать, но сама понимаешь – Лиза ни по воспитанию, ни по происхождению не годится в члены нашей семьи. Такие браки, как правило, распадаются. Любовный угар пройдет, а точек соприкосновения нет. О чем они будут говорить, какие у них могут быть общие интересы? Она груба и неотесанна, он очень скоро начнет это замечать.

Дуся поджала губы и молчала, орудуя ножом. Спорить ей не хотелось, какой толк? И пугать странными событиями последних дней хозяйку не стоит.

Пусть возмущается сколько угодно – Лизу она все равно не выгонит. Яша как следует обработал Эллу Леонидовну. Яшу она чуть ли не богом считает, к тому же к нему неровно дышит, старая перечница! Завивается вон, тонну крема на себя извела, наряжается, молодится. А волосы-то – фиолетовые! Как все это жалко и смешно! А еще достает Якова глубокомысленными разговорами, философствует, пытается влезть к нему в душу. Когда у женщины не остается физической привлекательности, она надеется покорить мужчину интеллектом. Только надо, чтобы он был, этот интеллект, а в данном случае все глухо.

Дуся дожидалась, когда наконец иссякнет поток словоизвержения Эллы Леонидовны. К счастью, той пора было заняться утренним туалетом, но прежде она оставила кухарке список блюд, которые надо было приготовить для гостей.

Дуся сразу же рассказала Лизе о том, что произошло в комнате горничной.

– Ох, Лизка, что-то говорит мне, что этот обыск и давешний ночной гость напрямую связаны с тобой, – озабоченно покачала головой Дуся. – Лучше скажи начистоту, есть у тебя что-то, представляющее ценность для других? Ведь недаром ты прячешься у меня.

– Есть, Дуся, – вздохнула Лиза. – Если это по мою душу, то они ищут мои записи. В каком виде их искать – не знают. Могут предположить, что они в ноутбуке либо на диске… Нет, лучше тебя не посвящать в мои секреты. На что эти люди способны, я пока не знаю, но поостеречься необходимо. Как только станет ясно, что охотятся именно за мной, мне придется отсюда бежать так же, как я бежала из Москвы. – Лиза опустилась на стул и закрыла лицо руками. – Боже, как мне не хочется уезжать! И куда податься? В незнакомый город, в неизвестность, без средств к существованию! А что подумает Арсений? Как я ему объясню, что обманывала его все это время?

– Ладно, погоди отчаиваться, – успокаивала Дуся, хотя сама выглядела встревоженной. – Надо все рассказать Яше, он что-нибудь придумает. Только выкладывай ему все без утайки, как на духу, слышишь?!

– Ты так веришь в него? И вправду считаешь волшебником?

– Он многое умеет! Способности у него исключительные. Иногда глянет в душу и наизнанку тебя вывернет. Бабушки ему верят, он их лечит, события предсказывает. Что говорит – все сбывается. Народишко ездит к нему из дальних мест, иной раз придешь, а в сенях сразу несколько человек дожидаются… Слушай! – Дусю осенило. – Давай я тебя сегодня к нему в хижину сведу, своими глазами все увидишь.